– Услышьте меня!

При его словах наступила тишина – глубокая и непрерывная, как сама Бездна.

– Услышьте! – повторил он. – И знайте, что это правда. Поскольку сейчас я обращаюсь к вам. К вам.

Мия с трудом сглотнула и так крепко стиснула челюсти, что те заныли.

– Где бы вы ни были, какая бы тень ни упала на ваше сердце, в какой бы тьме вы не очутились…

Мия заметила, как он сделал акцент на словах «тень» и «тьма». Пыл в голосе Скаевы. И хоть они стояли в сотне метров друг от друга, хотя их разделяли сотни тысяч людей, на секунду ей показалось, будто они единственные в этом мире.

– Я – ваш отец, – объявил Скаева. – И всегда им был.

Он протянул руку, и жители Годсгрейва подняли свои.

– И если мы вместе, нас ничто не остановит.

Блеск клинка из могильной кости.

Булькающий звук.

Алые брызги.

Очередной страж рухнул на колени, и Мия

ко второму мужчине, чьи глаза округлились при виде павшего соратника. Ее меч рассекал мышцы и кость, словно те были из тумана. Тело стража обмякло, мочевой пузырь ослаб, на полированном каменном полу стекалась лужа мочи и крови, и он упал на колени навстречу своему верному концу.

Мия оттащила тела в переднюю и уселась в тенях, занавесив лицо длинными темными локонами. Прислушиваясь к шагам. Форум снаружи по-прежнему утопал в звуках, люди не знали, праздновать им речь Скаевы или оплакивать убитого кардинала. Годсгрейв был охвачен виноватой эйфорией, теперь, когда неминуемую катастрофу предотвратило чудесное спасение, людям стало легче дышать. Их отец одолел саму смерть. Избежал клинка убийцы.

Кто теперь посмеет оспорить, что он избранник Аа? Кто лучше подойдет на роль императора и убережет республику от опасности, с которой ей пришлось столкнуться?

Мия быстро и бесшумно кралась по коридорам из могильной кости. Шагала между тенями с той легкостью, с какой другая девушка прыгала бы по лужам во время дождя. Этот дар она тренировала годами, но после гибели Фуриана он давался ей легче. Вспомнив, как брат ослепил ее тенями в некрополе, она на миг задумалась, удастся ли и ей научиться этому трюку. Гадала, сколько правды в истории Трика об осколках разбитого бога внутри нее. Какие еще дары она может обнаружить, если примет их и свою истинную природу?

Стены вокруг были увешаны прекрасными гобеленами, вдоль них выстроились статуи из чистого мрамора, освещенные люстрами из звонкого двеймерского хрусталя. Где-то вдалеке играла музыка – струны и клавесин, оттенок грусти в честь смерти кардинала. Меч из могильной кости приятно оттягивал руку, ноздри трепетали от вони крови, словно от сладкого парфюма, в ушах звучал рык волчицы из теней.

– …Впереди еще двое…

Они погибли так же, как предыдущие. Тени покрылись рябью, из пустоты, прямо на их изумленных глазах, вышла девушка. Мужчины были люминатами в броне из могильной кости, в кроваво-алых плащах и с плюмажами на головах. Шлемы чудесным образом заглушали тот писк, который они издавали в момент смерти, а плащи прекрасно заменили тряпки, чтобы прикрыть образовавшийся беспорядок.

Несмотря на демонов из теней, ее сердце бешено стучало в груди. Мысли возвращались к Эшлин, Трику и Йоннену. Мия попросила Эшлин охранять брата, стеречь его так, будто от этого зависела ее жизнь.

– Я не гребаная нянька, – услышала девушка в ответ, за которым последовало еще больше возражений. Но она быстро пресекла их поцелуем.

– Пожалуйста, – попросила Мия. – Ради меня.

И пока этого было достаточно.

Но вряд ли так долго продлится.

– ОТ МЕНЯ БУДЕТ МАЛО ПРОКУ, – предупредил Трик. – СВЕТ СЛИШКОМ СИЛЬНЫЙ.

– Ты неплохо справился с теми солдатами в некрополе, – заметила Мия. – Несмотря на истиносвет.

– БАРЬЕР МЕЖДУ ЭТИМ МИРОМ И ЦАРСТВОМ МАТЕРИ ТОНЬШЕ В ДОМАХ МЕРТВЫХ. И ЛИШЬ ПО ЕЕ ВОЛЕ Я ХОЖУ ПО ЭТОЙ ЗЕМЛЕ. С ПРИБЛИЖЕНИЕМ ИСТИНОТЬМЫ Я СТАНУ СИЛЬНЕЕ, НО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС…

Трик осмотрелся и покачал головой.

– КРОМЕ ТОГО, ЭТО ГЛУПАЯ ЗАТЕЯ, БЛЕДНАЯ ДОЧЬ.

Мия хотела отшутиться в ответ, но от этого прозвища у нее заныло в груди. Она взглянула на Трика – черные руки спрятаны в рукавах, черные глаза спрятаны под капюшоном. Его прекрасное алебастровое лицо окутывала тьма. И на секунду задумалась о том, что могло бы быть. А затем быстро задушила эти раздумья.

– Пожалуйста, не делай этого, – взмолилась Эш.

– Я обязана. Он почти никогда не появляется на публике. Поэтому мы и ударили по нему во время «Магни», помнишь? Мне нужно пробраться к нему сейчас, пока он вновь не залег на дно.

– Если это вообще был он, – возразила Эшлин. – С тем же успехом Скаева мог наделать себе дюжину двойников! Он годами сотрудничал с Красной Церковью. Кто сказал, что он еще в городе? А даже если так, кто сказал, что это не ловушка?

– Я почти уверена, что это он и есть.

– Тогда что ему мешает убить тебя?

– Солис и Тишь отравили свои клинки «перекосом». Я нужна им живой. – Мия посмотрела на своего брата. – И потом у меня есть то, что он хочет.

– Мия, пожалуйста…

– Мистер Добряк, оставайся с Йонненом. Успокой его.

– …О, безудержное веселье…

– Эклипс, за мной.

– …Как угодно…

– ТЫ ДОЛЖНА ПОЗВОЛИТЬ ПРОШЛОМУ УМЕРЕТЬ, МИЯ, – предостерег Трик.

Тогда она посмотрела ему в глаза. И ответила твердым и холодным голосом:

– Порой прошлое не может умереть само. Порой его нужно убить.

И с этими словами исчезла из виду.

Мия кралась по Форуму, спеша, пока там не стало слишком людно: повсюду сновали солдаты. Под плащом из теней мир превращался в размытые очертания, сверху слепили солнца, рык Эклипс указывал ей путь. Мия медленно двигалась к длинной тени первого Ребра. Через кованый забор, мимо дюжины люминатов, дежуривших у тяжелых полированных дверей из могильной кости, ведущих в консульские личные апартаменты. Она смутно помнила планировку палаццо с того бала, на котором побывала в детстве, когда кружила по мерцающему залу на отцовских…

… нет, не на отцовских.

«О, мама, как же ты могла?»

Мия кралась по теням, словно волк, учуявший свежую кровь, Эклипс бежала впереди – просто черный силуэт на стенах. Она быстро обходила рабов, прислугу и солдат, которые чувствовали лишь легкое дуновение у шеи и дрожь по спине. В голове звучали все уроки Меркурио и Маузера. Мышцы напряжены, меч наготове, ни одного лишнего движения, все шаги – беззвучные. Ее бывший учитель лопнул бы от гордости, если бы видел ее. Все это – лекции, тренировки, боль – сконцентрировалось в ее жилах. Каждый выбор, который она делала, приближал ее к этому моменту. Каждая дорога неуклонно вела сюда. К месту, где все закончится.

Наконец шепот Эклипс привел ее к главному кабинету. В дальнем конце комнаты стоял большой дубовый стол, вдоль стен выстроились полки с книгами и свитками. Резной орнамент на полу был забрызган какой-то аркимией, – как поговаривали, Скаева очень ею увлекался и, судя по всему, успешно. Это оказалась карта всей республики, от Моря Безмолвия до Моря Звезд.

С бешено колотившимся в груди сердцем, Мия откинула плащ из теней. Ее волосы слиплись от пота и запекшейся на коже крови. Мышцы горели, раны пощипывало, адреналин и гнев боролись с усталостью и печалью.

И там, на балконе, стоял он.

Глядя на ослепительные солнца, словно ничего плохого и не случилось. Он выглядел просто темным силуэтом на фоне солнечных лучей, пока она кралась по комнате, – во рту сухо, как в пустыне, меч зажат в потных ладонях. Несмотря на спутника в своей тени, Мия боялась, что Скаева уже ушел, что Эшлин окажется права, что мужчина, который общался со своей обожающей его публикой, был очередным актером в обличье консула.

Но как только она приблизилась, ей открылась правда.