Еще несколько секунд Неферуре ошарашенно смотрела на Сета, пребывая в своих воспоминаниях. С потерянным видом, какой обычно бывает у людей, переживших предательство, она вздохнула. Действительно, с самого начала Гермионе и Сэ-Осирису всё давалось легко, и если о пришествии Сэ-Осириса она мало что помнила, то о том, как появилась во дворце Гермиона, знала.

— Так…

С кривым подобием улыбки Сет кивнул, и, наконец, отпустил ее хрупкие плечи. Он знал, что сегодня победа на его стороне.

— Ей и Сэ-Осирису нужны силы, жить они и так будут вечно, но всякий раз держаться при дворце они не смогут, понимаешь?

— Как бы то ни было, я не буду вмешиваться в это дело, — выдохнула она.

— Они уже вмешались в твои…

— Но почему я должна вам верить? — совсем растерялась девушка. И вместе с ответом глаза Сета сверкнули.

— Пока, дитя, ты можешь мне не верить. Скажу одно: змей Апон тогда победил меня, и в моём облике совершил покушение на брата. Вот только он совершил и ошибку… Сама подумай, зачем мне, победителю, было сидеть в его пещере почти три поколения богов? Слишком много времени. Да за кого вы, люди, меня принимаете? Выдумывать все это долгое время план убийства, да еще и у всех на глазах?

Говорил ли он правду или же лгал — оставалось загадкой. Сомнения снедали её ровно до того момента, пока в её руках не оказалось маленькой белоснежной розы, совсем похожей на ту, что подарила ей Гермиона при знакомстве.

— Этот цветок не растет у нас, но в будущем, скорее всего будет, — прошептал Сет совсем рядом с её ушком. — Проведи рукой, и подумай о лотосе.

Она долго колебалась, не решалась двигаться вообще. Но Сет подтолкнул её локоть, рука скользнула, и дивный цветок обратился в лотос.

***

Как и велел ей Северус, Гермиона не легла с ним спать ни в ту ночь, ни в последующую. Спальня казалась ей теперь неполноценной и пустой. После брачной ночи её тело изменилось, и потребность в тепле и объятиях Северуса усилилась, а потому на нее нашла знакомая бессонница.

Северус больше не приходил в себя, но и в коме не был. Его состояние больше походило на глубокий сон, в котором он изредка звал её к себе. Просто звал. Всякий раз она надеялась, что он пробудился. Приходила к нему, проверяла температуру и еще долго сидела рядом. Но ничего не изменялось. Ничего. Она и будить его пробовала, и щипать. И если день сна для обессиленного человека еще можно было назвать “нормой”, то третьи сутки — едва ли.

— Гермиона, — прошептал он так тихо и сладко, что она решила больше не спать в своей постели. Склонившись к его губам в нежном и почти целомудренном поцелуе, девушка забралась к нему под одеяло, прижалась к нему и закрыла глаза.

Комментарий к Сет

Ура!) Дорогие мои, новая глава!!! Спасибо, что оставляете отзывы, делитесь мнениями и вдохновляете меня! Люблю вас!)))))

========== Смерть подступает ==========

У всякого зельевара обоняние на высоком счету. У большинства оно развивается само собой за счет долгой, усердной практики. Северусу Снейпу же этот дар достался с рождения. И, наверно, впервые в жизни он пожалел, что приложил все усилия, чтобы довести его до совершенства. Впрочем, совсем скоро его мысли отошли на задний план, и он позволил себе зарыться носом в ее волосы. Ну как можно так доверчиво спать и прижиматься к нему? Долго сетовать на неё Северусу не удалось. Гермиона пошевелилась во сне, теснее прижавшись ягодицами к его эрекции. Неудивительно, что последние аргументы не трогать её сегодня рухнули в тар-тара-ры: первейший инстинкт откликнулся на ее телодвижения.

Огонь, как фитиль динамита, вспыхнул в венах.

Позабыв обо всем, он провел пальцами по её шелковистому животику, сминая лёгкую тунику. Она была прекрасна в своём сладком сне, и пока лишь тихонько сопела. Естественно, спать ей осталось недолго. Он намеревался заставить её стонать.

От этой идеи он рвано дышал, наполняясь еще большим желанием. Рука поднялась выше, накрыла упругую грудь и слегка сжала. Ему стало жарко. Северус придвинулся к ней и другой рукой собрал непослушные мягкие кудри, оголяя шею для своих губ.

Желание распалилось до невыносимости. Сейчас для Северуса не существовало отказа. Даже если бы она попыталась запротестовать, он бы подмял её под себя и переубедил. В конце концов, она его жена. Губы прикоснулись к ее шее и стали медленно дарить поцелуи.

Похоть топила её.

Во сне, совсем того не ведая, Гермиона сладко улыбнулась и отозвалась, прошептав что-то несвязное. Хорошая девочка. За это его пальцы вознаградили её ласками. Он был почти доволен…

Плоть давно налилась неистовым желанием и рвалась к ней. Жаждала внимания и ласки. Его кровь превратилась в раскаленный свинец и теперь стучала в висках. Она была такой расслабленной, что он мог наслаждаться одним лишь её видом, предвкушая её пробуждение. Но этого наслаждения ему не хватало. Пора было её будить.

Северус провел большим пальцем по её затвердевшему соску и слегка сжал, намереваясь дать ей то, чего она лишилась во вторую их ночь. Он совсем не ведал, сколько проспал, но сейчас его это мало волновало. Он додаст ей с запасом.

В браке же так делается?

Не имея сомнений на этот счет, губами он требовательно припал к забившейся жилке на ее нежной шее. Гермиона выдохнула, но всё еще не просыпалась.

Постепенно мужчина приспустил рукава ее туники, оголяя хрупкие плечи, а вместе с ними — грудь. Холодный воздух и возбуждение покрыли её кофейно-молочную кожу мурашками. Северус сглотнул. В лунном свете она была прекрасней всех его наложниц, вместе взятых. Одна она, и только она, могла вызывать в нем столь сильные эмоции. Любовь и страсть, добродетель и грех. Его губы обхватили вершину груди, стали посасывать, и молодая, отзывчивая миссис Снейп всхлипнула, медленно пробуждаясь.

С добрым утром, Гермиона.

Нетерпеливо задрав подол ненужной одежды, Северус принялся поглаживать её бедра. Совсем чуть-чуть, и он снова окажется в ней. С её губ слетел тихий первый стон, и у него захватило дух. Глаза сверкнули. Охваченная страстью, она была уже влажной и готовой для него. Горячая смазка стекала по её складочкам.

Губы сами стали нашептывать ей пошлые желания, касаясь ушка. Северус приподнял её колено и прижался к ней. Чувствительная головка уткнулась в клитор, и мужчина сладко выдохнул, прикрыв глаза.

От этого Гермиона еще сильнее увлажнилась. Её губки приоткрылись в сладком предвкушении, и Северус был готов застонать, когда она нетерпеливо заелозила под ним.

— Моя сладкая, — прохрипел он и сделал несколько движений, крепче прижимаясь к ней. Ему хотелось опустить её на свой член, чувствуя, как она медленно растягивается и туго обхватывает его пульсирующую плоть. Видимо, ей — тоже.

Наконец, не церемонясь, он резко вошел в нее. С губ слетел новый стон. Тут же карие глаза, подёрнутые поволокой возбуждения, распахнулись.

— Северус… — то ли восхищенно, то ли совсем еще сонно прошептала Гермиона, выгибаясь к нему. Сон медленно сходил на нет, сменяясь палитрой эмоций.

Муж лизнул ей ушко и толкнулся глубже. Снова наполняя ее. Снова растягивая. Она глухо застонала, подаваясь ему навстречу. Тишину разрывало окончательно сбившееся дыхание. Они тонули в страсти. Когда он медленно двинулся назад, позволяя почувствовать каждый миллиметр его плоти, Гермиона сладко замычала.

— Произнеси моё имя еще раз, — потребовал он.

— Северус.

Новый резкий толчок. Гермиона громко вздохнула, принимая его целиком.

— Ещё!

— Северус.

Он снова резко двинулся.

— Ещё!

— Северус. Северус. Северус!

Он подавил её всхлипы страстным поцелуем и задвигался намного грубее и резче. Именно из-за такого внезапного и жадного проникновения Гермиона возбуждалась еще сильнее. Хотелось ещё и ещё. Его рука крепко сжала её бедро, не позволяя ни отстраниться, ни опустить ножку. Он полностью владел ею, и такая власть с его стороны подводила ее к дикому экстазу.

— Не смей, — строго прохрипел он, когда её ручка опустилась к складочкам, помогая себе в удовлетворении. Северус не желал останавливать её сладкую пытку, и потому закинул её руки к себе за голову, а сам грубо шлепнул по ягодице. В воздухе пронесся всхлип. Боль во имя удовольствия. Как долго он желал познакомить её с этим удивительным чувством.