Люди, которые пишут, не дадут соврать: иногда сцена просто горит в голове и просится наружу. Иногда — целая книга горит и просится — это волшебное чувство. Тогда вообще можно не задумываться, а просто лихорадочно записывать то, что идет в голову извне. Но иногда ярко горят сцены, которые никуда не пристроить в текущем сюжете. Как, например, эта. Единственная сцена, в которой фигурирует мать И — королева Ирабиль.

UPD: фрагмент вошел в третий том.

— Ну и где этот Освик?

Эрлот пнул по развалинам крепостной стены, и огромный кусок с грохотом обрушился вниз. Атсама, копошившаяся неподалеку, подняла на Эрлота укоризненный взгляд.

— Зря вышел, рана опять разошлась.

Эрлот посмотрел вниз. Сквозь зажатую пальцами рану сочится черная кровь. Уже неделя минула с тех пор как он поверг императора Киверри, а рана так и не затянулась толком. Нужна была кровь, много крови, но в этих проклятых землях нет людей. Кроме тех, которых сумел укрыть Освик, этот загадочный друг Эмариса, которого никто никогда не видел. Аммит отправился за ним и пропал, а Эрлот, пострадавший более всех, скрипел зубами от боли и жажды уже семь дней.

— Я чувствую приближение кого-то из вечных, — заметила Атсама. Она развлекалась раскопками. Из-под развалин крепости удалось вытащить немало хорошего оружия, какие-то свитки и книги. Все это она сложила неподалеку, на большой плоский камень.

— Потому я и вышел, — отозвался Эрлот. — Чувство такое сильное, будто близится легион вампиров. Если это не Освик…

Атсама замерла. Такая мысль ей в голову не приходила. Слишком сильно было ощущение победы, чтобы допустить возможность появления еще одного врага. Эрлот уже не боец, Эмарис вообще еле жив, остальные слишком далеко, и если бежать за ними, то сейчас. Но, побежав, она оставит двух друзей без защиты.

— Вы, наверное, очень сильно страдаете, — раздался над ухом звонкий голос.

Атсама отскочила, разворачиваясь в прыжке. На ладони уже вспыхнуло пламя, готовое сорваться и поразить врага, но… Разве это может зваться врагом?

На куске каменной стены сидела девушка, не старше Атсамы. Улыбается, глядя на Эрлота. Такая чистая и светлая улыбка, будто у ребенка. Платье напоминает ручеек — такое же гладкое и струящееся. Но удивительней всего — волосы девушки. Причудливо перемешавшиеся золотые и серебряные пряди блестят на солнце, но колышутся ветром. А довершают образ зеленые сияющие глаза.

— Ты кто? — спросила Атсама.

Девушка спрыгнула с камня, пошла к Эрлоту.

— Ирабиль, — сказала, проходя мимо Атсамы. — Я шла за вами с Востока, а нагнала только сейчас. Так жаль, что не могла помочь в бою. Столько достойных погибло…

Подойдя к Эрлоту, который будто застыл при виде нее, Ирабиль обняла его.

— Возьмите мою кровь, ни к чему так страдать.

Атсама облизнула губы, учуяв аромат крови — клыки Эрлота пронзили тонкую кожу на шее Ирабиль. Он пил долго, но оторвался раньше, чем утолил жажду.

— Я благодарю тебя, — прохрипел герой. — Но мой друг нуждается не меньше.

— Эмарис, — улыбнулась Ирабиль, чьи глаза нисколько не потускнели. — Да, я много слышала о его деяниях. Для меня честь оказать ему помощь. Где же он?

Эрлот указал в сторону одного из чудом уцелевших флигельков.

— Премного благодарна.

Ирабиль сделала реверанс и побежала по развалинам к флигелю. До Атсамы долетел веселый мотив, который она напевала без слов. Когда фигурка девушки скрылась в домике, Атсама посмотрела на Эрлота. Кровь остановилась, да и глаза вернули обычный цвет.

— Такое чувство, будто она с луны упала, — сказала Атсама.

— Если не с самого солнца, — усмехнулся в ответ Эрлот. — Зато теперь я точно дождусь Освика.

Просто фантазия на тему, если бы Ирабиль вела аккаунт в Твиттере))

https://mobile.twitter.com/irabilvilleran

Познакомилась с мальчиком. Тормоз, но милый. Гуляли по лесу.

Ходила на дискотеку. Музыка отстой, все старые, скукотень. В школе веселее.

День рождения!!! Посидели с папой, ночью сбежала к своему. Я уже взрослая!

Проснулась в берлоге незнакомого мужика, голая, с сушняками. Нормально так днюху отметила…

Посадили на цепь, одели в мешок, заставили готовить. Правильно папа говорил: получи образование, замуж всегда успеешь…

Ух ты, новые шмотки! Все круто, жизнь налаживается!

Все сгорело. Бомжуем. Жизнь — боль. Любовь зла…

Нашли какой-то поселок. Готовлю на весь колхоз. Клеится местный авторитет. Детишки клевые, мож в садик устроюсь, хату снимем…

Ура, ура! Мой устроился в золотопромышленную компанию! Жизнь налаживается!

Все сгорело. Бомжуем. Жизнь — боль. Любовь зла…

Катались на санках, потом пошли купаться. Вода красная, наверное, завод какой-то сливает. Нам уже пофиг.

Первый том. Мне поставили на вид бытовую несостыковочку в сцене уничтожения деревни. Когда Левмир с Ирабиль прячутся в колодце. Колодцы, мол, закрываются крышкой, а крышка в сцене вообще никак не фигурирует. Я долго крутил и вертел крышку в руках, но так и не придумал, куда ее в этой сцене запихать. В результате оставил все как есть, но написал такую вот сценку:

— Послушай, староста Лакил, — вздохнул Эрлот. — Послушайте и вы все. Все, кто здесь и сейчас. У колодца есть крышка не просто так. Крышку нужно закрывать, чтобы в колодец не падала всякая дрянь. Неужели вы до такой степени тупые, что я должен объяснять вам прописные истины?

Эрлот прошелся перед стоящими на коленях людьми. Пылающий яростью взгляд метался от одного лица к другому.

— Итак, кто не закрыл крышку? — спросил он. — Ну? Я долго буду ждать?

— Тупой вопрос, — отозвался Санат. — Если крышка не закрыта — значит, ее никто не закрыл. Вот никто и не отвечает.

Эрлот подскочил к нему, схватил рукой за горло.

— Так это ты, гаденыш, не закрыл крышку?

— Ну пусть я. Дальше что?

Эрлот толкнул его на землю.

— Я расстроен! — воскликнул он. — Ох, как же я расстроен! Когда вы все поумнеете? Почему я должен подрываться среди ночи, поднимать пацанов, нестись в какое-то захолустье…

Говоря, он приближался к колодцу. Последняя фраза оборвалась воплем ужаса. Вся деревенские жители задрожали. Что могло так напугать бессмертного вампира?

— Нет, ну вы гляньте только! — орал Эрлот. — Они ж туда в обувке грязной заперлись! А ну вон из колодца! Оба!

Из колодца, мрачные и злые, вылезли Левмир и Ирабиль.

— Эх ты, а еще принцесса, — покачал головой Эрлот. — Кой черт вас туда загнал?

— У нас, типа, любовь, — сказал Левмир.

— Мальчик, поговори со старшими товарищами. Для любви есть куча более удобных и подходящих мест. А колодец — не для этого, колодец — он чтобы пить. И чтобы, мать вашу так, закрывать на нем крышку! — тут он снова сорвался на крик. — Давай, пацан. Сделай это для меня.

Левмир поднял крышку, стоявшую рядом со срубом и аккуратно пристроил ее сверху.