— Помогите, — её голос охрип после изнурительного бега наперегонки со смертью.

— Помогите! — повторила она еще более отчаянно.

Никто её не услышал. Зато ей послышался стон, где-то близко. Собрав всю себя, буквально, по частям, девушка все-таки умудрилась встать и спуститься к основанию ее «подушки безопасности». Приземлись она хоть на метр дальше, и из нее вышла бы отменная лепешка на острых валунах. Поводов для радости, конечно, мало, и всё же ей повезло.

Шатаясь, немного хромая и всхлипывая, она нашла углубление, но побоялась зайти, когда поняла, что это никто иной, как профессор. Его фраза заставила вздрогнуть. Уверенности нисколько не прибавилось.

— Если бы я только могла, — все с той же хриплой грустью ответила она и сделала два неровных шажка. Стоявший к ней спиной Снейп резко обернулся и побледнел. Секунда, и он направился в ее сторону. Гермиона прислонилась испуганно к стене и всхлипнула. Всё пошло совершенно не по плану! Черт!

Кажется профессору лишь одного внешнего вида и заплаканных глаз хватило, чтобы поднять ее осторожно на руки и понести неизвестно куда.

— Сэр? — охнула Гермиона, внезапно оказавшаяся на его кровати.

— Чем же думает ваш мало того, что гриффиндорский, так еще и женский мозг, а, мисс Грейнджер? — протянул он обманчиво деликатно. К сарказму, язвам, гневу, даже к тому страху, который он вселил в нее в последнюю их встречу волшебница была готова, но вот к тому, что он опустится на колени рядом с кроватью и примется рвать ее юбку кизилиса — нет. Разрез получился до середины бедра, и поэтому девушка в испуге поежилась.

Профессор одарил ее тяжелым раздраженным взглядом и поднял ее ногу, осматривая укусы. Послышался звук капель, и к ранам прислонили прохладную мокрую тряпку, которая вмиг окрасилась в кроваво-грязный.

Ком в горле стал разрастаться от ее тревог и страха. Гермионе пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы он провалился. Щипало. Снейп с нажимом провел по укусам, и её ножка дернулась от нервов.

— Вам известен вид той твари, что укусила? — в словах стучала резкость. Холодная и гневная.

Девушка вытерла капельки слез и кивнула.

— Я умру…

— Конечно, глупое создание, вы умрете мучительной, долгой и болезненной смертью, — раздраженно проговорил он, смачивая тряпку и очищая вторую ногу, — от моей руки.

Гермиона вздрогнула, когда он понизил голос:

— И только от моей руки… — его ладони разошлись по голеням, — Я требую, чтобы вы отвечали прямо, а не уклончиво.

У девушки задрожала нижняя губа, и её некогда уверенный и жизнерадостный голос дал тихий, пропитанный печалью ответ.

— Это были черные мамбы. Их было четверо. Честно, я не специально пришла так внезапно… Но они погнали меня, и я свалилась и…

Она прервалась, когда его твердые губы впились в укусы, отсасывая яд вместе с зараженной кровью. Если это и был поцелуй, то очень жадный и импульсивный. Его губы прошлись по всем ранам и царапинам, а затем он отстранился и прикрыл глаза.

От вида профессора Снейпа в ногах да с капельками крови на губах и таким обреченным видом у нее вспотели ладошки.

— Переломы? Ушибы? Вывихи? — выдохнул он, медленно открывая глаза.

Гермиона моргнула дважды, ибо такая реакция стала абсолютной неожиданностью для нее.

— Мисс Грейнджер, вы оглохли? Я вопрос задал, или мне следует повторить? — он вскинул бровь и как ни в чем ни бывало прислонился губами к другой голени. Он стал целовать, уже не так судорожно, словно довольствовался, как истинный гурман.

Что отвечать, и как, Гермиона перестала понимать, когда укусы стали затягиваться. Она просто мотнула головой, когда он поднял на нее вопросительный взгляд и медленно лизнул нежную кожу.

— Наверно, мне повезло, что я мягко приземлилась…

— Вам повезло, что змеи не выпрыснули яд, — выплюнул мужчина и тут же с задумчивостью стал вглядываться в ее лицо.

— Кровь? — шепотом спросила Гермиона. Стоило прикоснуться к подбородку, как пальцы стали снова липкими.

Бывает, часто при сильном ударе немеет место ушиба. Это удовольствие в несколько часов заканчивается высокой температурой и далеко не приятными ощущениями. Похоже, этот случай Гермиона испытала на себе…

Снейп продолжал смотреть на нее с поджатыми губами, и это немного настораживало. Капелька пота стекла меж ее лопаток, когда девушка осознала, что он собирается сделать.

Гермиона растерянно отвела взгляд и повернула голову немного в сторону в ожидании, когда же прекратится это вязкое и непонятное чувство внутри. Её интуиция почему-то металась от эмоции к эмоции. Но постепенно становилось ясным происходящее. Вспомнился и тот случай в первый день Опета, когда профессор приказал ей никогда не идти за ним.

Неужели она ошибалась, когда полагала, что он слишком горд, и что он намекал именно на тот путь? Что-то подсказывало ей, что её план нуждался в колоссальных доработках. Но было поздно. Гермиона сглотнула новый ком в горле и посмотрела в его черные глаза.

Мужская рука медленно потянулась к ее подбородку, но внезапно зависла в воздухе. Снейп резко выпрямился и сжал кулаки, неожиданно зарычав так, что мурашки закололи под кожей.

Так не рычит человек.

С испугом Гермиона вскочила с постели. Бросилась в сторону. Нужно бежать. Скорее!

Но её молниеносно схватили. Сердце упало в пятки. Профессор привлек ее к себе, прижал. Холодный воздух резко проник в ее легкие, когда он резко развернул ее к себе.

— Не получится, — прошипел густой голос. Слишком громкий. Эховый.

Гермиона подняла большие испуганные глаза и замерла. Ничего более ужасающего в жизни она не видела. Даже Воландеморт в этот момент казался не самым страшным, что могло бы с ней произойти. Страх прошелся по её спине широким шагом. Её бросило в пот. Зачем, зачем она его не послушалась? Волшебница попыталась отстраниться, но не смогла отвести взгляд.

Алый цвет всегда означал опасность, а бордовый символизировал кровь и погружал в могильный холод. Кипящая лава в преисподней тоже красного цвета. Душе Гермионы хотелось кричать.

Не на бесконечные темные туннели походили глаза профессора Снейпа. Теперь они напоминали ад. Зрачки отсутствовали, а вся поверхность белка была охвачена мерцающим огнем.

— Что, потеряли дар речи от моей второй сущности, Гермиона? — протянул он язвительно, прежде чем накрыть её губы своими.

Его язык ворвался в рот и слился с ее языком. Гермиону опалила волна тепла, но поцелуй также резко прервался. Мужчина перешел на щеку и спустился к подбородку, приласкав рану губами. Гермиона увидела вбежавшего запыхавшегося Сенмута и рвано втянула воздух. Это не осталось незамеченным: профессор резко обернулся и отшагнул назад. В глазах у него снова появились черные зрачки и белок.

Это был точно Северус Снейп. И он дрожал, обхватив себя руками. На его лбу вздулась вена.

— Уведи её немедленно! — прорычал все тот же многоголосый бас, заставивший вздрогнуть всех присутствующих.

Профессор сделал медленный вдох.

— Сенмут, уведи ее, — повторил более спокойно человеческий голос. Не делая резких движений, Сенмут протянул Гермионе руку и послал ей очень тревожный взгляд.

От укусов и «лечения», от смешанных чувств страха и истомы — ох, как проклинала себя девушка за последнюю — ее ноги чувствовали слабость. Каждый шаг превратился в свое жалкое подобие. Гриффиндорка медленно обходила жреца боком, обтираясь спиной о стол. Её взгляд неотрывно следил за высокой фигурой, удаляющейся в темный угол. Ей становилось не по себе, но тут рука Сенмута, словно послужила опорой и поддержкой, когда схватила ее и потянула на выход.

— Идем, — шепнул он очень удивленно.

Напоследок она повернула голову. Её встретили вновь кроваво красные глаза и довольно учтивая улыбка. Жрец галантно кивнул со вздутой веной на лбу. Снова стало страшно.

Почувствовав дурноту, какая бывает в самом страшном сне или при панике, Гермиона тут же отвернулась и наткнулась на кровавое пятно, которое выстроилось в неровное слово…