— Пусть заходит, — сухо бросает он и выпрямляется.
Приглашение Эмме не нужно. Вытолкнув с прохода дежурного, с которым она уже успела сцепиться снова, девушка заходит в его кабинет. Взгляд Джеффа мгновенно приковывается к этим ровным ногам, к приоткрытой груди, к недовольно сжатым губам. Бесится. С чего бы это?
Мужчина отводит взгляд.
— Тут работают одни хамы и извращенцы, — раздражённо бросает она и садится на стул. — Вы нашли мою сумку?
Ведёт себя так обыденно. Словно ничего не произошло.
Словно это не она целую речь репетировала перед зеркалом в гримерной, прежде чем по первому звонку примчать в участок. Ведь все её льды рушатся в радиусе мили от него.
Джефф молча кивает в сторону драгоценной, пустой и потрепанной за эти три дня вещи. Эмма морщит нос, увидев грязь на сумке от Версаче, на что капитан закатывает глаза. Девушка заглядывает внутрь.
— Будешь заявлять о краже? — не дождавшись её реакции, спрашивает он.
Сначала медленно, а затем с большим рвением Эмма начинает перерывать всю сумку, по итогу доставая оттуда лишь одинокий паспорт и пару скрепок. Да плевать на дорогой телефон, ещё больше плевать на гонорар и фото с семьёй в бумажнике, на косметику тоже плевать.
Где. Чёртовы. Таблетки.
Девушка поднимает на капитана испуганный взгляд.
— Это всё… что было в сумке?
Страх волной поднимается в душе. Нет, нет, нет, зачем этим долбанным ворам понадобились её антидепрессанты?! Чем их жизнь плоха: живут себе, подворовывают! А ей придётся лететь в Нью-Йорк и умолять Дейва снова пойти к тому придурку Чейсу, чтобы тот выписал ей таблетки! Но до этого… сколько ей придётся ждать?
А Джефф, как назло, улыбается. Как будто мысли все её читает, хотя, у неё на лице и так все написано. И тогда он поднимается со своего кресла, обходит стол и останавливается рядом с сидящей в ступоре девушке. Он протягивает ей руку.
— Пойдём, познакомлю тебя кое с кем.
Комментарий к Глава 9.
Ужасно скучала по вам ❤️❤️
========== Глава 10. ==========
Пустота коридоров полицейского участка встречает Эмму и Джеффа напряжённой тишиной. Он идёт чуть впереди, не оборачиваясь и вообще стараясь не думать, что позади, гордо вздернув подбородок и нервно заламывая запястья, идёт она. Эмма погружена в воспоминания: каждый пройденный дюйм пропитан той болью, которую она оставила здесь. Впереди угрожающе поблескивают металлические прутья камер, и сердце девушки пропускает удар. Первое воспоминание: Джина, устроившая ей ловушку.
Эмма останавливается.
— Зачем? — хрипло срывается с губ.
Уловив этот тихий тонкий звук, капитан оборачивается и как-то даже слишком снисходительно улыбается. Она разрушила и уничтожила его, но это не значит, что она сама в порядке. Мужчина делает приглашающий жест рукой.
— Это не займёт много времени.
В камере нет никого, кроме худощавого, с ног до головы забитого татуировками, парня. Он сидит на металлической лавке, опустив голову и зарывшись пальцами в грязные длинные волосы, закрывающие его лицо. Эмма нервно сглатывает, а Джефф подходит к прутьям.
— Эй, Никки, разговор есть.
Тот мгновенно поднимает голову, и актриса вздрагивает от одного его вида. Бледное осунувшееся лицо с кровоподтеками и синяками под глазами. А они красные, словно налитые кровью, мгновенно находят Эмму. Странный тип улыбается, и от этой улыбки блондинке становится жутко. Она переводит недоуменный взгляд на Джеффа. Для чего ей с ним знакомиться?
— Никки, это Эмма. И она очень хочет послушать историю о том, как позавчера ты чуть не сдох от передоза, а уже вчера тебя поймали с новым пакетиком счастья.
Непонимание сбивает девушку с ног. Она хмурится, чувствуя, как что-то липкое разливается внутри, цепляется за органы и не даёт сделать даже лёгкого вдоха. Словно осознание прячется где-то глубоко на подкорке мозга, подаёт малейшие сигналы, но Эмма ни черта не понимает, лишь стоит здесь и смотрит, как какой-то наркоман улыбается, разглядывая актрису.
— А че мне за это будет, шеф? Отпустишь? — лениво бормочет он, с трудом поворачивая голову в сторону полицейского.
Джефф поджимает губы и качает головой.
— Что все это значит? — Эмма, наконец, обретает дар речи и нервно сглатывает.
— Просто хочу, чтобы ты, черт подери, знала, во что ты превратишься, если продолжить употреблять.
— О-о-о, так это че, своя? Че-то я тебя не видел раньше, красотка, ты верняк из Западного?
Внутри все сжимается и горит, как в огне, пока осознание медленно разливается по всему телу.
— Ч-что… о чем ты говоришь? — хрипит она.
Джефф делает один угрожающий шаг, хватая её за подбородок и заглядывая в огромные голубые глаза, наполненные непониманием и чем-то ещё, а затем громко, чётко выговаривая каждое слово, рявкает прямо в это красивое лицо:
— О твоих, блядь, таблетках, которые нашли в твоей сумке. В наркоманки заделалась? Да пожалуйста, мне похер! У вас же, актеришек, это нормальное явление!
— Что?! — ошеломленно кричит она, в ту же секунду отпихивая от себя капитана.
Под обкуренный хохот Никки Джефф спиной врезается в металлические прутья камеры. Он звереет мгновенно, но Эмма уже озверела, она зарывается пальцами в волосы и поднимает взгляд к потолку, пытаясь дышать ровно. Гнев проникает в каждую клеточку её тела, в артерии и вены, а затем в самое сердце, что уже разрывается от боли его обвинений.
— Как ты мог подумать обо мне такое?! Я наркоманка? Ты правда позволил себе допустить мысль об этом?!
С каждым с трудом сказанным словом она делает к нему шаг, глотает слезы, и, оказавшись почти вплотную, задирает голову. Джефф смотрит на неё немигающим взглядом, — оглушенный и ослепленный её же яростью.
— Это гребанные антидепрессанты! А знаешь, почему, почему я их пью, черт возьми?! Потому что я оставила всю свою чёртову жизнь и улетела, из-за тебя улетела!
— Эмма, не надо… — возвращаться на восемь месяцев назад ему ещё тяжелее, чем ей.
— Я собирала себя по кусочкам…
— Эмма…
— …и каждый день просыпалась от кошмара, в котором был один и тот же день, как будто эту чёртову пластинку заело. Я ушла от тебя, ушла, ушла, потому что я не могла по-другому, это правда! Но я не наркоманка, слышишь меня, это не наркотики! Я не могу поверить, что ты мог подумать обо мне такое, ты просто чёртов идиот!
Справляться с эмоциями становится невозможно, и она с силой пихает его в грудь, колотит его руками, пока слезы лихорадочно льются из глаз, и он перехватывает её запястья, заставляя девушку остановиться. Зол не меньше её, но и сил в нем гораздо больше.
— Хватит устраивать здесь шоу, — угрожающе шипит.
Это становится последней каплей. Резко вырвавшись из его цепкой хватки, Эмма разворачивается и убегает прочь по коридору, оставляя за собой лишь запах своих духов. Капитан закрывает глаза.
Она снова пришла, чтобы разрушить всю его жизнь.
Оперевшись спиной о решётку, Джефф прикрывает глаза, когда вдруг слышит позади прерывистые хлопки. Он оборачивается, чтобы увидеть довольного Никки, одаривающего капитана аплодисментами.
— Респект, шеф, уважуха! Так с ними, бабами, и надо.
— Да пошёл ты, — выплевывает мужчина.
Джефф возвращается в свой кабинет. С этим феерическим уходом маленькой блондинистой катастрофы в участке становится непозволительно тихо, даже несмотря на то, что копы продолжают галдеть, копировальные машины всё ещё жужжат, словно сплетничая между собой о произошедшем, а грузная кофемашина, устав от вечных нападков, устало кряхтит, наливая кому-то палёный эспрессо. Мужчина обводит родную обстановку раздраженным взглядом, а затем фыркает и заходит в кабинет, громко хлопая дверью. Надо будет сегодня заглянуть на тренировку. Выпустить пар.
— Эй, шеф, я принесла результаты экспертизы.
Маргарет снова заходит в его кабинет, словно к себе домой. Капитан открывает глаза и выпрямляется в кресле, забирая из её рук несколько бумажек, исписанных вдоль и поперёк. Ком подкатывает к горлу, и он поднимает взгляд на женщину, усевшуюся на стул напротив.
