– С нас сняли клятву, – опустив голову, пробормотала Салима. – Мне очень жаль, что так вышло…

– А не тебе решать, – высокомерно вздернув подбородок, заявила Амина. – Нам дали второй шанс, и демоны согласились, что мы этого достойны.

– Вот именно, – подхватила Таята, – или думаешь, мы не видим, что у вас ничего не получилось? Завидуешь, что мы инициированы, а ты еще нет? И большой вопрос, будешь ли вообще инициирована демоном!

И тут у меня в голове что-то щелкнуло. Нет, то, что я сама спровоцировала грубость, и так знала и реагировать не собиралась. Сама виновата, чего уж там, но…

Ведьмочки видели, что моя инициация не прошла! Видели и как одна промолчали, не поднимая тему! А что это может означать при условии, что, узнав, как поступил Тай Авраз, пробудив зов огненной крови, девочки не просто кинулись меня утешать, а пытались наказать моего обидчика?!

Я не знала чего-то важного. Может, какая-то традиция? К примеру, если ведьма не смогла отдаться во время инициации? Вряд ли ее порицать станут, а вот демона, который не выполнил свои обязанности?..

У меня еще не успела мысль сформироваться, как в мозгу напоминанием прозвучала просьба Зейна не говорить девочкам, что инициации не было. То есть попросту молчать, пока кто-то из сердобольных не пожалеет ведьму, которая не смогла провести ночь с едва знакомым мужчиной. И вот теперь-то никто от него ответа не потребует!

– Амина, помолчи! – вступилась за меня одна из ведьм. – Если Ковен дал вам возможность закончить начатое, это не значит, что мы не имеем права отказаться трапезничать с вами. И если леди Алиса не желает вас видеть, значит, вам нечего тут делать.

– Вот еще! Она бракованная, даже демон с зовом от нее отказался!

– Ишь ты, возомнили они о себе! Да леди Алиса лучшая среди нас, и если она решила так поступить, то…

– Вы подставили меня, – срывающимся голосом произнесла я, глядя на Зейна. – Вы не все мне рассказали. Утаили важную информацию, отказавшись от инициации, а я теперь являюсь посмешищем. Так себя ведут наследные принцы Нижнего Мира? Свою несостоятельность решают посредством унижения женщины?

Во мне клокотала ярость. Я была готова кинуться на демона, но сумела удержаться. Я леди! Леди я! А леди так себя не ведут!

– Благодарю за чудесную компанию, – криво усмехнулась, – но, пожалуй, на сегодня с меня хватит.

И все бы ничего, но Сицилла! Я покидала столовую с гордо поднятой головой, а она лишь осоловело переводила взгляд с Кортина на меня. Она даже не заметила, что я устроила скандал. Мое поведение не делает мне чести. Я была не права, втянув в собственную обиду остальных, но… Почему меня кинулись защищать другие ведьмы, а моя, считай, уже родная сестра ничего не заметила?!

Себя не оправдываю, нужно быть несколько сдержаннее. Однако эмоции хлещут через край, а винить, кроме себя, некого! За противостоянием с Таем напрочь забыла о таких насущных вещах, как окружение и быт ведьм и демонов.

Что я знала об инициации? Что ее нужно провести. Но как могла забыть, что ведьмы свободолюбивы и неволить их – себе дороже?! У них должны быть лазейки на случай, если во время инициации что-то пойдет не так. Какие-то традиции, законы… А я? Поверила тому, кто меня неоднократно подводил! И каков итог?!

Они провели инициацию тех ведьм, что осознанно пошли на подлость. Осознанно! А для меня провести ее отказались.

И тетушка Мири хороша, и Ковен их… Кругом лицемеры! Ненавижу!

От переизбытка чувств топнула ногой. Грянул гром, да такой, что по дворцу будто судорога прошла.

– Ледюшка гневаться изволит… – донеслось испуганное из стен. Домовые перешептываются.

– Довели… – устало пробормотала я. – Извините.

– О-хо-хоюшки… грехи тяжкие…

Я продолжила путь по коридорам. Легче не стало. Хотелось расцарапать лицо Зейну и Таю Авразу, из-за которого моя жизнь пошла кувырком. Да вообще всей императорской семейке! Что хорошего они принесли людям? Что сделали такого, чтобы подданные их любили? Вся империя живет в постоянном страхе.

Но и ведьмы… ведьмы тоже не так просты! Правильно, Алиса же леди, она воспитана так, что молча проглотит любую несправедливость, потому что привыкла к этому с детства. Потому что должна держать в себе накопленные обиды и повиноваться решению тех, кто старше, а значит, заведомо мудрее и сильнее.

Не хочу! Не буду!

Как я долетела до покоев, осталось загадкой. Вроде только что гневно топала ногами за дверями столовой, а уже стою на пороге своей комнаты. Какой-никакой, а оплот.

– Ты им там перцу задала, Алиска? – Ехидный голос Мура не заставил себя ждать.

Я еще толком порог не переступила, а он уже за нравоучения взялся.

– Полюбуйся на меня, правда, я теперь очень красивый?

– Что? – испугалась я. – Ты опять, да? Наворовал чужих рецептов?

Я влетела в спальню, где на тумбочке лежал гримуар.

– Я наворовал? – искренне возмутился талмуд. – И как только язык повернулся. И не смотри так. Не смотри, это все мое! Не дам удалять!

– Куда ты денешься! – возмутилась я. – Очищай все, что нового появилось. Я их не записывала, значит, нам это не принадлежит.

– Глупая девчонка, ей знания сами в руки плывут, а она отказывается!

– Мур… – рыкнула так, что у самой уши заложило.

Я и так была на пределе, а тут еще своенравный гримуар. Знал ведь мою позицию по отношению к этому свойству ведьминской силы и мага-менталиста. А все туда же, издеваться и жадничать.

– Понял, – горестно вздохнул он, – все исправлю. Но, Алиса, тут такие рецепты! Правда, спектр действия интересный… Ты о медленных пытках за столом думала?

О да, было бы кстати. Выпотрошила бы всю информацию, которую от меня утаили!

– Ух, какая ты кровожадная! Лучше бы с таким настроем к рецептам относилась, – пробурчал видоизмененный Мур.

Он и так из тонкой тетрадки вырос в полноценную книгу, а теперь со скачками с рецептами выглядел как старинный молитвенник Светлоокой Альири, что лежит на алтаре в часовне храма. Очень объемный манускрипт, в него записывали не только молитвы, но и все чудеса, случавшиеся при ней. Учитывая, что Светлоокая жила ни много ни мало семьсот лет, то…

– Исправь, пожалуйста, Мур, – устало попросила, – мы создадим свои, намного лучше. Слово ведьмы.

– Слово даешь? – недоверчиво переспросил вреднючий гримуар. – Ну так и быть…

Пока Мур копошился, периодически попискивая, я переоделась в удобную просторную одежду. Еще в пансионе выработалось – если я полностью погружена в эмоции, должна с головой уйти в учебу или физическую работу.

Нам, хоть мы и леди, приходилось – особенно первые два года – убирать посуду в столовой, наводить порядок в отведенном крыле пансиона, самим поддерживать чистоту в спальнях и классных комнатах. Наставницы считали, что любая аристократка обязана знать домоводство изнутри, чтобы управлять прислугой и иметь представление о том, сколько сил и средств затрачивается на ведение хозяйства. Магией пользоваться запрещалось, ведь прислуга в основном – простые люди. Лишь экономки да управляющие иногда владеют магией, и то бытовой.

В общем, сейчас я желала спустить пар излюбленным методом – зубрежкой и практикой. Правда, не учла того, что мой обеденный спич не пожелают замять.

Стук в двери раздался в тот момент, когда Мур уничтожил лишние сведения и теперь пыхтел, настаивая, чтобы мы приступили к «теловредительным» рецептам. Я же хотела попрактиковаться в зельях, укрепляющих физические возможности и выносливость тела.

Однако ни его, ни моим планам не суждено было сбыться.

– Войдите, – прокричала и, взяв гримуар в руки, вышла в гостиную.

Первой мыслью было, что явился Зейн – либо извиниться, либо потребовать сатисфакции. Второй – что пришла пристыженная Сицилла. Однако я ошиблась, моим неожиданным гостем стал Кортин.

– Вот уж кого не ожидала увидеть, – не стала скрывать эмоций.

Перед ним можно не держать лицо, все равно менталист при должном усердии отличит правду от лжи. А радости при его появлении я не испытывала. Ни капли.