— Похвально, что ты понимаешь серьезность и трудность подготовки рыцарей, — согласно кивнул комтур, — что ты видела?

Я коротко рассказала ему, не решаясь освещать интимные подробности поведения Гаспара, и выжидающе уставилась на сэра Озрельна, может он сумеет подсказать что-то дельное, что поможет мне разобраться в ситуации.

Охрана дворца блистала редкой в моем представлении мужественной красотой и статью. Каждый из гвардейцев прошел жесткий отбор исходя не только из воинских умений, но и внешнего вида. Они были похожи друг на друга, как родственники: рослые, с благородными чертами лица, прямыми носами, умными голубыми глазами. Величественная архитектура дворца, конечно, тоже привлекала внимание, здесь, несомненно, было на что посмотреть помимо охраны, но все равно здание не вызывало такого восхищенного трепета, как величественная королевская гвардия, олицетворяющая мощь его величества Уэстфорда.

— Надо было проситься в эту гвардию, а не в Орден, там бы хотя бы у меня всегда было хорошее настроение и желание что-то делать… — очень тихо пробормотала я, с восторгом осматриваясь по сторонам: красно-желтая форма только подчеркивала высокий статут этих воинов и безупречно подходила к их светлым, одухотворенным лицам.

— Я ошибаюсь или ты вроде замуж собиралась? — со смешком отозвался Вернер так тихо, чтобы его услышала только я.

Пройдя мимо еще одного поста и ощутив, что мир вообще-то намного прекраснее, чем мы его себе представляем, я нехотя проворчала:

— А причем здесь это? Я ведь всего лишь восхищаюсь красотой и силой, какая разница, в чем именно она заключена? Пусть это будет оружие, украшение, тот же самый дворец, женщина или мужчина.

Вопрос был риторическим, я не ждала ответа, в конце концов, спорить здесь было не о чем, но Вернер все же решился вступить в спор и вяло прокомментировал:

— Я бы хотел посмотреть на тебя, если бы твой жених восхищался сейчас изысканностью и красотой какой-нибудь великосветской львицы с тем же пылом, что и ты.

Какое чудо, что Самаэль достаточно умный и взрослый мужчина, который не страдает подобным примитивом, иначе мы бы с ним просто не нашли общего языка.

— Уверяю вас, что это бы я пережила, он ведь не слепой и подобное отношение ко мне, говорит гораздо больше, чем многочисленные слова. Только делам и стоит доверять, сэр Озрельн.

Великий комтур обратил внимание, что сейчас я без особой необходимости перешла на «вы», так всегда происходило, когда я была чем-то не довольна. Он тоже пользовался этим приемом, когда между нами наступало временное охлаждение, это тормозило от проявления негатива лучше, чем молчание или употребление слов, за которые потом обычно становиться очень стыдно.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что среди многих и лучших, он выбрал именно меня и до сих пор остается рядом, хотя много раз мог все бросить и по совету Мудрецов своего клана найти более подходящую невесту. Пусть не герцогиню, это все-таки слишком высокое положение даже для него, но на баронессу Самаэль вполне мог бы рассчитывать.

Как я не старалась, но это прозвучало немного с большей гордыней, чем планировалось изначально. Это, конечно же, тут же услышал Вернер и не преминул демонстративно хмыкнуть, чтобы и я осознала свою оплошность и сумела взять себя в руки. Спасибо и на том, что промолчал и не стал развивать тему, хотя мог. Он вообще не особо стесняется, когда меня надо ткнуть носом в какую-нибудь ошибку и более того, делает это с огромным удовольствием.

В этот момент мы как раз подошли к высоким арочным дверям, оббитым золотыми вензелями с вкраплениями из изумрудов. Рядом стояла стража и двое лакеев в красно-золотой парадной одежде с бриллиантовыми орденами на левой стороне груди. При виде нас все они тут же подобрались, почтительно поклонились, и сэр Озрельн с улыбкой кивнул в их сторону:

— Вы пока идите, все уже давно началось, а я сам найду вас попозже, меня Магистр ждет.

Мне очень не хотелось идти туда без моральной поддержки в виде Великого комтура за спиной, поэтому я притормозила, борясь с желанием схватить мужчину за руки и потащить за собой:

— Сэр Озрельн, а можно с вами? Мне ведь тоже нужно к господину Отто, вы ведь помните наш уговор, так стоит ли тянуть?

По глазам Вернера было видно, что он прекрасно понимает мое смятение, но сделать ничего не может, сейчас мое дело — это быть представленной королю и его придворным.

— Я сначала должен сам с ним поговорить. Вы же знаете, что Великий Магистр вполне может отказаться от вашей помощи, тогда и уговор потеряет силу. Вы этого хотите? Ему сначала надо долго и упорно разъяснять, что это необходимо в его нынешнем положении.

Конечно, я этого не хотела, но Отто фон Керпен обладал внешне мягким, но на самом деле очень крутым нравом. За двадцать лет правления огромными ресурсами Ордена, хочешь, не хочешь, научишься быть резким и властным человеком, даже если ты мушек из паутины спасаешь. С него станется послать и Вернера, и тем более меня, если ему вдруг что-то не понравится. Разумеется, это он сделает самым культурным способом, хотя тебе и будет казаться, что ты с головой искупалась в городской канаве, куда сливают все и не только помои. А именно так, скорее всего и случится, потому что принять помощь от женщины старый рыцарь, стоящий на мужском превосходстве и силе, посчитает своим личным позором. Ну, ничего, это уже дело десятое, сначала надо дождаться, что именно скажет Вернер, может, я зря переживаю, и он не станет вставлять мне палки в колеса.

Коротко поклонившись и лихо стукнув пятками латных сапог, отчего весело звякнули золотые рыцарские шпоры, сэр Озрельн круто развернулся и пошел по коридору в обратном направлении. Пока я задумчиво смотрела ему в след, рядышком мелькнуло красное сюрко новоиспеченного рыцаря: сэр Раймунд, видимо, не желая разделить со мной вынужденный позор, шепнул что-то лакеям, те подобострастно кивнули и распахнули двери, куда молодой человек шустро юркнул. От такого коварства у меня даже на мгновение в глазах потемнело и, не помня себя от крайнего возмущения, я ринулась за ним. Увидев, что к залу мчится всклокоченное нечто с голодными горящими зелеными глазами, один из лакеев предусмотрительно отшагнул в сторону и возмущенно пискнул:

— Вы куда собрались? Без представления нельзя, хотя бы имя назовите!

Вот еще, буду я на себя такой грех брать, ничего с Раймундом не случится, если ко двору представят его одного, а я всего лишь побуду рядом, пусть подумают, что он везде таскает свою личную прислугу. И пусть мой внешний вид далек от идеала, но эти вопросы уже возникнут лично к нему. Может быть, после обвинения в скупости и чрезмерной жестокости его немного отрезвят, и молодой граф начнет тратить время не только на мечты по борьбе с инквизицией, а на свое обучение в магическом искусстве.

Я настигла его, когда он застыл в небольшом павильоне, прижавшись всем телом к стене, и с заячьим любопытством заглядывал за арку, за которой в огромном зале придворные живо и лихо отплясывали что-то вроде польки, только чуточку быстрей и еще напористей. Мельком глянув на пары, великолепные одежды которых, переливаясь, блестели драгоценными камнями вшитые прямо в юбки платьев и рукава камзолов, я перевела взгляд на свою юбку, прожженную в нескольких местах и лишь неимоверным усилием воли, подавила отчаянную злость. Можно вспомнить поговорку, когда не одежда красит человека, а человек одежду, но сейчас, на мой взгляд, это слабенькое утешение. Очень странное чувство, когда даже прислуга, разносящая прохладительные напитки между спокойно беседующими гостями, в несколько раз богаче одета, чем я.

— Сэр Раймунд, по-рыцарски ли это оставлять даму одну, особенно если мы вместе пришли? — прошипела я на ухо молодому человеку, неслышно подойдя к нему вплотную сзади.

От неожиданности он подпрыгнул на месте, нервно дернулся в сторону и развернулся ко мне. С огромным удовольствием я увидела, как медленно начинает сползать веселая улыбка с его круглого, холеного лица. Видимо рыцарь не ожидал, что я ринусь следом за ним, подумав, что это ниже моего достоинства и это стало для него неприятным сюрпризом. Почему-то так и хотелось по-детски воскликнуть: та-дам, а вот и я!