Только один вопрос успел проскочить, пока девочка засыпала: «Где же этот орган? Дедушке в самый раз послушать его…»

Глава 2

И он ей приснился.

Не дедушка, хотя его она с радостью повидала бы… Лилька увидела во сне орган – огромный, старый, тёмный и, вроде бы, пугающий, но никакого страха он не вызывал. Её мучило только то, что орган молчит, лишь мрачно поблёскивает рядами труб. Хотя это было вполне понятно, не мог же он играть сам по себе! А Лилька не умела…

«Дура! – кричала она себе, не просыпаясь. – Учиться надо было! Дедушка же хотел…»

Неожиданно орган заиграл, хотя никто к нему и не приближался. Заиграл какую-то свою, очень подходящую ему музыку, переполненную звуками. Только вот они выходили немного странными… Лилька воображала совсем не такие.

– Да это же пианино!

Она подскочила и села на своём топчане, ещё не проснувшись окончательно, но уже достаточно для того, чтобы сообразить – сон кончился. А вот музыка и не думала кончаться. Наоборот, она набирала уверенности с каждым звуком, и Лильке показалось, что мелодия становится всё красивее и насыщеннее.

«Это Бах, – решила она, припомнив, какие пластинки слушает дедушка. – Может, и нет, но здорово смахивает… Как это называется? Многоголосье… Да. А ведь Баха-то как раз на органе и играют! На конверте есть фотография…»

Её так и сдуло с топчана. Забыв об осторожности, Лилька вылетела из сарайчика. И первым делом увидела, что на верёвке больше нет никакого белья. И её майки, которая давно уже должна была высохнуть, тоже нет. Перед сном Лилька не загадывала совершить обратный обмен, эта мысль мелькнула у неё только что, но девочка растерялась так, будто лишь на это и рассчитывала.

Можно было, конечно, потихоньку ускользнуть через забор или даже прямо через калитку – попробуй ещё догони её, лыжницу-то! И она именно это и сделала бы, если б не музыка, заполнившая сад целым потоком звуков. Лилька чувствовала себя так, будто плыла против течения, уже слабея, но ни на секунду не забывая о том, что добраться просто необходимо.

Тот человек, что играл… Почему-то ей представилась молодая, длинноволосая женщина с тонкими, почти прозрачными руками… Так вот, эта женщина могла что-нибудь слышать о том самом органе, раз уж она играет именно Баха. Может, хоть одним ухом слышала, Лильке и этого хватит, чтобы додумать остальное! Она ведь только так щёлкала всякие головоломки и решала кроссворды. Дедушка говорил, будто у неё очень развито логическое мышление. И с сожалением добавлял: «Это не в меня».

Лильку его слова жутко обижали. Она предпочла бы обойтись вообще безо всякого мышления, только чтобы во всём походить на дедушку Ярослава.

«Сколько у них деревьев, – отвлекшись от мыслей о нём, она с удивлением огляделась. – Это уже не огород, а прямо сад какой-то! В мае, наверное, красотища такая! Ранетка вон… И на черёмуху надо будет слазить. Не сейчас, конечно!»

– Я только на минутку зайду. Просто отдам майку и, как бы между делом, спрошу про орган, – шёпотом объяснила Лилька себе, не потрудившись уточнить, – между каким это делом?

Продышавшись, как перед стартом, Лилька тихонько открыла дверь в дом – не отвлекать же стуком! И попала на небольшую веранду, всю кружевную и полную воздуха. Кружева были и деревянными, и нитяными, Лильке это ужасно понравилось, тем более что снаружи дом выглядел мрачноватым.

Но ещё больше понравились плетёные из бежевых нитей маленькие черепашки, стайкой сидевшие на узком белом подоконнике. Лилька взяла одну и пальцем погладила бугристый панцирь.

«Если я хорошенько попрошу, может, она мне подарит?» – Лилька посадила черепашку на место и также без стука приоткрыла дверь в комнату.

Сидевший за пианино мальчик стремительно повернулся на своём вращающемся стульчике. Лилька едва не вскрикнула от неожиданности и уставилась на него, не зная, что и сказать.

Он прищурился:

– Откуда у тебя эта майка? Здесь таких ни у кого больше нет.

– Это твоя, – сразу призналась она и наспех соврала: – Я как раз и зашла её отдать.

– Снимай. Это, между прочим, моя любимая. Твоя вон там, – он указал на соседнюю комнату. – Ищи в общей куче. Я всё снял и никак понять не мог: чья это майка? Для мамы маловата. Теперь ясно.

Осторожно продвигаясь к другой комнате, Лилька заискивающе улыбнулась:

– Ты не злишься? Я же её возвращаю. Я и не думала воровать!

– Да ладно, – он немного помолчал. – Только маме опять стирать придётся.

Лилька обиделась:

– Можно подумать, я такая грязная!

– Ну, всё равно… Ты ж мне не сестра.

– А у тебя и сестра есть? – это её обрадовало бы.

Если у мальчишки имеется сестра, он уже научен общаться с девчонками. С такими легче иметь дело.

Но он сказал:

– Нет. И брата тоже нет. Я один.

«С чего это вдруг мне стало его жалко?» – удивилась Лилька, но уже произнесла:

– Я тоже одна. То есть с дедушкой…

– Ого! – его тёмные глаза сразу как-то потеплели. – С одним только дедушкой?

– Ну да. Это ничего, спрашивай! Мои родители так давно погибли, что я их даже не помню. Мне кажется, я всегда с дедушкой жила…

И вдруг её с такой силой обдало жаром, даже слёзы выступили: «Как же я совсем не вспоминаю про дедушку?! Что я за дура такая! Про какую-то идиотскую майку думаю, про черемуху, про Баха… А вдруг они уже убили его? Ясно же, что бандиты…»

– Ты что? – мальчик начал сползать со своего стульчика, внимательно всматриваясь в её лицо.

Лилька умоляюще улыбнулась:

– Ты… Слушай, тебя как зовут?

– Саша…

– А я – Лилька. Саш, а ты не мог бы…

«А чего – не мог бы? Я же ещё не придумала?»

– …помочь мне.

– А что надо сделать? – он всё ещё смотрел на неё недоверчиво. А кто сразу поверил бы девчонке, стянувшей среди ночи любимую майку?

В свою очередь Лилька спросила с подозрением:

– А ты не болтун?

– А я из тебя секреты и не вытягиваю! – лицо у Сашки сразу сделалось надменным, как у какого-нибудь принца из фильма-сказки.

Он снова уселся на свой стульчик, выпрямив спину и слегка задрав подбородок.

«Наверное, точно так сидят на троне», – подумалось Лильке. Она поспешила загладить вину:

– Знаешь, а ты здорово играл!

– Знаю, – ответил он с тем же выражением.

– Это Бах, да?

Большие Сашкины глаза ещё выросли:

– А ты откуда знаешь?

Лилька небрежно бросила:

– Слышала… В жизни бы не подумала, что ты – пианист!

– Ну, я ещё не настоящий пианист… А почему это ты не подумала бы?

– Да ты бритый такой, здоровый, – она фыркнула. – Ты больше на спортсмена похож. На хоккеиста какого-нибудь.

Сашку так и перекосило от досады:

– Как же… Я даже на коньках не умею кататься. Мама всё боится, что я головой о лёд шарахнусь. Кинга начиталась…

– «Мёртвую зону»? – догадалась Лилька. – А я тоже читала!

– Ты? Читала?

«Вот за это уже и вмазать можно!» Она сердито спросила:

– А я что – похожа на малограмотную?

– Да нет…

У него оказалась такая улыбка, что Лилька сразу всё ему простила.

– Нет, – повторил Саша. – Я, наверное, как-то привык уже, что у нас в классе никто ничего не читает, только телевизор смотрят. Но мама говорит, что всегда так было, а в газетах врали про самую читающую страну. Когда она сама в школе училась, тоже человека три из класса любили читать, а остальные – нет.

– Это она вязала тех черепашек на веранде? Такие хорошенькие!

Сашка вдруг заметно покраснел и произнёс сердито:

– Это не мама. Это я делал. У нас в начале года трудовика в гимназии не было, и нас вместе с девчонками технике макраме учили.

– А нас не учили, – сказала Лилька с сожалением. – Может, покажешь потом? Мне бы тоже такую черепашку хотелось…

– Я тебе подарю.

– Правда?! Ой, я и не ожидала!

Про себя она, как раз на это и рассчитывала, заведя разговор, и ей стало приятно оттого, что Сашка оказался таким, как ей хотелось. По крайней мере, в этом…