– Значит, ты решила стать следователем. – Констатировал Правитель.

–Да. – Лаконично ответила я.

– И тебя не пугает, что это одна из самых опасных профессий?

– Отчасти, конечно, пугает! Я же не дура и не бессмертная, но сидеть где-нибудь в тихом офисе – не моё. Да и, если верить в теорию судеб, то рожденный сгореть в огне, в воде не утонет. Даже идя на самую мирную профессию, от кирпича вдруг внезапно упавшего мне на голову ничто не спасет.

– Что ж, молодец! Ты очень смелая девушка, – одобрительно кивнул Норгон, – Тем, пожалуй, проще будет нам в будущем общаться. Ты ведь помнишь наш первый разговор? – Кивнула (узнать, что больше никогда не вернешься домой – такое не забывается, так же как и о разгуливающем убийце, что про тебя не забудет), – Нам, да и мне лично, не хотелось бы впутывать тебя в это дело снова. Но так уж сложились обстоятельства, что твое участие неизбежно. Ты первая, кому удалось выжить после ритуала и единственная, кто сможет указать на жреца.

– Я понимаю.

Я действительно много думала об этом. Мне до сих пор периодически сняться кошмары, в которых я переживаю ту ночь заново. Я помню мертвых девушек, как будто видела их вчера. И я не хочу, чтобы такое повторилось еще с кем-то. Я спрашивала у дока подробности, но он неизменно отвечал, что это государственная тайна, и покуда я не получу образование, и меня официально не возьмут в это дело, никакой информации разглашать он не будет. Так что главная моя задача, это учеба, в которой я, не без помощи дракончика в моем ухе, делала успехи.

С началом осени к моим утренним тренировкам подключился Тэр Рэйлис. И вот уж он меня гонял нещадно. Если раньше мы с Петром Владимировичем занимались только в парке неподалеку, то теперь это считалось просто разминкой, и после нее меня переносили в огромный зал с кучей спортивных снарядов и строгим полковником. Зал этот был собственностью Правителя, поэтому никого мы не тревожили, и никто не мешал нам. После первой такой тренировки, когда обессиленная я свалилась на маты и уточнила, не смерти ли они моей хотят, Рэйлис лишь посмеялся.

– Это еще цветочки, Таша, – теперь меня называли только так, чтобы привыкала, – вот поступишь в Академию, еще спасибо мне скажешь. Там тебе поблажек никто давать не станет. Кстати, тренирует боевиков мой сын, Нолан. Он же твой будущий декан. Во всей Академии не найдется более требовательного преподавателя! – С гордостью сказал полковник.

Обрадовал! Но ничего не поделаешь, сама захотела. Да и оставаться беспомощной, как тогда в храме, желания не возникало.

С основами магии все выходило не так гладко, как хотелось бы. Вроде бы и магии во мне этой много, а воспользоваться ей не получалось. Петр Владимирович говорил, что все это от того, что я не верю в нее. Странно это слышать от человека, который магию магией не считает.

– Понимаешь, Таш, я, может, и не считаю это волшебством. Более того, я уверен, что это не так.

Волшебство, это что-то, взятое из ниоткуда. Не было ничего, а тут «бац»! И появилось. А то, чему я пытаюсь тебя научить, есть.

Мы сидели в одной из гостевых спален, которую временно переоборудовали для моих занятий. Мебель всю вынесли, на полу постелили ковер. Зеленые стены напичкали впитывающими и защитными заклинаниями. Чтоб во время тренировок я случайно не взорвала дом или себя. Теперь каждый день после обеда я сидела по несколько часов в позе лотоса, пытаясь отыскать в себе энергию.

– Док, – устало протянула я, – я уже неделю это неведомое что-то в себе ищу. Может вы ошиблись? Может я вообще самый обычный человек?

– Глупости! – мужчина заходил по комнате, – просто надо найти правильный подход.

Док с задумчивым видом встал у окна, а я легла и уставилась на люстру.

– Вспомни, в какой точно момент ты стала различать сияние энергии в храме?

Прикрыла глаза и стала восстанавливать картинку в голове. Вот я захожу в зал, вижу жрецов, трупы девушек, меня схватили, жрец замахнулся, а я как бы отстранилась, абстрагировалась от всего, он порезал руку, но в тот момент я смотрела на нее, а когда повернулась к жрецам, уже видела сияние пентаграммы и нити, что тянулись от них ко мне. Более того, я припомнила, что нити тянулись не просто из них, а как бы из резервуаров, что находились у них внутри в районе солнечного сплетения. Отстранилась…

– Надо отстраниться! – подскочила, победно посмотрела на Дока. Он ответил недоуменным взглядом, но я уже уселась обратно, пытаясь воссоздать то состояние отчужденности. И пусть не сразу, но уже к вечеру, я могла разглядеть тончайшие нити энергии, что тянулись вертикально от земли, пронизывая все вокруг, их скопления на амулетах и артефактах, «мешок» энергии Петра Владимировича. И даже, посмотрев перед сном на себя в зеркало без артефакта маскировки, увидела свой. Прав был док, это много, очень много.

К новому году, я могла переходить на особое зрение, даже не напрягаясь. И, не вызывая подозрений, рассмотрела Правителя и полковника Рэйлиса. Седьмой и четвертый уровни силы. Ничто по сравнению со мной. За эти месяцы, я лучше их узнала, и могла с уверенностью сказать, что это полностью преданные своему делу люди. Поэтому, однозначно прав был Док, когда скрыл от них как свои, как и мои возможности. О чем я ему и сказала, в очередной раз, поблагодарив за живейшее участие в моей жизни. Я не хотела быть всю жизнь (а она потенциально очень долгая) привязана к государственным интересам. Тем более, как однажды обмолвился в вечерних посиделках Норгон, он искал подходящую жену для сына.

– На Эртоне принято, чтобы родители искали для детей жен и мужей? – ошарашено выдала я, изменив своей привычке в основном молча присутствовать на этих встречах.

– Мне казалось, здесь довольно прогрессивное общество, – судя по предостережениям дока, когда речь заходила об Академии, – и взгляды на отношения мало отличаются от тех, что на Земле.

– Все так, Таша, – рассмеялся мягким баритоном Правитель, – Отношения вне брака не возбраняются. Но, скажем, у тебя на роль спутника жизни будет больше претендентов, чем у девушки со вторым, или, тем более, с первым уровнем силы. Даже не так. Ты будешь более желанной невестой, нежели девушки со вторым и первым уровнем. Объясню по порядку. Чем выше уровень силы, тем дольше продолжительность жизни. Ты ведь об этом уже знаешь, да? – кивнула, – За это нам приходиться платить серьезную цену. – Как-то грустно продолжил Норгон. – Если тебе дано прожить триста лет, то и спутницу/спутника ты будешь искать такого же, ну и соответственно захочешь, чтобы дети твои прожили не меньше. А в неравных парах, нередко ребенок рождается с уровнем силы, как у более слабого супруга.

«Ага, а заодно и социальный статус семьи снизится, как и уровень влияния на управление государством» – подумала про себя.

– Количество детей так же зависит от силы. Так устроена наша природа, что у сильнейших мира сего рождается только один ребенок. У обладателей четвертого и третьего уровней может быть два, а у второго и первого – до трех детей. Есть, конечно, и исключения, но они очень редки. И к высшим не относятся.

– И это притом, что нежелательных детей в этом мире не бывает. – Продолжил его мысль Док, – Беременность наступает только тогда, когда оба этого хотят.

Видимо удивление слишком сильно отразилось на моем лице, потому что все трое мужчин расхохотались.

– Зато вообще отсутствует детская смертность! Как и приюты. – Отметил Петр Владимирович.

– И вот, в связи со всем вышеперечисленным, возникла проблема. Найти подходящую пару. Моему сыну сто восемнадцать лет, в первые девяносто расхватали всех невест с седьмым уровнем, а он и в ус не дул. – Невесело усмехнулся Правитель, – А за оставшиеся двадцать восемь не родилось ни одной девочки с высшим даром.

Как итог, получается, что действительно никто никого не принуждает к браку. Но если вскроется правда обо мне, то выбора, скорее всего, мне не оставят. Эту мысль мне и Док подтвердил на следующее утро за завтраком.