Джордж переглянулся с Джеком, они вместе бросили взгляд на Йорна, у которого на лице, кажется, вообще ничего не отражалось, даже желваки на челюстях не ходили, что недвусмысленно свидетельствовало о том, что в душе его происходила ковровая ядерная бомбежка. Джордж приулыбнулся и приблизился к Алексу, вслед за тем нахмурился, пожевал губами, что-то взвешивая в мыслях, потом достал из кармана универсальный ключ от наручников и освободил пленника.

- Спасибо, господин Бейли. Я так могу гораздо лучше свои мысли выражать.

- Послушай…- сказал Джордж очень тихо и интимно, так, чтобы другие участники не слышали. – Он…он чего, правда вообще, что ли… никакой? – Бейли подтолкнул Алекса Брауна отойти в сторону.

- По-моему, у ракшаса просто что-то типа защитного рефлекса срабатывает, и он как труп становится, – серьезно и с готовностью поделился первопроходец. – Вы знаете, как опоссум…у многих животных такая реакция есть.

- Правда, что ль? – физия Бейли скривилась в неприязненной и разочарованной гримасе.

- Джордж, я в таком положении, что мне нет смысла врать.

- Но послушай, ты же его силой брал…

- А вы что, как-то иначе собирались? – Алекс выразительно сделал большие глаза. – По-моему, это единственное, что с ним возможно.

- Черт…то есть вообще никакого удовольствия? – обеспокоенно спросил Бейли. – А чего вы тогда три дня вокруг него пляски с бубнами устраивали? – почти шепотом спросил Джордж.

- Я не знаю…думал, может быть как-то…- смутился Алекс, взгляд его метнулся к химере. – Ну, то есть удовольствие чисто такое…как бы это…

- Садистское?

- Ну…д…да, – Алекс немного скривил лицо в гримасе неохотного согласия. – Но вы же меня понимаете? Когда объект прикован, уязвим…Что я объясняю? – Алекс начал немного сбиваться. – Но это может быть кто угодно и не за такие деньги.

- Так что вы хотите в итоге-то сказать? – поинтересовался господин Бейли, переходя вдруг на «вы».

- Джордж…сэр, я признаю свою вину, идиотизм своего поступка, но мне бы очень хотелось решить все мирным путем и расстаться не-врагами. Просто согласитесь, что это существо не заслуживает того, чтобы джентльмены устраивали из-за него войнушку.

- В принципе, вы правы, это раб, терпеть – его обязанность. Просто вы в мою секс-игрушку влезли без моего разрешения. Более того, вы меня чуть не угробили, когда нам аварию устроили.

- Признаю, да… Я готов компенсировать.

- Но вы же понимаете, что деньгами здесь трудно расплатиться…- задумчиво произнес Джордж. – Надо подумать. Йорн, скажи, пожалуйста, – Джордж неожиданно обратился к химере, – у тебя все еще есть желание хребет кому-нибудь перешибить или ты наигрался?

- Джордж, я не понял, – Йорн зажмурился и снова открыл глаза.

- Он еще и не очень умный, – снисходительно заметил Бейли Алексу и засмеялся, тот засмеялся вместе с ним, но выражение лица было очень напряженное. – Я говорю, ты вот этого боксера сам хочешь ушатать? По-честному или пускай висит?

- Джордж? – Алекс отступил от Бейли. – Мы же…

- Я сказал, что подумаю…пардон, – господин Бейли сдержал благородную алкогольную отрыжку. – Извиняюсь. К тому же их вы не упомянули.

- Естественно, я их имел ввиду!

- Ну, я мысли читать не умею. Рик, чего молчишь-то? – Джордж ему подмигнул. Значит что-то задумал хозяин. Но до чего, падла, натурально играл всю дорогу!

- По-честному, – коротко бросил тот сквозь зубы, поводя плечами и скалясь.

- Зубы только смотри, чтобы он тебе не выбил. Подходящую капу на твою челюсть я сейчас не материализую.

- А у меня была когда-то…- ностальгически сказало чудовище, рассматривая противника-средневеса.

- Джордж, но…

- Молчать! – рявкнул вдруг Бейли на Алекса. – Я сказал, что подумаю. Вот я и буду сейчас подумать.

Алекс, начиная постепенно подозревать, что Бейли с ним забавляется, отступил в сторону. Ноги у него дрожали и подкашивались. Джордж между тем кивнул охране. Один освободил руки Ленни, и тот некоторое время стоял на одной ноге, окаменев от боли, с белым с прозеленью лицом, на каковом отобразились растерянность и скорбь. Он не знал, что ему делать с дарованной свободой, ибо ни идти, ни опуститься на пол он не мог. Йорн разнес ему коленный сустав полицейской дубикой. Потом он все же со стонами отпрыгал к стене и по ней сполз на пол. Вслед за Ленни последовал Айван. Он молча дождался, пока его освободят, деловито растер запястья, и было видно, как его корпус, плечи, шея и, наконец, ноги последовательно выстраиваются в привычную линию боксерской стойки. Он приготовился и угрюмо обвел взглядом смотрящих на него, как на зверя, жадных до зрелища господ.

- Интересная у вас Диснеевская триада собралось, – произнес неожиданно Йорн, разминая шею и спину. – Один хитроумный, второй клоун, третий – тупой спортсмэн. И столь разных персонажей объединяет...как бы это научно выразиться? Трипофилия, что ли...До чего вам повезло друг друга встретить.

Алекс отступил еще на шаг и схватился за волосы. Джордж Бейли над ним поглумился. Он был действительно влюблен, как и говорили, в свое чудовище кривой любовью, не требующей ни эмоционального, ни физического отклика от объекта. Или же интерпретация наблюдателей и осведомителей была неверной, а Бейли получал от химеры в ответ на обхаживания и приставания что-то такое, что лишь его извращенные разум и чувства могли запеленговать.

Алекса переполняла дикая ненависть к ракшасу за огненные муки, которые ему пришлось претерпеть с самого момента, когда он замешкался с приобретением. Впрочем, он не мог его купить, чертовы бритты требовали за чудовище больше, чем он получил бы, продав компанию, все оборудование вместе с персоналом, а также личное имущество, тем более что Алекс не окружал себя предметами роскоши, предпочитая инвестировать в жизненный опыт, как он это называл. Уже на следующий день высокомерные и алчные государственные дельцы подписали договор с Джорджем Бейли, который не брал тайм-аутов «на подумать». «Если вы спрашиваете о цене, вы не можете себе это позволить», – так Алексу и сказал министр юстиции лично в лицо. И уже к ночи Алекс понял, что непрестанно думает о чудовище и распаляется настолько, что не может стройно мыслить. Собственные три недорогих, но качественных раба казались ему нынче мерзкими и примитивными, неуклюжими, скучными, как сама жизнь, и столь же безлюбовными.

Первые месяцы он лишь с трудом заставлял себя находить утешение и отвлечение в работе, но каждая незанятая минута отравлена была змеем с аспидной шкурой. Алекс Браун до дыр засмотрел примерно те же видео, что возбудили интерес Джорджа Бейли, и знал через некоторое время едва ли не наизусть несколько гостевых лекций и докладов, прочитанных Йорном Аландом на академических мероприятиях. Хотел устроить на работу в Паноптикум лазутчика, но после пяти туров интервью его кандидатуру отклонили. У Алекса вошло в привычку постоянно отслеживать всю небогатую информацию относительно закрытой приватной жизни Джорджа. Он жадно прислушивался к сплетням и рассказам о то ли удачном, то ли вовсе провальном, по различным версиям, приручении гибрида Homo Rapax в целях сексуального использования. Наконец, Алекс даже съездил в несколько исследовательских институтов и пронаблюдал там немногочисленные экземпляры второго поколения рапаксов, в целом напоминавших Джорджево чудовище чертами лица – как ни крути, генетический материал поступал всего от трех сохранившихся мумий. Однако Алекс был крайне разочарован этими поездками, потому как везде антропологи твердили: после пубертата общаться с ними становится почти невозможно. Животное очень интеллектуальное, хитрое, агрессивное и, если искать параллели с человеческими вариантами психической конституции, глубоко аутистическое. Они могут делать поразительной точности нетривиальные наблюдения о связи вещей и явлений в окружающей среде, но рапаксы совершенно не испытывают внутренней необходимости делиться содержимым сознания с себе подобными или кузенами-сапиенсами, поэтому у них даже языковая способность сильно редуцируется после подросткового периода. Они были ценны в основном как материал для нейробиологии. Неандерталец представлял собой для коммуникации гораздо более интересное существо. Ракшас Джорджа, очевидно, оказался каким-то крайне удачным вариантом сплайса с сильно очеловеченными когнитивно-аффективными структурами, если мог полноценно и автономно функционировать среди людей на столь высоком уровне. Поэтому его, наверняка, было необыкновенно приятно трахать. Хотя с течением времени все больше поговаривали о том, что Бейли якобы бережет чудовище. Говорили, что Джордж относится к ракшасу так, как если бы тот был человеком, будто боится испортить налаженные долгой борьбой отношения, и прочие нелепицы, которые с трудом накладывались на публичный имидж главного тюремщика на континенте.