– Только вот еще, – мама достала из глубокого, напоминающего муфту кармана телефон. – Дайте мне, пожалуйста, ваш номер. Вдруг Тоня свой потеряет, или аккумулятор разрядится. У нее постоянно такое.

Лехина шикарная улыбка, которая все это время еще как-то держалась, медленно сползла. Его, несомненно, нужно было спасать, однако жертвовать поездкой к Амелину ради душевного комфорта этого парня я не собиралась.

Немного помявшись, он все же продиктовал номер. Я бы на его месте назвала какой-нибудь левый, что он похоже и сделал, потому что, когда мама стала на него звонить, ничего не произошло.

– Странно, – сказала она очень ровным тоном. – Гудка нет. Давайте-ка лучше вы мне позвоните.

Так что ему ничего не оставалось, как достать свой мобильник и набрать ее номер.

– Ну вот, – она удовлетворенно кивнула, – будем считать, что сделка состоялась.

Теперь я понимала, почему по количеству заключенных договоров мама всегда обгоняла папу.

Однако на этом экзекуция не закончилось: в довершение ко всему, она взяла и сфотографировала Леху на телефон.

– А это еще зачем? – чуть ли не закричал он.

– На номер ваш поставлю. У меня почти на всех контактах фотографии стоят.

И пока она еще чего-нибудь не надумала, мы быстро выскочили в коридор. В полнейшей тишине Леха обулся, и я выскользнула за ним на лестничную клетку.

– Прости, что так получилось. Обычно она у меня не такая, не знаю, что на нее нашло. Прикалывалась, наверное.

– Нехилые такие приколы, – Леха больше не выглядел обаяшкой. Во всех его манерах с самого начала сквозила наезжалисто-нагловатая пацанская нота, и теперь она зазвучала по полной: – И нафига я вообще Тифона послушал? Блин, что это вообще было?

– Извини, – сказала я. – Давай, если вдруг тебе потом тоже понадобится какая-то помощь, я тебе тоже помогу?

– Нет уж, как-нибудь сам справлюсь, – недовольно фыркнул он, доставая из кармана пачку сигарет.

Мне было очень стыдно, что так вышло.

– Тогда еще раз огромное спасибо, что выручил. Это правда вопрос жизни и смерти.

– Так, где и когда встречаемся? – Леха раздраженно помял пачку пальцами.

Глаза у него были синющие и бесстыдные.

– В смысле?

– В прямом, блин, смысле! Знаешь, какая это подстава с твоей стороны?! Нам с парнями завтра в лагерь ехать. И я это все замутил.

– Я уже извинилась.

Когда кто-то начинал на меня давить, то эффект всегда получался обратный.

– Да плевать мне на извинения твои. Когда и куда приходить?

Его недовольный голос было слышно, наверное, с первого этажа.

– Ты на полном серьезе ехать со мной собираешься? – Такое предположение меня насмешило.

Но Леха вовсе не шутил.

– А что мне еще делать? Мама твоя меня сфоткала. Теперь, случись что, кто будет крайний? Правильно – Криворотов.

– Это еще кто?

– Я это! – выпалил он мне в лицо. – Ну нафиг, только с этого дела соскочил.

– Не нужно никуда ехать, – заверила я.

– Короче, я жду, – он требовательно уставился на меня. – Если не скажешь, припрусь завтра к тебе домой в шесть утра.

Мы спорили по этому поводу еще минут пятнадцать и к концу разговора мне уже казалось, что я знакома с ним всю жизнь.

Как выяснилось, у Лехи было несколько подружек, отчаянно воюющих между собой за его внимание, и этой зимой одна из них, чтобы досадить ему, заявила на него в полицию, обвинив в домогательствах. Обвинения были липовые, и девчонка эта сама потом забрала заявление, но ей было четырнадцать или пятнадцать, и Леху еще несколько месяцев песочили, пугая, что если с его стороны обнаружится еще какой-либо косяк, то раскручивать будут по полной.

Так что он предпочитал по-быстрому скататься со мной в деревню, чем потом париться, что я потеряюсь или на меня нападет маньяк и моя мама свалит всю ответственность на него. В итоге, мы договорились встретиться в девять утра в метро и вполне по-дружески разошлись.

А вернувшись в квартиру, я услышала громкий мамин смех и зашла к родителям в спальню. Папа валялся на кровати, а мама сидела на пуфике перед зеркалом и весело пересказывала ему недавнюю сцену.

– Зачем ты так? – Мне, в отличие от нее, было совсем не весело.

– А затем, – она, смеясь, посмотрела на меня через зеркало, – чтобы впредь неповадно было мать обманывать. Я сразу поняла, что ты его в первый раз видишь и никакого уговора у вас нет.

– Но он-то не виноват. Могла бы потом мне все высказать.

– Ну уж нет. Ты же очень хочешь поехать? Вот и поезжай с ним. Заметила, какой он симпатичный? И даже этот огромный шрам его ничуть не портит. Тем более ты любишь такое.

Мамина подколка, впрочем, как и вся ее выходка в целом, мне совсем не понравились, но объяснять что-либо было бесполезно, ведь не ей предстояло несколько часов ехать с незнакомым человеком и всю дорогу оправдываться за то, что так получилось.

И все-таки лучше пережить общество Лехи, чем сбежать и потом надолго поссориться с родителями. Второй за год побег они вряд ли простят так легко.

Запихнув на всякий случай в рюкзак купальник, я написала Насте, что нашла, с кем поехать в деревню, и, коварно надеясь, что она сможет отпроситься с работы на пару дней, долго расписывала, какой Леха красавец.

На провокацию Настя, увы, не повелась, но вся взбудоражилась и тут же полезла искать Лехины профили в соцсетях, а когда нашла, поначалу решила, что я специально все выдумала, чтобы она завидовала. Оказалось, Леха был весьма популярной личностью и от отсутствия женского внимания совершенно точно не страдал. Полистав следом за ней его фотографии в Инстаграме, я была вынуждена согласиться, что, возможно, дорога будет не такой ужасной, как представлялось вначале.

Однако около десяти, когда я была в душе, неожиданно зазвонил телефон. Так яростно завибрировал на краю раковины, что чуть не свалился на кафельный пол.

Я схватила его мокрыми руками, взглянула на экран и не поверила своим глазам – Саша Якушин собственной персоной.

Сколько уже времени прошло, сколько воды утекло, я давным-давно перестала мечтать о нем, и мои мысли занимал совершенно другой человек, но все равно его имя на экране мобильника вызвало глупое трепетное волнение.

Я выключила воду. Спешно обмоталась полотенцем.

– Привет. Что случилось? – обеспокоенно начал он. – Ты мне пятнадцать раз звонила.

– Спасибо, что перезвонил, но уже все нормально.

– А что было?

– Мне нужна была компания. В деревню к Амелину съездить. Просто мама сказала, что одну без парня меня никуда не отпустит. Далеко ехать. Так что я подумала, что ты мог бы… Мы могли бы… Поехать туда вместе.

И только произнося это, я вдруг поняла, насколько странно прозвучала моя просьба.

Якушин никогда не испытывал к Костику теплых чувств, а уж после того, как я сделала свой выбор не в Сашину пользу, и подавно. Но сейчас он совершенно спокойно и по-деловому сказал:

– Можем съездить. Я только сегодня из лагеря вернулся. Вожатил. Но завтра свободен и могу составить тебе компанию. Расскажу про детей. Это какой-то ужас!

– На машине? – с осторожной надеждой поинтересовалась я.

У Якушина была старая «Газель», на которой мы зимой доехали аж до Пскова.

– Можно. Но я на ней с весны не ездил.

– Было бы здорово, – поездка с ним на машине казалась куда соблазнительней электрички с Лехой. – Правда, я уже договорилась с одним парнем.

– С каким парнем? – Якушин удивился так, словно других парней, кроме него, не существовало в природе.

– Да не важно, просто парень один. И мама на него серьезно нависла, что он обязан со мной поехать.

– Ну так скажи, что все отменяется.

Саша заявил это с такой твердой уверенностью, что я почувствовала облегчение. Впервые за несколько этих путанных дней появилась хоть какая-то определенность.

Мы договорились, что встретимся в девять возле его дома, и попрощались.

Лехин номер я взяла у мамы, чем, конечно, несколько ее озадачила. Написала ему: «Приходить не нужно. Я нашла, с кем поехать. Еще раз извини. Тоня».