Хакс заехал в этот дом сразу после окончания службы. Ему досталась квартира на втором этаже, в неплохом состоянии, с двумя комнатами, кухней и раздельным санузлом. Не хотелось думать, что отец, никогда не делающий ему поблажек, на старости лет всё же позаботился о сыне. Скорее, передал по наследству единственное имущество.

Едва зайдя в квартиру после вступления в права наследства и похорон отца, Хакс скривился: все здесь напоминало о почившем мнительном родственнике. Какие-то нагромождения мебели, закутки в неожиданных местах, куча хлама. Он вызвал контейнер и рабочих, за две недели превративших этот клоповник в нормальную светлую квартиру. Минимум мебели, только самое нужное. Идеально.

Единственной проблемой был общий балкон. Его соседи по лестничной клетке считали, что это место должно стать последним пристанищем всего ненужного, но возможно, когда-нибудь необходимого. Хакс боролся за чистоту и порядок, мечтал сделать на балконе место для отдыха, с журнальным столиком и плетеным креслом. Но созерцать при этом нагромождение вещей за кованой перегородкой было невозможно. Мечта так и осталось мечтой, потому что бороться с хамоватыми соседями после ночных смен в патруле и суток над документами в участке было выше его сил.

Спустя два года соседи внезапно съехали вместе со своим хламом, и Хакс даже не заметил, как кто-то новый заселился в соседнюю квартиру. Первым, что появилось на другой половине балкона, была сушилка с бельём. Женским бельём. Хакс попивал кофе и разглядывал кружевные стринги, разноцветные лифчики и постельное бельё с принтом Спанч Боба. Кто бы не жил там, он уже мысленно её ненавидел за этот апофеоз безумия вкуса.

Потом в углу поселился огромный фикус. Через пару дней к нему присоединились другие зеленые собратья по горшку. Спустя месяц после переезда нового жильца, которого Хакс ни разу не видел, балкон превратился в зеленую оранжерею. Посреди этого безумия всё также стояла сушилка с бельём. Хаксу думалось, что если убрать сушилку, то будет вполне приемлемо. Но она никуда не девалась, стабильно радуя новым бельём. Также там стали появляться элементы одежды: джинсы, яркие футболки, спортивные штаны неоновых расцветок. Казалось, что новый жилец либо не имеет вкуса, либо, каким-то невероятным способом умудряется сочетать несочетаемое. Хаксу хотелось вырвать себе глаз, когда он смотрел на эти яркие цвета.

Ситуация прояснилась, когда шеф отправил его в принудительный отпуск. Хакс был конченным трудоголиком. Он вцеплялся в работу и пахал, пока не найдёт преступника. У него никогда ничего не было, кроме работы, а до неё — службы в армии. Даже в детстве отец всегда говорил ему: «Никому не нужен конченный неудачник, как ты. Работай — и тебя оценят». Хакса оценили очень высоко, но он бесил окружающих своей дотошностью и точностью знания буквы закона. После завершения очередного дела шеф отправил его отдыхать. За спиной шептались, мол, наконец-то «рыжий демон» снимет свой стресс и перестанет кидаться на людей за любое несоблюдение субординации. Единственным, кто более менее понимал Хакса, был его бывший сослуживец, а теперь и друг — Бен. Но тот недавно женился, и они с миссис Соло укатили в тур для новобрачных.

Ехать Хаксу было некуда, да и не хотелось. Поэтому он первые два дня провёл в постели с книгами, которые давно были в списке на чтение. Пил кофе литрами, жевал сендвичи, с тоской смотрел на свой пустой балкон. За два месяца с новым соседом он так и не поставил желанный столик и кресло. На бельё можно было закрыть глаза, всё это было лучше предыдущего хлама.

К вечеру третьего дня он взял себя в руки. Забил холодильник нормальными продуктами, а не полуфабрикатами, как обычно. Под закрытие заехал в ИКЕЮ, приобрёл мебель своей мечты. И до двенадцати ночи устанавливал её на балконе, переставляя и так, и эдак, пытаясь найти лучший ракурс для кресла, с которого сушилку видно не было, а вот зеленые растения было.

— Доброй ночи, — раздался приятный низкий голос за спиной. Хакс обернулся и наконец-то увидел обладательницу цветастого гардероба. Она стояла около перегородки с лейкой в руках. Невысокая, азиатка, с тёмными волосами, убранными в пучок. Высокие скулы, полные губы и немного смуглая кожа. На ней красовалась объёмная желтая футболка с мультяшным принтом и обычные синие штаны. Пару прядей выпали из пучка и легко развевались ночным ветерком.

— Доброй ночи, — он повернулся к ней всем корпусом, разглядывая с высоты своего роста.

— Решили добавить уюта? — она кивнула на мебель.

— Да, давно хотел.

— Хорошо смотрится.

Они помолчали, пока девушка поливала цветы у самой перегородки.

— Меня зовут Армитаж, а вы моя соседка, я так понимаю? — она подняла на него свои тёмные глаза и в ночи выглядела немного фантастически. Чистая кожа контрастировала с темными волосами и бровями, длинные ресницы визуально увеличивали глаза. Красивая. Хакс затолкал эту мысль поглубже. Если у тебя давно не было женщины, то это не значит, что надо бросаться на первую встречную соседку. Она явно младше его, хотя по этим азиатам так сразу и не определишь возраст.

— Да, недавно переехала. Меня зовут Роуз, — девушка протянула ему руку, и он пожал её маленькую теплую ладошку.

— У вас много зелени, красиво получилось, — за исключением сушилки с бельём. Он очень хотел ей об этом сказать, но отчего-то промолчал.

— Мне нравятся растения.

Она принялась поливать цветы в кадках на металлическом парапете, развернувшись к нему в профиль. Аккуратный носик, мягкий овал подбородка, высокий лоб. Она была немного пухлой, как булочка. Кожа казалось мягкой. Хакс опять отвлекся не на то.

— А вы стол поставили, чтобы здесь проводить больше времени? — каким-то образом она решила продолжить диалог, вытолкнув его из мыслей о мягкости её волос. Глупый вопрос, конечно он хочет пользоваться своим балконом.

— Приятно иногда посидеть с чашечкой кофе на свежем воздухе.

Роуз кивнула. Она ушла в дальнюю часть своего балкона, продолжая разливать воду по горшкам.

— А вы не боитесь, что бельё унесет? — он пытался быть тактичным, в кои то веки не стал в лоб заявлять, как его бесит наличие сушилки.

— Боюсь, но мне некуда больше её поставить. Много вещей дома, — Роуз пожала плечами и отставила лейку. Подойдя к предмету Хаксовой ненависти, она начала снимать бельё. — Мне не нравится, как это выглядит, хочется вообще убрать её. Но выбора нет.

— Настолько мало места дома? — Хакс вспомнил, что у них зеркальная планировка квартир. В его собственной можно было поставить пять сушилок и ещё осталось бы место. Неужели у неё дома так много хлама? Она же одна живёт.

— У меня есть хобби: я реставрирую старую мебель. На мастерскую денег нет, приходится всё хранить в квартире.

Значит, у неё дома бардак. От этой мысли Хакс скривился. Если бы не сушилка на её балконе, он бы выглядел идеальным уголком дикой природы в мегаполисе. Тут всё было аккуратно и в определенном порядке. Это ему импонировало. Но вот возможный бардак в квартире отчего-то напрягал.

Она пожелала ему спокойной ночи и ушла с бельём в квартиру. Постояв ещё немного на улице, он тоже вернулся к себе. Но через полчаса вышел обратно с чашкой кофе и пледом. Становилось прохладно, хотя днём солнце жарило нещадно. Свет в соседней квартире горел, значит, Роуз ещё не спала. Хакс посидел в кресле, понаслаждался тишиной.

Неожиданно со стороны соседки потянуло то ли бензином, то ли керосином. Какой ужасный запах… Хакс потерпел ещё несколько минут, затем встал, перегнулся через перегородку и постучал в соседскую балконную дверь. Девушка выглянула почти сразу.

— Что за запах?

— А, извините, это для обезжиривания поверхности под покраску, — она неловко показала ему полупустую банку уайт-спирита.

— Можно как-то уменьшить его интенсивность? — Хакс прикрыл нос рукой. От запаха начинала кружиться голова.

— Скоро выветрится. Мы же на свежем воздухе.

— И что? Вы нарушаете моё личное пространство своей вонью!