— Что ты имеешь в ви…

— То, что тебе следует лучше выполнять свою работу, — резко отвечает он, с силой ударяя по рулю. — Если бы ты не стреляла глазками и не хихикала каждые пол секунды, мы бы выпытали больше информации.

Эмма резко замирает, в удивлении приоткрыв рот. Кажется, весь Западный Голливуд сейчас может видеть, как валит густой пар из её ушей, и даже Лаки, почувствовав неладное, поворачивается на другой бок и прячет нос в лапах. Джефф сотню раз пожалел о своей вспыльчивости, но пути назад нет. Актриса уже набрала воздуха в лёгкие, и с минуты на минуту обрушит на него свою гневную тираду.

— Прости? — девушка громко усмехается. — Больше информации? Да если бы не я, твоё дело так и стояло бы на ровном месте, а тебя сняли бы с расследования! Я своей карьерой, своей жизнью рискую, если ты ещё не понял!

— Да ты прямо герой Америки! — Джефф взрывается смехом, игнорируя убивающий взгляд Эммы. — Напомни, чтобы я выписал тебе вознаграждение и медаль на шею нацепил.

Эмма громко фыркает и отворачивается к окну. Она недоумевает: как, как она могла влюбиться в такого идиота? У неё ведь все было по пунктам, по полочкам разложено: она чётко знала, как, когда и где встретит свою будущую любовь, какого размера будет его обувь и какую книгу он назовёт своей любимой на первом свидании. Пока не появился этот амбал неотёсанный! Да что он знает о чувствах? И какие, какие у него могут быть чувства? Только о работе своей и думает, трудоголик чёртов!

— Ты просто кретин, — не выдержав внутренних терзаний, гневно бросает Эмма и снова отворачивается к окну.

Джефф смотрит на неё какое-то время, и ему отчего-то становится смешно. А ведь когда-то он думал, что эта блондиночка — хитрая и продуманная наркодилерша!

— Ну, а ты капризная истеричка.

— Это ты истеричка, – Эмма закатывает глаза.

— Прекращай вести себя как ребёнок, мне не до этого сейчас.

— «Мне не до этого сейчас», — передразнивает девушка, изображая его грубый голос. — Твоя любимая фраза! А до чего, до чего тебе? До твоей работы? Так вот, сообщаю — она никуда не убежит! В отличие от…

Осознание того, что Эмма может наговорить лишнего, приходит как нельзя вовремя. Она прикусывает язык и отводит взгляд, не желая видеть этого самодовольного идиота. И никто из них ни на секунду не задумывается о том, что они стоят у дома Алекс уже достаточно времени, и уж точно не собираются расходиться.

— В отличие от кого? От тебя, что ли? — Джефф поднимает брови.

— Может быть.

И когда Эмма, абсолютно уверенная в том, что сейчас он рассмеется и назовёт её, как минимум, дурой, уже держит руку на ручке двери, капитан вдруг тянется к ней и открывает бардачок. Девушка в удивлении наблюдает за тем, как он достаёт оттуда наручники.

— Джефф, что ты…

Он ничего не отвечает: эта девчонка его достала, она просто переходит все границы — и свои, и его. Мужчина с самым что ни на есть серьёзным видом, каким бывает только на своих допросах, хватает её запястье и надевает на неё один наручник, второй же застегивает на своей левой руке. Эмма в изумлении наблюдает за его безумными действиями.

— Вот, что будет, если ты решишь от меня убежать. Поняла?

Широкая улыбка не сходит с её лица, пока она быстро кивает. Значит ли это то, что Джефф не хочет её отпускать, или, может быть, что упрячет её за решётку в случае побега — Эмма не знает. И знать не хочет. Она смотрит на него с улыбкой, пока капитан возится с ключами и тихо ругается матом, не попадая в замочную скважину. Их руки то и дело соприкасаются, посылая по всему телу дрожь, их лица критически близко, и когда Джефф поднимает взгляд, чтобы сказать что-то — сталкивается с её губами в паре дюймов от своих губ. Полицейский вспоминает их поцелуй, то, какими мягкими были её губы, с каким удовольствием он их целовал, и может поставить все свои сбережения на то, что Эмма думает о том же сейчас. Мимолётную ностальгию и бешеное желание повторить их поцелуй прерывает громкая мелодия звонка телефона. Девушка резко отстраняется, одной рукой доставая из кармана телефон. Джефф, наконец, отстёгивает наручник и кладёт его обратно в бардачок, случайно касаясь рукой её колена. Градус неловкости в автомобиле повышается вместе с напряжением, но все чувства вдруг притупляются, когда Эмма видит высветившееся на дисплее «Папа».

Сердце девушки проваливается в пятки, она поднимает на растерянного Джеффа испуганный взгляд и еле слышно произносит:

– Джефф, я в заднице.

Он заглядывает в экран её телефона и хмурится.

— Почему?

— Мне крышка.

Эмма некоторое время смотрит на телефон, как на тикающую бомбу, что вот-вот взорвётся и не оставит после себя ничего живого. Вспомнив все существующие и несуществующие молитвы, девушка, наконец, отвечает на звонок.

— Привет, папочка, — тонким голоском лепечет она, не отрывая взгляда от Джеффа, что наблюдает за каждым её движением.

— Что за чёрт, Эмма?! — отец начинает с нападения. Девушка жмурится и прикусывает палец, не зная, как совладать с нервами. — Не расскажешь мне, почему я узнаю из какой-то газеты, что на мою дочь напал маньяк? Мы ведь только-только разговаривали, и ты сказала, что у тебя всё нормально!

Попав в привычное состояние ступора и растерянности, актриса перебирает в голове всевозможные ответы отцу и выдаёт самый логичный из них:

— Пап, это всё жёлтая пресса, не надо им верить. Со мной всё в порядке и никто на меня не нападал!

— Правда? А фото это, наверное, из твоего нового фильма!

Джефф смеётся. Эмма тихо ругается и хлопает себя ладонью по лбу. На этот раз выкручиваться бесполезно.

— Всё же обошлось, я даже не…

— Нет, Эмма, ты забыла о нашем уговоре? Я отпустил тебя в Лос-Анджелес только при условии, что с тобой ничего не случится, и даже времени достаточно не проходит, а я вижу на первой полосе газеты фото своей дочери и какого-то урода, который на неё напал.

Девушка смотрит на капитана и тяжело вздыхает.

— Я в безопасности. Это недоразумение.

— Это никуда не годится, — отец прерывает Эмму, и она уже знает, что он собирается сказать. — Ты возвращаешься в Канзас.

И в эту же секунду мир её с грохотом рушится об эти четыре слова, которые снились ей в самых худших кошмарах. Ни один маньяк, ни один наркоман и заносчивый коп не сравнится с тем ужасом, что ждёт Эмму в её родном городе. Работа в закусочной с десяти до десяти, муж-автомеханик и походы в «Дарелл и Сьюзен» по пятницам, чтобы запить своё негодование и несбывшиеся мечты вишнёвым элем. Она располнеет, её волосы будут всегда грязными и собранными в низкий хвост, а её платья, все её прекрасные платья будут проданы, чтобы хоть как-то покрыть кредит на чёртову стиральную машину!

— Нет, нет, я не вернусь в Парсонс, — дрожащим голосом заявляет она и мотает головой, чтобы выбросить из головы все её будущие «перспективы».

Джефф отрывается от разглядывания витрины магазина напротив и резко оборачивается к Эмме. Её слова приводят его в шок, если не сказать ужас, но мужчина всячески старается не выдать свое негодование. Он сжимает челюсти и отворачивается к окну. Нет, нет, это чушь. Она не уедет. Никто её не заберёт. Ей не шестнадцать лет.

— Пап? Почему ты молчишь? — паника и очередной поток слёз подкатывают к горлу.

В динамике слышатся посторонние голоса, затем автоматический женский голос, словно диспетчер в аэропорту объявляет рейс. Сначала произносит время вылета, а после — номер взлётно-посадочной полосы. Эмма в ужасе открывает рот, когда понимает, где находится её отец. Отправив кому-то парочку добрых матов, спустя долгих, просто бесконечных несколько секунд мужчина возвращается к разговору:

— Какой там адрес твоей квартиры? Я уже в Лос-Анджелесе.

Комментарий к Глава 14.

Глава должна была выйти ещё вчера, но лёгким касанием руки просто случайно удалилась 🤦🏽‍♀️ Собрала всю истерику в кулак и написала заново, так что простите, если часть вышла так себе :( Также, я добавила ко всем вышедшим главам гифки и очень надеюсь, что идея вам понравилась :) Оставляйте свое мнение на этот счет ❤️ И приятного чтения! ❤️