— Эй, Сэм, доброе утро, — девушка моментально оборачивается на мужской голос и видит своего соседа — Остина, поджидающего её у лифта.

Причина надеть петлю на шею номер четыреста двадцать шесть.

Саманта натягивает на лицо добродушную улыбку и приветливо машет рукой парню. Вместе они ждут лифт, пока девушка снова и снова проклинает себя за то, что снимает квартиру на двадцать третьем этаже. Как минимум три минуты наедине с этим рукоблудом — настоящая поездка в ад. Сэм хочет застрелиться в сотый раз за это проклятое утро.

— На работу? — невинно спрашивает долговязый рыжий паренёк с татуировкой над бровью и пропускает девушку в лифт.

— Ага, — безучастно отвечает она, делая вид, что роется в сумке.

Единственное, что она хочет там найти — пистолет. Ну, или хотя бы смысл жизни.

— И кто на этот раз?

— Сьюки Олсен, — бросает Саманта.

Остин выпускает смешок.

— Да ладно? Она ж в порнухе снималась.

— Именно так, Остин, именно так.

И, пока Сэм молится хоть о минутой паузе, её сосед уже вовсю хохочет своим неестественно-отвратительным смехом. Девушка закатывает глаза, отмечая про себя, что осталось всего пару этажей до свободы.

– И что, кто-нибудь на неё клюнул?

— Никто, — Саманта пожимает плечами. — Даже не знаю, как сообщить ей эту радостную новость.

К огромному счастью девушки, двери лифта разъезжаются в разные стороны. Саманта поправляет волосы, достаёт зонт и торопится поскорее оказаться на оживленной улице, чтобы слиться с толпой и больше не видеть эту татуированно-веснушчатую морду. Но сегодня все против неё, и потому Остин в ту же секунду догоняет девушку, придерживая для неё дверь. Она в тысячный раз закатывает глаза: что может быть отвратительнее, чем мнимые манеры?

— Слушай, давай я с тобой схожу, вдруг она буйная?

— На это есть охрана, — железным тоном отвечает Сэм и спускается по ступенькам.

Назойливый сосед снова её догоняет, хватая за запястье.

— Да ладно тебе, заодно и поужинаем.

— Отвали, Остин, я сказала нет.

Выдернув свою руку из цепкой хватки, Сэм снова оказывается в заточении его приставучести. Парень преграждает ей путь, и она уже расценивает, в какой из моментов зарядить ему по яйцам.

— Чё ты выделываешься, я просто…

— Кажется, девушка ясно дала понять, чтобы ты отвалил, — слышится знакомый мужской голос за спиной Саманты.

В эту же минуту она оборачивается и в удивлении замирает, увидев перед собой Чарли. Шок, благодарность, злость, облегчение — бешеный водоворот чувств от одного его появления вводит девушку в привычное состояние ступора. Бесконечные вопросы касаемо его внезапного появления разбиваются об эти ярко-голубые глаза, пылающие яростью и чем-то ещё.

Остин оценивает ситуацию не в свою пользу и вовремя осознает, что пора делать ноги.

— Я просто предложил свою помощь, — лепечет сосед, поднимая ладони воздух и пятясь назад.

Одна секунда — и фигура его теряется среди спешащих на работу калифорнийцев. Сэм тихо усмехается, качает головой и возвращает взгляд к Чарли. Но вместо его этой милой улыбки перед глазами всплывает вчерашняя ночь позора, заставляя щеки девушки вспыхнуть румянцем.

«Что за чертовщина? — думает она, прикладывая ладони к щекам. — Я не краснела с третьего класса!».

— Привет, — из грозного и опасного Чарли снова становится тем милым пареньком, на которого они с Эммой однажды набросились.

Саманта расплывается в улыбке, сжимая в руках ремешок от сумки.

— Привет. Спасибо, что спас меня от этого придурка.

– Не вопрос, — он усмехается. — Ты, наверное, хочешь спросить, что я здесь делаю.

Зачем спрашивать, думает Сэм, ведь всё и так очевидно! Не смог её забыть и простить себя за то, что отпустил свою судьбу, откопал у Джеффа её адрес (и как только этот коп недоделанный дал ему правильный адрес!) и прилетел на своих крыльях любви — признаваться в чувствах. В этом нет никаких сомнений, и как же всё-таки здорово, что Чарли даже не потребовался никакой пинок!

В голове Саманты уже играет свадебный марш, тяжёлое пальто превращается в белое платье от Веры Вонг, а продрогшая осенняя улица — в роскошный холл ресторана. Вот только несмотря на её блестящую теорию, счастливым Чарли назвать трудно.

— Слушай, я здесь, потому что знаю, что ты просила мой номер у Джеффа.

Пауза. Свадебный марш превращается в поминальный, платье с силой сползает с Саманты, царапая кожу своей вышивкой, а холл ресторана вдруг оживает и начинает бросать тарелки ей в затылок. Девушка разбивается своей самооценкой прямо о его неловкую улыбку.

— Извини? — зонт падает вместе с её челюстью.

Чарли наклоняется и поднимает вещицу, протягивая её девушке, но она не реагирует.

— Джефф… он рассказал мне сегодня… — парень выдыхает, чешет затылок, отводя взгляд от красивой ошеломлённой физиономии Саманты Смит. — В общем…

Слова даются ему с трудом, так что парень в ту же минуту достает левую руку из кармана и демонстрирует девушке обручальное кольцо на безымянном пальце. Обида и разочарование волной сбивают её с ног, пока Чарли с виноватой улыбкой прячет руку обратно в карман.

— Женат? Опять!?

Он в недоумении трёт шею.

— Что значит «опять»?

Девушка проглатывает комок в горле и тихо усмехается, разглядывая остановку за спиной мужчины, которая в какой-то момент стала гораздо интереснее, чем его глаза. Второе разочарование за два дня, и ей сложно представить, что её ждёт завтра. Саманта набирает больше воздуха в лёгкие и прикрывает глаза. Плакать не хочется, и ругаться не хочется, только бы уйти подальше от этого стыда, отметить день чёрным маркером в календаре и больше никогда не вспоминать сегодняшнего позора. Как и не вспоминать его ярко-голубых глаз и очаровательной улыбки, сражающей наповал. Надо же! Впервые ей кто-то искренне понравился, впервые она увидела настоящего мужчину, а не жалкую на него пародию, прожигающую жизнь в бутиках Прада и Валентино, впервые кто-то заставил её щеки краснеть, а речь сбиться! И такой полный, абсолютный провал.

— Ничего, — на выдохе произносит она. — Что ж, поздравляю, желаю счастья и стояк по расписанию. Не стоило утруждаться и приезжать. Я могу идти? У меня важная встреча.

Чарли обескуражен, подавлен, сбит с толку. Он неуверенно кивает, и Сэм, отпихнув парня от себя, громко фыркает и идёт в противоположную от него сторону, изящно стуча каблуками. Кажется, в каждом стуке слышится её досада и обида на весь мир, но девушка идёт с гордо поднятой головой, останавливается напротив прикорнувшего такси и с силой открывает дверь.

— Эй, цыпочка, у меня перерыв! — таксист бросает сигарету в окно, недовольно уставившись на непрошенную гостью в своей машине.

Сэм кидает ему десятку баксов.

— Заткнись и вези меня в Даун-таун.

И след её простывает. Чарли смотрит вслед уезжающему автомобилю и поджимает губы. В ту же минуту в кармане раздаётся надоедливая трель звонка, и мужчина закатывает глаза, увидев на дисплее имя своей сестры. «Проснулась, змея», — Гейл тяжело вздыхает.

— Чарли, ответь мне, какого хрена ты снял с Джона кольцо? Он бы мне и не рассказал, если бы я сама его не увидела! Куда ты его дел?

Мужчина закатывает глаза и устало трёт виски.

— Эш, не истери, ради всего святого. Да, это я одолжил кольцо у твоего мужа.

В динамике слышится разочарованный вздох.

— Нахрена тебе кольцо моего мужа, параноик? Ты понимаешь, что это плохая примета?

«Жить в моей квартире и сидеть на моей шее — плохая примета, а в том, что я одолжил кольцо нет ничего плохого», — слова вертятся на языке Чарли, но он снова и снова занимается самоуспокоением. Кажется, ему пора уже открывать курсы йоги.

— Я сейчас уже приеду и отдам кольцо, Эш, не наводи панику.

— Не наводи панику, ну конечно! Жду кольцо!

Короткие гудки заставляют мужчину облегчённо выдохнуть. Чарли опирается о фонарный столб и накрывает пылающее в злости лицо ладонью.

«Я всё сделал правильно», — думает он, и это больше походит на самоуспокоение, чем на правду. А правда, истинная правда уже разгорается в его душе немыслимым чувством вины. Чарли вовсе этого не хотел, не хотел отказываться от такой девушки, и пусть он совсем её не знает, пусть она одна из этих чокнутых подружек, устроивших погром в участке и являющихся причиной дёргающегося глаза Джеффа, пусть она варится в этом своём Голливуде с этими своими селебрити, но с чувством, словно потерял что-то важное, что делать? Что делать, если здравый смысл и осознание того, что ты всё сделал по уму, вовсе не помогают справиться с разочарованием? Глупое мужское эго, идиотское убеждение о том, что женщина не должна зарабатывать больше мужчины, что она не должна быть успешнее него, снова и снова рушит ещё не зародившиеся чувства.