Мимо то и дело шастали любопытные наложницы, чьи блестящие красивые глазки всякий раз изображали изумление.

— Давай хотя бы с тобой не будем обсуждать это? — устало попросила Гермиона, которую начинали раздражать разговоры о ее псевдо отношениях со Снейпом.

— Хорошо-хорошо, — Неферуре потянула Гермиону во дворец и увела ее к себе в комнату.

— Как ты думаешь? Какой наряд параднее? С красным или белым поясом?

Гермиона сделала задумчивый вид: ей казалось, что разницы особой и нет, но предпочтение она отдала красному. После началась очередь париков. Их оказалось порядка дюжины: закрученные, выпрямленные, заплетённые в косички, черные, коричневые, толстые косы, мелкие, дреды… Гермиона указала на локоны и прикоснулась к грубому колючему волосу. Даже каучук мягче, решила Гермиона и внезапно ее осенила идея. Что будет, если она расчешет этот некрасивый парик? Быть может, гребень сумеет придать ему респектабельный вид?

С черной «мочалкой» она помчалась к себе, собираясь схватить гребень и довести до идеальной укладки соломенные космы. Но не тут тот было. Трансфигурированной расчески под подушкой, где был ее тайник, не оказалось. Волшебница посмотрела под кровать, но и там — пустота. Тогда она метнулась к столешнице: наверняка забегалась и опрометчиво запрятала под пояса.

Сжав тонкими пальцами ткань, жрица резко стянула ее со стола и бросила на пол. Пустота.

Девушка побледнела. Догнавшая ее Неферуре, не привыкшая бегать от рождения, пыталась перевести дыхание, а в ее красивых глазах читался вопрос.

— Я хотела привести их в порядок… Знаешь, кажется, моё средство уже закончилось.

Египтянка мило кивнула. Бывает и не такое. Гермиона позвала Фину.

Спустя пять минут служанка была близка в своем поведении к домовым эльфам. Будь у нее такие же длинные уши, то прижались бы к голове.

— Я не брала ничего, — тихо проговорила девушка, — Я никогда бы не осмелилась взять что-то без спроса…

Её голова поникла, плечи ссутулились, словно готовясь к избиению плетью, а радость в глазах сменилась страхом. Как поступить в подобном случае, Гермиона не знала. В ней взыграла та самая жалость, испытываемая к эльфам и всем другим беззащитным существам. Едва ли Снейп набрал слуг, которые склонны к воровству.

Наступил вечер, но холоднее от этого не стало. Земля продолжала отдавать своё тепло. В ожидании профессора, Гермиона вышла на террасу подышать свежим воздухом. Выходили первые звезды, заливая своим сиянием небо.

— Мисс Грейнджер? — обеспокоенный голос вывел девушку из забытья.

— Жрец, — с наигранной нежностью зашептала Гермиона на египетском.

— У вас неплохо получается, — голос приближался, в то время как шагов и вовсе не было слышно.

— У вас тоже, — улыбнулась Гермиона, — полагаю, сейчас нам незачем играть.

— Вы правы, сейчас здесь никого. Итак, о празднике… — он замолчал, увидев лезущую не в свое дело молодую женщину, чуть старше Гермионы.

— Рахта? Ты что-то забыла? — Снейп был категоричен в выборе тона. Наложница вздрогнула и хлопнув глазами, качнула головой.

— Я гуляю, жрец, — мурлыкнула она и облизала губы. Сложно не заметить, какой смысл вложен в этот призыв. Гермиона отвернулась, не желая быть свидетельницей чего бы то ни было.

— Так погуляй где-нибудь в другом месте, — отстранено посоветовал Снейп, подходя к бывшей ученице.

— Гермиона, солнышко*, идем. Я покажу тебе удивительный сад фараона, — протянул Снейп, предлагая ей свою руку. Гермиона позволила себя повести, чувствуя затылком ревнивый прожигающий взгляд.

— По-моему, вы ей нравитесь, — как бы невзначай сказала она, рассматривая красивые листья акации. Они напоминали рой маленьких зеленых бабочек.

— Это не должно вас волновать. Итак, вернемся к сути праздника. Он длится несколько недель и посвящается Амону, когда разливается Нил, — Снейп отвел от них свисающую ветку и пропустил спутницу, — Они верят, что Бог со своей семьёй сходит к нам благославить фараона и всех его людей на счастливую жизнь, хороший урожай и все прелести этого мира.

— И народ сможет поклониться и помолиться богам, верно?

— Верно. Ваша задача: просто повторять за мной то, что я скажу. В этом ничего сложного нет: сыпать песок, размахивать зонтами и опахалами, как последний кретин, и да, желательно бурчать себе под нос что-нибудь на английском, растягивать звуки, чтобы атмосфера наполнилась мистикой и так далее, — Серьёзнее всякого лектора проговорил мужчина.

Гермиона вскинула бровь.

— И вы так делаете каждый год?

— Мисс Грейнджер, это единственное развлечение здесь.

Гермиона звонко рассмеялась, представив грозного профессора, рассыпающего песок в пустыне и бурчащего маггловские анекдоты. В уголках тонких мужских губ тоже затаилась легкая улыбка.

— Далее, приедут бродячие торговцы. Купите у них гранаты, виноград, фиги и смоквы, вместе с Сенмутом, разумеется.

— Вы будете заняты…

— А вы внимательны.

Гермиона робко улыбнулась. Они вышли из рядов мелких пышных кустов и попали в маленький, но просторный лес, состоящий из вековых секумор. Их толстые высокие стволы походили на дубовые.

— Что произошло за те три дня моего отсутствия? — Снейп скучающе разглядывал сад, изредка наблюдая за Гермионой.

— Да так, моя комната превратилась в восхитительный магазин цветов, а еще меня только ленивый не спросил о нашей свадьбе, — волшебница шла впереди, и совершенно случайно ее взгляд напоролся (именно напоролся) на то, что совершенно не предназначалось посторонним. В листве разгуливала Неферуре, чью талию обнимала рука Тутмоса. Он что-то шептал ей на ушко, а та краснела поверх и без того красных щек.

Нетрудно догадаться, что связывало этих двоих. Гермиона поняла странное поведение подруги моментально. Резко остановившись, она преградила путь профессору.

— Сэр, идемте в ту сторону сада…

Тот сощурил глаза.

— Интересно по какой такой причине, мм? — он сделал шаг в сторону, чтобы обойти гриффиндорку. Но не тут то было: Гермиона смело отзеркалила его шаг, не пропуская. От его взгляда она взглотнула.

— Мисс Грейнджер… — опасно проговорил Снейп, угрожая мягким тоном, что мурашки прошлись по телу.

Гермиона схватила его руку и увлекла за дерево. Но было поздно: Северус уже увидел.

— Что вы творите? — прошипел он, — Они сейчас сожрут друг друга взглядами!

Гермиона качнула головой.

— Она любит е… — ведьма осеклась. Снейп резко обернулся, затем схватил Гермиону и вжал в первое попавшееся дерево. Девушка почувствовала его твердый живот, подтянутую грудь и обжигающее дыхание.

— Я подыграл вам, вы подыгрывайте мне, — шепнул он ей в самые губы перед тем, как слиться с ней в медленном, глубоком поцелуе. Сначала Гермиона едва ли понимала происходящее. Растерянность — вот, что поглотило ее всю. У профессора оказались мягкие губы, манящие раскрыться, подобно бутону, что, собственно, и сделала девушка. Она впустила его язык в себя и робко ответила. В этот момент земля ушла из-под ног. Пульс ускорился, а руки Снейпа по-хозяйски опустились на ее талию.

На другом конце сада разгуливала Хатшепсут с Сенмутом, направляясь в их сторону с самым недовольным, гневным видом.

Комментарий к Подыграйте

* - Солнце для Древнего Египта было священным.

========== Царица или фараон ==========

Это походило на сахарную вату, тающую во рту. Северус упивался ее губами, дурманящим вкусом. Когда Гермиона позволила своим ладошкам маленькое путешествие по его груди и плечам, он резко прервал поцелуй. И девушка почувствовала, как что-то очень твердое недвусмысленно уперлось ей в живот, где медленно разрасталась тугая истома.

Волшебница увидела в черных омутах, где зрачок почти сливался с радужкой, гасимое строгостью желание. Этот огонь, живший в нем всегда, постепенно запирался сознанием и скрывался в самые потаенные уголки души. Рвано дыша, Гермиона отвела взгляд в сторону Неферуре. Хатшепсут недобро смотрела на дочь, а Сенмут — на Тутмоса.