Переодевшись, Йорн вспомнил, что не догадался заглянуть в большую ванную комнату, когда разыскивал Лиз . Впрочем, что бы она там могла делать? Однако именно там он ее и разыскал. Лиз, одетая в кожаный кэтсьют, ворковала с Бьерном, пока тот делал ей вечерний макияж. Ее остриженные коротко волосы были красиво уложены, затылок приподнят, челочка изогнулась в уголке нежным темным завитком и блестела. Она непринужденно разговаривала с мулатом, но Йорн увидел, в глазах ее промелькнувшее облегчение, при появлении чудовища. Она нервничала перед мероприятием. Йорн неожиданно осознал, что сам тоже неспокоен. Бьерн радостно приветствовал Йорна. Тот, конечно, подозревал, откуда произрастает эта искренняя белозубая улыбка, которой красавец-стилист всегда встречал чудовище, но Бьерн был скромен и добросердечен, в нем чувствовалось что-то безобидное, несмотря на накачанную грудь, обтягивающие брючки и легкий макияж на веках. Поэтому Йорна Бьерн не раздражал. Йорну только было странно думать, что этот парень забрал себе его косу, когда Джордж разрешил коротко постричься. Лиз поблагодарила Бьерна и со знанием дела с ним троекратно расцеловалась, потом подошла к чудовищу, цокая каблуками, и нежно обняла. Йорна снова током прошибло от сладостного чувства, которое он испытывал, прикасаясь к ней. В последние несколько недель он метался между спортзалом, студией, урывками писал последнюю курсовую, и да, удовлетворял желание хозяина провести вечер, обнявшись с гибридным монстром. Время от времени ему не удавалось даже пообедать с Лиз, потому что было неловко перед совершенно одиноким и выбитым из нормального существования, талантливым, по-человечески симпатичным Дэвидом. Но в ту секунду, когда Йорн обнимал свою девочку, он понимал, что все кружится вокруг нее. Ею он желает в конечном итоге снова обладать…как раньше, на диване, в доме на Рассел Сквер… Только благодаря ей у Йорна появились новые силы чмарить и иногда одаривать ласковым словом Джона, заботиться о Дэйве всякими мелочами вроде ланча из лосося с овощами на гриле, сигарет и критического суждения, силы играть с Бейли таким способом, чтобы Джордж, мать его, распалялся, но не смел подходить близко, тихо от этого кайфуя.
На то, чтобы немного подправить, уложить гелем и чуть-чуть закрепить лаком Йорнову нынешнюю прическу, у Бьерна ушло не в пример меньше времени, чем раньше. Он предложил, было, несколько почти незаметных штрихов макияжа на физию, но Йорн его послал куда подальше. Бьерн собирался также дождаться Джорджа, чтобы его слегка причепурить к вечеру, но тот должен был подойти только через сорок минут. Лиз предложила переместиться в столовую и что-нибудь выпить безалкогольное, на что стилист с благодарностью согласился.
Так вот, когда они втроем выходили из обширной банной комнаты, на Йорна, открывшего дверь первым, набросилось что-то довольно крупное и пятнистое. Реакция ракшаса сработала с чудовищной, непостижимой скоростью. Йорн одним прыжком отскочил метра на три в сторону и зарычал низким устрашающим рыком, совершенно не будучи в силах сдержать рефлекс. В ответ по полу проскребли когти, и гепард, удерживаемый на поводке незнакомым ассистентом в сером комбинезоне, пригибаясь, метнулся в противоположную сторону с шипением и утробным мявом, постарался спрятаться за человеком.
- Цезарь! Ты чего?! – вскрикнул парень, хватая и подтягивая поводок. – С ума сошел?
- Гос-с-споди… – прошипел Йорн. – Что это? – он провел рукой по лицу, пульс сильно подскочил.
- Це-езарь! Киса моя! – вскричал Бьерн, осторожно наклоняясь и приближаясь к взбудораженному животному. – Ты чего на Йорна шипишь, злобный мальчишка? Иди сюда…
Йорн пораженно наблюдал, как Бьерн бесстрашно принялся гладить огромного кота, который сам через несколько секунд стал тереться о его руки щеками и головой. Лизбет в восхищении смотрела на животное, сложив кулачки на груди.
- Я не знаю, чего он так, – оправдывался ассистент, рассматривая Йорна и пытаясь его расположить на социальной лестнице (металлический ошейник химера спрятала, пока была возможность, под водолазкой). – Он обычно добрейшей души кот. Что-то ему в вас не понравилось, видимо…
- Спасибо за любезные слова, – процедило чудовище.
- Джен, потрогай его, не бойся, – позвал Бьерн. – Он очень классный. Потрогай, какая шерсть. А глазищи-то! – Бьерн взял гепарда мягко за щеки и чмокнул в большой темный нос. Зверь стал лизать ему руки. Лизбет подошла поближе и осторожно присоединилась к стилисту, почесывавшему гепарду шею. Она правда, неожиданно поняла, что может соприкоснуться со зверем только через перчатки, потому как они были вшиты в ее кэтсьют. Йорн боялся шевелиться, чтобы не раздражать животное, пока Лизбет находится рядом. Он любил живое, и в его семье всегда держали собак. Но многие звери реагировали на него неожиданно агрессивно, по меньшей мере, при первой встрече приходилось быть осторожным.
- Господа, а смею ли я запросить немного конкретики? Откуда эта штуковина здесь взялась? – спросил Йорн, складывая руки на груди.
- Это кот Сэма Фаулза, – ответил Бьерн. – У него дома разные экзотические кошки живут, но этот самый умный. Мы уже друг друга давно знаем, – он вытянул пухлые губы и снова поцеловал гепарда в усы. Тот что-то увидев за стеклянными дверьми у лифтов, настороженно присматривался. – Негодяй, набросился на Йорна. Ну и зря! Йорн хо-ро-оший…- он трепал отвлекшегося гепарда. Йорн проследил направление кошачьего взгляда: из лифта вышла целая когорта одинаково одетых юношей в кожаных плавках в стиле стим-панк. Все были в наручниках.
- Ладно, я пойду с котом, – несколько смущенно почему-то проговорил ассистент. – А то он еще на этих набросится, я уже не знаю, чего ожидать.
Парень потянул зверя в направлении восточного крыла, а Йорн поспешил увести Лиз и Бьерна в столовую. Ему ужасно не хотелось столкнуться с этими согнанными в небольшой табунок жеребятами, в чьих глазах он издали смог разглядеть специфическое пустое и одновременно испуганное выражение.
«Кажется, началось…»
…- Вы представляете, мы сейчас выходим с рабом Джорджа после стайлинга, – слышал Йорн, как Бьерн вдалеке рассказывает кому-то из гостей недавнюю захватывающую историю. Слух у него был не как у кошки, но, пожалуй, как у тех представителей полудиких охотников, которые за километр могут услышать, что хрустнул сучок под копытом оленя. – И тут Цезарь как на него набросится! Рык, шипение! Причем рык такой низкий, мощный, у меня аж сердце в пятки ушло! Я подумал: «Неужели это Цезарь? Он же так не умеет! Он же чирикает и мяукает!» И тут я понимаю, что это взревел Йорн! Человек так рычать просто не может физически, как мне кажется. Я смотрю: клыки оскалены, зрачки точками, у него даже волосы вздыбились вот здесь, – стилист, показывая, провел ладонью от затылка до шеи. – Весь напружинился, пригнулся, как будто сейчас на кота прыгнет и разорвет. Цезарь, по-моему, сам перепугался до смерти, бедняга, – доносился общий гомон и смех небольшой группки. – Я лично ужасно перепугался. Удивительно, как Цезарь почувствовал, что Йорн – не человек. Он же едва только дверь открыл, а Цезарь – сразу на него. Ничего от него подобного не ожидал…Я Йорна имею ввиду. Я ведь у него до недавнего времени чуть не каждый день бывал, делал укладку, когда он носил длинные волосы. Поэтому мы довольно много пообщались. Он мне лично казался таким…на удивление спокойным, интеллигентным – от человека вообще не отличишь по тому, как он себя держит…
- Бьерн, мальчик мой, – перебила его какая-то до невозможности иссушенная дама, курившая сигарету через мундштук, в которой Йорн мог безошибочно угадать героиновую наркоманку в завязке. Йорн имел острое чутье на нездоровые организмы, возможно это было еще одно из инстинктивных умений его предков-охотников. С небольшой тренировкой, невольно полученной в приемной семье врача, он научился довольно успешно определять проблему. Вымершим хищным приматам внимание к такого рода деталям давало информацию о том, может ли мясо потенциальной жертвы их чем-то заразить... – Понятно, что у тебя, как у доброго и чувствительного юноши, возбуждают любопытство плохие парни, но ты должен был заметить, что у этого существа совершенно звериные глаза.
