— Что они такое говорят? — спросила у меня Мэгги.

— Говорят, что тебе учиться надо меньше.

— Да ну их! Хочу учиться.

— Мэгги с радостью присоединится к безделью и дураковалянию попозже. А сейчас она полна желания учиться, — перевёл я для них. И добавил для Мэгги, — Ну что, пойдём?

Тут голос подал Лахланн, тряхнув своими льняными волосами.

— Скажите Маргарет, что каждая минута рядом с ней дорога мне, и сердце летит к ней, как вепрь волн по лебединой тропе. Но священен путь к сокровищнице знаний, и не станет Хродвальд на нём.

— А этот что сказал?

— Эм, пожелал приятного урока, — ответил я и решительно ступил за ворота.

— Эээ, спасибо, Лахланн, — проговорила Мэгги по-гэльски и быстро зашагала рядом со мной.

Я повёл её было к побережью, но потом передумал. Есть на этом Острове место, где магия земли так и рвётся наружу. Так что я вызвал в памяти причудливые холмы Фейри-Глена, затем вспомнил тропу, что вела к ним, и сделал портоключ. Мы оказались к северу от Глена, и когда Мэгги пришла в себя, двинулись в путь. Осмелевшее солнце светило в глаза. В такие моменты можно было с лёгкостью представить себе, что на Островах — лето: снега нигде не было и в помине, зелёная трава, лишь местами прихваченная жухлой рыжиной, покрывала мягкие перекаты холмов, а лужи — что ж, лужи тут всегда.

Вскоре показались очертания Фейри-Глена, напоминавшие мне зелёные волны — словно земля закружилась в вихре шторма, а потом внезапно замерла. Мы свернули с тракта и начали подниматься по крутому склону. Мэгги заметила скалу-замок в центре Глена и ахнула.

— Это руины какого-то замка? — зачаровано спросила она.

— Нет, сейчас мы поднимемся, и ты увидишь, что это.

Мы взобрались на скалу-замок, и Мэгги провела рукой по каменным выступам на вершине, поросшим мхом и лишайником.

— Это сотворила природа?

— Да, Мэгги, это базальтовые столбы. Когда-то эти камни были лавой вулкана.

На вершине скалы было не так много места, но зато открывался прекрасный обзор на весь Фейри-Глен. На мягком зелёном «дне» были выложены многочисленные круги и спирали из небольших камней. Таким творчеством частенько занимались юные Макфасти: по легендам, правильно выложенные тропы в Глене помогут открыть дорогу в Иной Мир, который где-то совсем рядом. В обитателей Холмов уже мало кто верил, но глядя на подобные танцы земли, невольно сам начинаешь сказки рассказывать…

Мы спустились и начали бродить среди холмов и каменных спиралей. Я скинул обувь, чтобы лучше ощущать глубины земли под ногами.

— Как ты думаешь, чего у земли больше, чем у любой другой стихии?

Вопрос застал Мэгги врасплох — неужели я сегодня в ударе и говорю загадками? Моя ученица долго хлопала ресницами и морщила лоб. Затем тихо произнесла:

— Жизни? Хотя нет… в морях и океанах столько всего живого…

— Смотри, — начал подсказывать я. — Вот эти камни — это местная порода гнейса, камня-который-изменился. Метаморф.

Я провёл рукой по волнистым морщинам одного из камней, из которых кто-то выложил узор-трискеле.

— Может быть, надёжности? Другие стихии меняются гораздо быстрее.

— Да, надёжности у неё много. Но я сейчас о другом. Этот камень был когда-то совсем другим, но земля менялась — извергались вулканы, вода и пламя колдовали над обликом нашей планеты, переплавляя, дробя и склеивая, переиначивая всё, что казалось незыблемым. Так чего же ещё больше у земли?

Мэгги снова оглядела камни, один за другим.

— Кто, интересно, разломал гору, чтобы тут появилась эта россыпь камней? Великаны?

— Это было давно. Но есть способ проникнуть в воспоминания камней настолько глубоко, чтобы добраться до ответа на этот вопрос. Так чего же больше у земли, а, Мэгги? Я ведь тебе уже подсказал.

Мэгги снова наморщила лоб и выдала:

— Память?

— Именно! У огня её почти нет, у воздуха и воды — есть, но мало и очень сложно её «прочесть», а у земли памяти — много, просто немыслимо много — слой за слоем, отпечаток за отпечатком… И что такое память, если не отпечаток самого времени? Один из таких оттисков тут сильнее других — попробуй прочесть его в памяти земли.

Мэгги села на один из камней и закрыла глаза, и я последовал её примеру. По памяти гнейса или базальта я мог проходить до тех самых времён, когда они меняли своё обличье под воздействием немыслимой жары. Но то была история самих камней, запечатлённая в их твёрдых телах. Память же о том, что происходило вокруг них, теплилась едва заметным дыханием, которое ускользало, стоило лишь к нему потянуться. Но были способы удержать — нелёгкие и требующие кропотливой работы. Конечно, если пролить на них горячую кровь, они быстро взбодрятся и расскажут гораздо больше. Здесь это происходило не раз. Но я проливать её не стану. И всё же, иногда кровь стоит пролить ради продолжения жизни, произнёс внутри Воин, необычайно серьёзный. Это разговор загадками так на него подействовал? Огонь же горел ровно и спокойно, а Земля радовалась и наполняла силой мой глиняный сосуд. Я ощутил всплеск в эмоциях Мэгги и открыл глаза.

— Сюда упал камень с неба? — ошеломлённо произнесла Мэгги. — Это от его столкновения с землёй тут появилось это всё?

— Не всё, конечно, но метеорит сделал своё дело.

— Отпечаток самого времени, — проговорила Мэгги и подскочила с места. — Со временем разбросанных камней становится всё больше…

Явно охваченная какой-то мыслью, она быстро пошла вдоль одной из каменных спиралей. Я молча наблюдал за ней, а потом по внезапному наитию наклонился и прикоснулся к земле рукой. Внутренняя Земля напряглась, жидкость в сосуде закипела, и волна потекла сквозь руку в грунт. Лёгкая дрожь прошла по Глену, заставив Мэгги замереть на месте. Затем она двинулась дальше. Вот она остановилась, нагнулась, подняла что-то. Вот снова пошла вдоль выложенного из камней узора, набирая скорость. Вот снова резко остановилась…

Когда она вернулась, в её ладони лежал маленький каменный осколок. Она показала его мне, и я кивнул.

— Да, это осколок метеорита. Тебе повезло — их тут осталось уже немного.

— Камень прилетел оттуда, где время идёт иначе, — задумчиво говорила Мэгги. — Время замедлилось для него, когда он приближался к нашей земле. Земля и время и память… Кажется, я начинаю понимать кое-что из того, что говорила Моргана в своих загадках. Абсолютного времени не существует! Время летит стрелой, которая указывает нам, где прошлое, а где будущее, но можно изменить направление его полёта… А что если…

Мэгги запнулась и посмотрела на меня. Честно говоря, для меня всё это звучало полной бессмыслицей.

— Если с тобой случилось озарение, то запомни его.

— Да уж, не забуду! У меня теперь столько идей!

— Это же отлично. Но не спеши. Сейчас ещё раз попробуй погрузиться в память земли. Попробуй увидеть, чьи кости лежат поблизости.

— Так, от черепов мне сегодня всё-таки не отделаться.

Я усмехнулся и снова закрыл глаза, с благодарностью ощущая лучи зимнего солнца на коже. Здесь, на Островах, где земля, казалось, сдаёт позиции воде, её сила неожиданно окрыляет. Или обнадёживает — ведь Мэгги права. Надёжность земли. Надёжность и память… А «стрела времени» настигнет каждого, но мы ведь успеем до этого момента сделать то, для чего были рождены. Разве может быть иначе?

*

Четыре дня спустя Малкольм дал добро на пробный вылет. Гертруда и Седрик летели на этот раз в одном «крыле» со мной — капитаном у нас была Финола. Отправление пришлось на ясное утро — оставив солнце за спиной, мы вылетели из Глендейла, пронеслись над отвесной скалой над морем, с которой срывался рычащий водопад, и направились на запад, чтобы пролететь над Северным Уистом. Плутовки мы не увидели, зато показали гостям несколько её гнездовий.

— Плутовка-то реже с самцами гуляет, но порой бывает, — кричала Финола на лету. — Так что нет-нет, а яйца находим.

Тут и мне пришлось кричать против ветра, чтобы перевести это на английский. А «крыло» тем временем свернуло на север, держа курс на Гаррис. Впереди виднелось обогнавшее нас «крыло» Малкольма, а справа взметнулось искрящейся птицей солнце и залило море сиянием. Слева простирался бесконечный Океан. И что за земли лежат по ту его сторону? Маги-норвежцы говорят, что бывали там…