— Боюсь, они в этом деле нам не помогут. Несмотря на их желание исцелить тебя, у них запрет. Помнишь, они говорили?
Египтянка кивнула.
— Но другие помогут тебе стать ею.
Для Неферуре слова лились сладким медом. Значит, они с мамой всё-таки решили позволить ей стать жрицей! Девушку переполняла гордость от родительской веры в нее. Но тревога за будущий успех сразу же брякнула в груди, когда за спиной раздался неприветливый голос Яхмес:
— Сенмут, что ты здесь делаешь?
Вид бабушки не предвещал ничего хорошего. Однако Яхмес быстро отослала внучку к Тутмосу, и больше Неферуре ничего не слышала. Ссоры между ними были нередкими, поэтому девушка с большой охотой занялась своими делами. Им нужно было спешно уводить Гермиону из дворца.
***
Сама же Гермиона совершенно ничего не понимала. Встав ранним утром, она не нашла Северуса и заволновалась. Предчувствовалось что-то нехорошее. Утешало одно: шрам по-прежнему уродовал кожу, а значит всё было почти правильно.
— Гермиона, идем скорее! — Неферуре взяла ее за руку и потянула на выход.
— Охрана будет, — серьёзно кивнул будущий фараон в ответ на тревожный взгляд жрицы.
— Нам выпала честь подготовить тебя и отвезти в чудесное место! — продолжала Неферуре. — По традиции, невеста перед свадьбой должна отдохнуть и подготовиться в царских банях.
Но Гермиона, волновавшаяся о традициях в самую последнюю очередь, поджала пальцы на ногах и с волнением прямо спросила:
— Вы видели жреца?
— Он вместе с правительницей, — махнул небрежно Тутмос рукой, — народ бунтует из-за храма, а чиновники ведут переговоры.
— Ты так спокойно об этом говоришь! — возмутилась Гермиона.
Юноша пожал плечами. На пояснение, что такая реакция вполне предсказуема и нужно только успокоить народ, Неферуре согласно кивнула. Права фараон, раз не разрешает править этим двум недотепам. Дети! Гермиона покачала головой с явным осуждением, но поддалась уговорам. Они вышли в сопровождении чуть ли не армии и Дреда. Почему он пошел с ними, никто не понимал. Ну или делали вид.
— Не смейте описывать нашу поездку! — меж ее бровей врезались морщинки, но и это не заботило Гермиону, — и свадьбу тоже! Духи не одобряют описание свадеб, ибо…
Ну же, думай!
— Ибо ритуал слишком священен и никакие слова не способны его описать!
Все своё внимание Дред сосредоточил на взволнованной жрице и в знак мира поднял руки.
— Я вовсе не за этим, я просто за мылом, — спокойно, словно о своем хозяйстве говорил легальный воришка.
Гермиона немного расслабилась. Они вышли на городские улицы, где народ им кланялся, а они развлекались. Тутмос даже попросил показать патронуса, и Гермиона вызвала. Все охнули. В запале выдра пробежалась даже по воде.
Почему Неферуре помрачнела, кроме Тутмоса, никто так и не понял. Только он знал, что её сказочные сны перестают быть таким уж сказочными… Героине её сна нездоровилось, как и ей самой.
Больше походившие на средневековый замок, пережёванный египетской культурой, царские бани находились у самого берега Нила. Отсюда качали воду, сюда же сливали мутные остатки. На противоположном берегу виднелись верхушки пирамид. Даже издали они казались огромными.
— У вас восхитительные пирамиды! — заметила Гермиона и включила режим «всезнайки», которой до жути хотелось почитать или получить хоть какие-либо знания. — Там долина мертвых верно?
— Там не место живым. Туда пускали только когда кто-то из фараонов умирал, — Неферуре со вздохом посмотрела через Нил и поежилась.
— Отвратительное место, — буркнул Дред, спускаясь с возвышенности к зданию.
— А сейчас туда никак нельзя?
Все трое остановились и с ужасом на нее посмотрели, и Гермиона пожалела о заданном вопросе. Вот-вот они накинутся на нее и съедят, ей-богу! Неужели туда прям «совсем» нельзя?
— Никогда туда не стоит ходить. Даже грабители редко выбираются от туда. И чаще всего их сжирают аллигаторы.
— И течение у того берега сильнее, — добавила Неф, — ибо я там чуть не утонула, но Инени спас меня.
Гермиона озадачилась и переспросила.
— Да, это странно, но он спас меня. А потом потребовал не строить храм. Сложно, правда? — И уже шепотом только для Гермионы: — Но Сенмут отказался…
— Да и грабить там нечего — всё ушло во второе царство*, — поставил точку в разговоре Тутмос, жестом указал охране проверить здание и позаимствовать немного косметических средств для Дреда.
После проверки девушек увели в темный коридор, выходящий к бассейнам. Окна на стенах находились высоко, почти под потолком. Из-за этого вода мерцала. Это мерцание доставляло удовольствие, расслабляло. Воздух, пропитанный ароматами трав и масел, приносил умиротворение. Отдых обещал быть просто сказочным!
***
Гермиона избегала салонов красоты, считая, что домашняя ванна экономила время, а эффект давала тот же. Как же она ошибалась! Довольная и сияющая, она с компанией «строгих блюстителей традиций» вернулась во дворец. Жрица шла, а за ней следовал лёгкий сладкий аромат меда и нектара.
С восторгом она спешила к жениху, надеясь, что он уже вернулся. Ведь был уже глубокий вечер.
— Северус! Я… — крикнула она восторженно, однако фраза оборвалась.
В глаза бросились лежащие в строгом порядке ингредиенты. Зелье для отправки в будущее вовсю кипело. А магия внутри Северуса — нет. Без нее он не сможет вернуться.
Дыхание перехватило, и Гермиона поспешно вышла на свежий воздух, чтобы всё обдумать. Весь эффект от царских бань и стараний массажистов исчез, как не бывало. Сердце колотилось, как безумное, дыхание стало рваным, судорожным. Почему Северус начал подготовку уже сейчас? Неужели хочет отправить домой её одну? Неужели нет надежды?..
Гермиона сморгнула, с удивлением отмечая слёзы, набежавшие на глаза. Она сделала ещё шаг и едва не упала, когда в неё втаранилась полосатая пушистая ракета. Тигрёнок принялся кружить вокруг её ног, поочерёдно обтираясь о них головой, боками, задевая хвостом. Он мурлыкал, словно домашняя кошка, но рокотал при этом, как заправский трактор. Как тут удержаться, чтобы не потискать! Гермиона приласкала тигренка, чмокнула его в моську, а тот продолжал нарезать круги вокруг неё, подставляя под ласковую руку то лоб, то загривок, то шею.
Даже несмотря на печаль, полосатый Гарри утешал и вызывал улыбку. Воздух освежал прохладой, и вскоре ресницы девушки высохли. На террасе стояли новые цветы, на лепестках которых танцевали тени. Как же они вкусно пахли! Гермиона запрокинула голову и вдохнула. Может быть, надежда всё-таки есть? Может, она зря накручивает себя?
Нет, она не глупышка. Наверняка, Северус просто пытался поддержать её и извиниться. Девушка снова заморгала, однако ночное небо, украшенное серебряной крошкой звезд, уже смазалось в пятна.
За спиной послышались быстрые шаги, словно кто-то мчался сюда, как на пожар. Гарри крутнулся на месте и умчался навстречу… Северусу?
— Гермиона! — немного удивленным голосом, что вообще трудно представить в отношении этого мужчины, поприветствовал её. — Что ты здесь делаешь? Где ты была?
Она обернулась. Гарри льнул к ногам Северуса, вызвав тем самым на его губах легкую улыбку. Но через миг невозмутимое выражение вновь скрыло все эмоции.
— Северус, — голос предательски дрогнул, — я была в лаборатории.
— Ты… плачешь?
Он вскинул свою черную бровь.
— Ты варишь зелье, я знаю, — она прикрыла глаза и тихо проговорила, — и я не понимаю… Как же… ты?
Камень передавал больше эмоций, чем лицо Северуса. Он задумчиво смотрел на нее, пока она, грустная и бледная, пыталась справиться с эмоциями. Тишина казалась ужасно плохим знаком.
— А что я? — наконец, сказал он хоть что-то, обнимая ее за плечи.
— Твоя магия, Северус! Она еще только проявляется. Нам нужно время, чтобы у тебя было достаточно её для долгого портала, — казалось, она превратилась в один оголённый нерв, так было больно от нечаянного открытия.
