24 апреля 1.857 года. Индия, город Мирута в княжестве Агра, особняк полковника Идена Данкарта.

В зелени сада играют дети полковника Идена Данкарта, сам глава семейства уехал в Англию со старшей дочерью Опол, знакомить своих родителей с зятем Олдосом Кьюбом, который служил младшим лейтенантом. Вторая дочь Данкартов – десятилетняя Селина, наигранно сурово приказывала детям не шуметь, она похожа на отца: каштановые волосы, властный характер. Её младшие братья восьмилетний Осмунд и шестилетний Эллери, а также двухлетняя сестра Донни похожи на мать – с рыжеватыми кудрями, трогательно красивые. Самая младшая сестра Ингрид тоже обещала стать воплощением былой красоты отца, крохотная, она мило по-младенчески сопела на руках матери Альмы, женщины сверх меры весёлой для аристократки, не слишком умной, но видно именно за эти качества её любил муж, регулярно одаривая потомством. Альма сидела у столика с молоком, печеньем и сладостями, она счастливо улыбалась, наблюдая, как её дети бегают по саду, перекрикиваются, беззаботно смеются. Её золотистые волосы были накручены в модную причёску «взбитые сливки». Белое приталенное платье, расшитое маками, с открытыми плечами, широкими рукавами «пагода» и большим вуальным воротником имело кринолин на китовом усе и нижних 7 юбок.

Вокруг экзотические деревья мадука, цветущие лимонными и белыми цветами; тик, чья крона наполовину с молодыми листьями более светлого цвета – жёлтыми, светло-зелёными и даже почти белыми, на нём белые цветы, схожие с яблоневым цветом; салаи; коромандельское чёрное дерево, чья кора, словно растрескавшийся чернозём.

Осмунд и Эллери взяли со столика сачок и убежали от сестёр.

В зарослях акации мальчики положили в блюдце наловленных ящериц для местных двух кобр. Пресмыкающиеся выползли и поглотили подношение, удалившись затем в заросли.

Старший брат предупреждал младшего:

–Эл, ты не должен никому говорить о нашей тайне, иначе змей прогонят.

И мальчики побежали играть дальше.

Вечером Осмунд слышал, как белая служанка рассказывала матери, услышанное от жениха – младшего офицера бенгальской армии, что в этот день в Мирутском гарнизоне взбунтовался Восьмой кавалерийский полк сипаев. Уже давно ходили слухи, что в пришедших на смену мушкетам «браунбесам» новые карабины Элфилда с патронами, которые смазывают коровьим и свиным жиром, что было неприемлемо для индуистов и мусульман. 85 человек отказались стрелять по мишеням. Гарнизон Мирута состоял из 2.357 сипаев и 2.038 британцев. Английские солдаты сорвали с бунтарей погоны, отобрали оружие и арестовали. Объявили приговор: всех повесить.

25 апреля. Военный трибунал Мирута смягчил приговор, заменив для арестованных сипаев повешенье на 10 лет каторги. В этот воскресный день почти все британцы отдыхали, не несли службу, этим воспользовались сипаи, возмущённые суровым приговором, они набросились на остаток британцев в казармах, местные жители растерзали безоружных солдат в увольнении на рынке.

Восставшие сипаи, во главе с Третьим кавалерийским подразделением, освободили 85 своих арестованных товарищей, а заодно выпустили 800 других заключённых – должников и уголовников. При взятии тюрьмы погибло 50 сипаев.

Одуревшие от крови люди, бросились убивать офицеров и их семьи, поджигали особняки влиятельных людей.

Альма Данкарт побледнела и попятилась к двери, когда услышала выстрелы во дворе. Лучезарная улыбка исчезла с её лица. Она вытащила из колыбели спящую Ингрид, подозвала Осмунда, быстро его поцеловала, сунула в руки младенца.

–Найди Эллери, и спустись в дальнюю комнату для гостей, там под кроватью в углу убирается большой кусок паркета, сидите там под полом, я разыщу девочек и спущусь к вам. Война не щадит детей. Осмунд, выйдешь из укрытия, когда придут англичане. Ты понял меня? Что бы не случилось – не кричите, не привлекайте к себе внимания. Беги, дорогой, беги.

Ворвавшиеся сипаи застрелили женщину, перезарядили карабины и целились по убегающему мальчику, но тот юрко выскочил из комнаты. Краем глаза, убегая, он видел, как падает тело матери, широко раскинув руки.

За Осмундом гнались трое взрослых индийских военных в красных мундирах с позолоченными пуговицами в 2 ряда, с белым ремнём через плечо и в широких синих штанах, на головах у них были синие высокие шапки.

Пробегая по очередной комнате, Осмунд схватил за руку Эллери, который сидел на полу с кубиками, в испуге прислушиваясь к шуму. Младший брат бежал изо всех сил, чувствуя опасность. Хотя старший брат удерживал сестру одной рукой, но маленький ребёнок крепко спал, склонил голову на плечо Осмунда.

В нужной комнате братья нырнули под кровать, положив спящую Ингрид, вдвоём открыли тайную дверь и залезли с сестрой в подвал.

Вбежали запыхавшиеся индусы.

Дети остолбенели от ужаса. Под полом копошилось несколько змей.

Осмунд шёпотом просит Эллери:

–Только не кричи, иначе нас убьют.

Младший брат зажимает рот обоими ладошками.

К детям ползёт кобра.

Осмунд шепчет змее:

–Нагайна, прости нас, мы пришли на твою землю, в твой дом, нарушив покой. Мы не причиним тебе вреда. Защити нас.

Кобра выползла сквозь щель в полу и подползла к одному из рыскавших по комнате сипаев. Она встала на свой хвост, поднявшись на 2 метра, раскрыла капюшон, заглядывая человеку в глаза.

–Наги!– заголосил индус, замахал руками и упал ужаленный в горло.

Остальные сипаи с криками убежали.

Наверху некоторое время был слышан топот ног, грохот падающей мебели, крики.

Захныкала Ингрид. Осмунд догадался сунуть ей в рот палец, ребёнок зачмокал.

Змеи уползли на улицу, оставив детей одних.

Ночью грабёж дома Данкарта, наконец, закончился. Осмунд и Эллери вылезли из укрытия. Младший из братьев зажал рот руками, проходя мимо мёртвого сипая.

Дети, осторожно ступая, прошли на кухню. Голодная Ингрид слабо хныкала.

Осмунд намочил мякиш хлеба в молоке и давал ей, та жадно сосала. Эллери доедал с вазы печенье.

–Собери вон в тот мешочек хлеб, колбасу и сыр. Да, надо взять кувшин молока…– распоряжался старший брат.

Шестилетний мальчуган исполнил приказ брата.

Эллери наивно говорил:

–Надо поискать сестёр. Может, их не убили. Может, они спрятались, как мы.

–Поищем,– кивнул Осмунд,– Надо надеть самые тёмные одежды, чтобы ночью нас не было видно.

–Но куда мы пойдём? На улице индусы, в лесу дикие звери.

Эллери испуганно вытаращил на брата глазёнки.

–Где-то должны быть англичане. Здесь оставаться опасно. Завтра придут другие индусы, ещё не всё утащили из нашего дома…Да и еда начнёт портиться…Пойдём сегодня ночью, таких маленьких, как мы, сразу не заметишь. Ты сиди здесь с Ингрид, а я обойду дом, поищу остальных сестёр, боюсь, что ты не сможешь спать, если увидишь ещё что-то нехорошее, слуг, наверняка, тоже убили.

–Ты сказал: тоже…Мама?– переспросил Эллери,– Ты видел, как убили маму?

Осмунд кивнул. Эллери заплакал.

Старший брат вышел из кухни.

Он шёл по комнатам со свечой, неяркий свет выхватывал мёртвые тела белых и индийских слуг. Свеча задрожала в его руке, когда свет озарил окровавленную голову Донни, видимо малышку ударили прикладом…Осмунд сел рядом с ней. Положил ладонь на лоб. Ощутил холод. Мальчик всхлипнул.

Из разбитого окна тянуло прохладой. Шторы трепыхались от дуновения резкого ветра. Сердце подсказало, кого выкинули в это окно. Осмунд подошёл к окну. Да, внизу на траве распласталось тело Селины. Луна ярко освещала её лицо, будто прощалась с девочкой-тёзкой. Мальчик закрыл штору и понуро пошёл в свою комнату за тёмными вещами.

Затем Осмунд повёл брата через чёрный выход для слуг, чтобы тот не видел Селину. Он нёс спящую Ингрид, Эллери тащил мешок с провиантом.

Младший из них, стуча от холода и страха зубами, узнавал:

–Почему ты молчишь? Ты не нашёл сестёр?

–Нашёл…Они присоединились к маме в ином мире…