Еще один важный момент: отец был эмоционально недоступен. В те моменты, когда он объединялся с дочерью против жены, Жене казалось, что у них с папой есть что-то общее. Она думала, что папа понимает, как ей, Жене, трудно с мамой, что он разделяет ее переживания. Но это была иллюзия: потом папа снова отдалялся, уходил в свою работу и дела, ему было не до дочери.
Из-за такой двойственности Женя никак не могла сформировать однозначного отношения к отцу. Она чувствовала одновременно и тепло, и обиду, и страх, и отвращение… Все сплеталось в паутину, из которой невозможно было выбраться, отдалиться и стать взрослой. Именно это порождает созависимость.
Такие девочки, вырастая, выбирают себе мужей возраста папы. В преподавателях, профессорах, начальниках на работе они видят своего отца, которому важно что-то доказать и от которого важно добиться любви.
Женя нашла свой способ: добивалась влияния через секс. Она завязывала романы с научным руководителем и боссом на работе. И замуж она вышла за мужчину значительно старше себя и эмоционально недоступного.
Это тот вариант, когда женщина может долго встречаться с женатым человеком и вечно ждать его, как мама ждала папу вечерами с работы. Та же эмоциональная недоступность с периодическими включениями близости и любви. Постоянная надежда на то, что поймет, увидит, полюбит. Постоянная иллюзия, что действительно любит и ценит.
Женя много лет старалась быть хорошей женой: ублажала, спасала, варила борщи, старалась в постели. Но при этом не могла расслабиться с мужем, довериться ему, потому что считала, что это стыдно и отвратительно, а она обязана все контролировать. Отсюда полная путаница в чувствах и противоречивое поведение.
На этом держатся созависимые отношения всех видов: невозможность доверять мужчине в сексе в сочетании с подчеркнутой гиперсексуальностью женщины. Ей же надо доказать «папе», что она лучше всех и незаменима, а тот постоянно поддерживает это шоу. При этом она лишена женского круга, женской поддержки, ведь «все женщины – конкурентки». Это уже послание из отношений с мамой. Но в основе лежит все тот же треугольный конфликт: девочка включена в отношения мамы и папы. Вместо того чтобы быть на своем месте – месте ребенка – она вынуждена выполнять не свойственную ей роль и при этом еще и не понимает, какую именно. Об этом, кстати, нельзя ни в коем случае говорить – все покрыто туманом стыда и тайны.
Что делать, если ваша история похожа на эту?
В первую очередь, нужно для себя максимально все прояснить. Попробуйте написать обо всех чувствах к папе. Особенно если там много непонятного. Важно разобраться, была ли в родительской семье четкая иерархия между поколениями. Или, напротив, иерархия путалась и размывалась, границы расплывались. В тех случаях, когда границы между родителями и детьми отсутствуют, а ребенок исполняет роль взрослого, ему рано или поздно понадобится личная терапия. Без этого будет очень трудно внести ясность в происходящее.
Прозрачность, открытость и ясность крайне важны для близких отношений. Без этого не будет ни крепкой семьи, ни хорошего секса. Даже если мы вступаем в сексуальные отношения ради разового удовольствия и не собираемся сближаться с партнером, нам нужна эта ясность с самой собой. Иначе невозможно получать удовольствие даже в одноразовых встречах, не говоря уже про долгосрочные отношения.
Важно, чтобы родители были главными в семье, и было очевидно, что они всем управляют и заботятся о детях. Что решения принимаются взрослыми и что у них есть согласие по всем вопросам, касающимся воспитания детей. Даже если у родителей такого согласия нет, важно обсуждать это между собой и договариваться. Тогда не будет ситуаций, когда мама что-то запретила, а отец тут же разрешил (или наоборот). Взрослые договариваются и дают однозначные согласованные разрешения и запреты, обозначают границы родительской подсистемы. Это крайне необходимо для формирования здоровой психики у детей.
К сожалению, часто бывает, что мама, например, после развода рассказывает дочери, как ей изменял отец и что он был недостаточно хорош в постели. Девочки становятся наперсницами мамы в 10–11 лет и ощущают себя главой семьи. Это, безусловно, неподъемное бремя для ребенка.
Попробуйте взять фотографию родителей и мысленно или вслух проговорить следующее:
«Мама, я твоя дочь. Не подруга, не соперница, а дочь. Я хочу твоей опоры и поддержки».
Что вы в этот момент чувствуете? Возможно, ощущаете благодарность к маме или спокойное отношение, что так и есть: «Да, мама меня поддерживает, она старшая в нашей системе». Значит, вам повезло родиться в здоровой семье. А если поднимается злость, возмущение, обида, слезы, то придется их прожить. Придется отгоревать тот факт, что в вашей жизни было серьезное предательство со стороны родителей.
А теперь попробуйте сказать папиному изображению:
«Папа, я твоя дочь. Ты не мой сыночек, братик или любовник. Ты – мой отец. А я твоя дочь! И я хочу твоей защиты, заботы и опоры!»
Что чувствуете в ответ на эти слова? Спокойствие? Возмущение? Может быть, прорываются рыдания? Или тихие слезы? Или ярость?
Когда в семье нарушена родительско-детская иерархия, это вызывает очень сильные чувства. Попробуйте заново прожить все те эмоции, которые вы испытываете по отношению к каждому родителю. Если вам сложно сделать это самостоятельно или невозможно разобраться в чувствах (они запутаны, неоднозначны, туманны), очень важно обратиться за помощью к личному психолог у.
Глава восьмая. «Удовольствия – это стыдно и унизительно». При чем здесь наши бабушки: эпигенетика и секс, нейрофизиология и здоровье
Вот такое письмо я получила от участницы онлайн-курса по оргазмам после урока об удовольствиях и о том, как мы себе их позволяем.
Я после этого урока обнаружила кое-что важное. Не про секс и не про оргазмы, а про то, как много неудобств терплю без надобности. Например, долго сижу на работе за компьютером, спина уже отваливается, шея затекла, но продолжаю сидеть. Не то чтобы у нас в офисе нельзя было отвлекаться или работа была такая уж срочная, нет. И отложить можно, и размяться, и перерыв сделать, но вот. И в туалет, простите, бегу только когда уже из ушей льется. Мучалась ведь всегда от цистита, а связи в упор не видела. Или вот матрас уже старый. Утром вставала, как избитая, но ничего с этим не делала. Хотя и деньги есть, и дефицита сейчас в магазинах нет. Один вечер потратила на то, чтобы выбрать новый, его уже привезли, и я теперь по утрам как заново родилась. Почему я раньше этого не сделала? Зачем столько мучилась? И смешно, и грустно. Главное, никак не могу понять, за что я так с собой?
К сожалению, большинство из нас получили в своих семьях такие послания:
– Тело – это не важно! Главное – душа;
– Нечего обращать внимание на всякую ерунду, надо хорошо учиться;
– Поболит и перестанет, работать надо;
– Если болеешь, то лечись, а отдых – это блажь;
– Секс нужен мужчинам, а женщины только терпят и мучаются;
– Мужа надо удовлетворять, для женщины секс – это обязанность.
В лучшем случае:
– В здоровом теле здоровый дух;
– Тело надо обслуживать, чтобы оно хорошо служило и не болело (то есть отношение к телу как к объекту).
А уж про удовольствия и наслаждения, как правило, вообще не говорили. Зато по ужимкам, замалчиванию и тому, как стыдливо нам в кино прикрывали глаза, когда на экране целовались, мы отлично уловили основной посыл: все, что касается удовольствия, – это очень стыдно, запрещено и унизительно.
