Спустя полчаса карта была готова. Тимони осмотрел ее еще раз:
— Так и думал, что следует ехать в столицу… Туда, где Император.
— А где Ниа Бейби Нак? — не удержался Марафел.
Тимони хмыкнул, но ничего не ответил, только провел ладонью над картой, и та замерцала, а после и совсем исчезла. Примятая трава потихоньку расправлялась, поднимая бледные бутоны к небу.
— Нам пора.
Карта подсказывала, что до столицы двадцать один день пути. Тимони огорчился этому, а когда Марафел предложил использовать магический портал, сощурил глаза, но все же объяснил, что не может этого позволить. Не зная местности, он мог перенести их совсем не туда, куда нужно.
Айкен слушала очень внимательно, даже очарованно, но так и не решилась что-нибудь спросить. Ее взгляд казался чуть мечтательным, и Марафел заметил это, только не подал вида. Когда-то ему тоже была интересна магия…
«Когда была жива Лайли», — кольнуло воспоминание. Он вздохнул, но в сердце царило уже привычное спокойствие, по-прежнему казавшееся ему чем-то чудовищным.
Новвгэллэт расположился в дельте реки Миаллэт, а в ее пойме простирались обширные болота Танта-льэн. Пройти напрямик, может, и было бы быстрее, но, как сказала Айкен, в этом мире пока не находилось такого смельчака.
Путникам предстояло воспользоваться одним из оживленнейших трактов Империи Ниановвэ.
========== Часть 11 ==========
Каталин все не приходила в себя, и Лайли почти одолело отчаяние. Солнечный свет щедро заливал пригорок, ягоды земляники на платке уже слегка завяли, но сколько бы ни проходило времени, а Каталин оставалась все в той же позе и даже ресницы у нее ни разу не дрогнули.
Чувствуя, что магические силы понемногу восстанавливаются, Лайли решила изучить ауру того места, куда их забросило по воле случая. У реки, чьи воды так призывно блестели, Лайли заметила те же цветы, что еще в первый день пребывания в этом страшном мире привлекли внимание Каталин. Аура цветов настолько отличалась от всего остального, словно они были единственным цветным пятном на грязно-сером холсте.
«Интересно, — подумалось Лайли, — ведь нас обвинили в колдовстве и из-за этих цветов тоже. Так значит и местные жители могут видеть их необычность? Или же здешние маги используют энергию, скрытую в них? Но как и для чего?»
Лайли задумчиво огляделась и все же решилась оставить Каталин. Ненадолго, просто для того, чтобы спустится к реке и сорвать хотя бы один цветок. Как там его называют?
В памяти само собой всплыло — «ведьмины слезы», хотя Лайли была не уверена, что слышала название раньше. Однако после того как их с Каталин затянуло в портал, она не могла разобрать, что знала об этом мире сначала, а что поняла во время магического путешествия. Лайли помнила, что очень ясно увидела его целиком, почувствовала, что необходимо отправляться к Императору, что Ниа Бейби Нак очень страдает и никак не может освободиться. А главное, что если он поддастся отчаянью и нарушит клятву, чтобы воспользоваться магической силой, этот мир погибнет. Отчего-то Лайли не могла этого допустить, хотя здешнее положение вещей ее возмущало.
Цветы росли почти у самой воды. Нежные голубоватые соцветия, остренькие, точно отполированные листочки были точно такими же, как те, что росли в лесу, где они оказались в первый день своего пребывания здесь.
Лайли последний раз оглянулась на холм, где все еще не пришла в себя Каталин, и опустилась перед низеньким кустиком на колени. Она не стала сразу же выкапывать цветок или срывать его, вместо того наклонила голову к нежным лепесткам и прошептала:
— Покажи силу свою, покажи жизнь свою. Для чего растешь здесь, чему радуешься, о чем печалишься?
Магические растения на Летинайте могли ответить — они посылали говорящему с ними магу едва уловимые образы или, если были действительно сильны, как Лейонас, показывали собственное могущество. Лайли ожидала такого же ответа, но цветок молчал. Лишь ветер легонько склонил его к земле, сорвал лепесток и унес прочь, играя. Впрочем, Лайли не отчаивалась. Ей показалось, что такая тишина и есть ответ — цветок не обладал магией напрямую. Она была заключена в нем, как в сосуде.
На Летинайте большинство растений были именно носителями, зерна магии словно бы дремали в них, не открываясь, но готовые отдать силу тому, кто знает, как ее взять.
Лайли победоносно улыбнулась. Теперь-то она точно знала, что делать — из этих цветов, вероятнее всего, здесь варят зелья! Магические настойки, которые возвращают, а может быть, увеличивают магическую силу. То, что нужно! Источник силы, которой сейчас у нее так мало, что она чувствовала себя абсолютно беспомощной. И не потребуется срезать растение, достаточно «занять» у него магию — простейшее заклинание, которым могут воспользоваться все, у кого есть хоть капля магического дара.
Заклинание цепи.
Когда-то Лайли долго размышляла, почему его назвали именно так. Обмен магической силой между тем, кто творит заклинанье, и тем, кто держит его за руку. Способ простой и надежный, почти не опасный. Только замкнутая цепь может быть опасна, ведь сила в ней не просто передается, а еще и приумножается. Как только она «почувствует» слабость мага, то спокойно убьет его, вырвавшись таким образом на волю из кольца сомкнутых рук.
Лайли отмела несвоевременные мысли и осторожно взялась за маленький листочек, чтобы направить поток магии из скромного растения. Энергия вскружила ей голову. Мгновение назад столь обессилившая, Лайли ощутила, что никогда еще не была настолько переполнена магией.
Цветок дрожал, как от порывов безжалостного ветра, а она удивленно отпустила листок. Контакт прервался, и сияние магии растворилось в мягком солнечном свете.
— Да что же вы такое? — полушепотом спросила она. — Как будто в вас спит сила самого Лейонаса! Только как это возможно? Столько магии — и никакой разумности? Так не бывает.
Лайли рассерженно поднялась. Теперь сил у нее было с избытком, но их природы она не понимала. Последний раз взглянув на незамысловатые цветы, она направилась к Каталин. Предстояло вспомнить все о целительстве.
Лечебная магия была сложной, неосторожное воздействие приносило больше вреда, чем никакого. Маги, которые не стремились стать исключительно целителями, использовали силу очень осторожно, а чаще — предпочитали обойтись приготовлением настоек и мазей.
Лайли улыбнулась, вспомнив, как первая наставница обучала основам лечения. Сейчас это было как нельзя кстати.
Каталин лежала на траве, дыхание ее было ровным, словно она спала, но Лайли видела, что она далеко, слишком далеко, лишь магия может вернуть ее назад. В каких тенях блуждает сейчас ее душа?
***
Небольшие кустики цветов росли повсюду, легкий аромат кружил голову, бледно-голубые соцветия покачивал ветер. Она шла по полю, задевая цветы длинной юбкой и казалась себе легкой, словно перышко.
Внезапно солнечный свет померк, а поле сменилось плитами темного гранита с алыми прожилками.
После простора, где было только поле и небо, ей едва не стало нехорошо в большой зале с темными стенами. Окон здесь не было, свет давали хрустальные чаши, в которых сияло чистое магическое пламя. Отчего-то оно напомнило цветы, растущие на том поле, откуда прихоть сна завлекла ее сюда.
В конце залы на стене находилось что-то неясное, будто задернутое полупрозрачной пеленой. Она нахмурилась и двинулась туда, точно зная, что это поможет отгадать загадку, откроет ей тайну. Там находилось что-то важное.
Бледный свет не давал теней, его отражения танцевали в граните, а она сама как будто не касалась пола, величаво плыла над полированными плитами. И чем ближе была к той тайне, тем темнее становилось вокруг, казалось, что сам воздух густеет, будто не хочет пропускать ее к цели.
Она покачала головой, с удивлением заметив, что волосы в свете магических чаш оказались блекло-голубыми, как выцветшее августовское небо. Шаг, еще шаг. Теперь она может протянуть руку к тайне, коснуться завесы кончиками пальцев и сорвать ее.
