Подруги завистливо отзывались, что мол просто повезло, но никто из них, почему-то никогда не вызывался отправиться на ту самую могилу.
Проходило время, а баба Зина, практически каждый день ходившая на могилу мужа, стала замечать, словно за ней кто-то наблюдает. Это ощущение усиливалось день ото дня, с каждым разом становясь все отчетливее, а глаза супруга на плите памятника, что выглядели такими живыми, становились все грустнее.
И вот, наконец, в наступившую пятую годовщину смерти, она в очередной раз собралась на могилу супруга. Ночной ливень, словно специально основательно размочил единственную ведущую на кладбище дорогу, делая ее путь очень сложным. Но не взирая на препятствие, она решительно направилась в сторону кладбища, стоило лишь солнцу едва осветить своим светом эти Богом забытые земли.
Медленно ступая по грязной грунтовой дороге, ноги то и дело норовили соскочить в очередную лужу, которых на ее пути было несчетное количество. Не смотря на раннее утро, местные уже во всю обсуждали очередное происшествие на западном блокпосте ОВП с которого, по неизвестным причинам пропали несколько солдат, но ее это мало волновало. В этих местах люди пропадают каждый день!
Спустя какое-то время на горизонте замаячила территория старенького погоста, к которому в этот день ее словно тащило. Поддавшись этому порыву, она пошла быстрее обычного, а в скором времени перед ней вновь предстала могила супруга Федора, который очень грустными глазами наблюдал за ней с фотографии на могильной плите.
– Здравствуй любимый муж! – произнесла баба Зина, проведя несколько раз рукой по памятнику, – Я пришла к тебе! Сегодня тот самый день!
Неожиданный горький ком подкатил к горлу, и баба Зина разрыдалась. Такого не происходило с ней давно! Слезы словно сами текли из глаз, и она была не в состоянии контролировать собственные эмоции. Поддавшись порыву, в рыданиях, она рухнула плашмя на могилу Федора и обняла памятник, как бы смогла обнять живого супруга.
В следующий миг что-то изменилось! Буквально. Холодный ветер, разрывающий в клочья солнечное утро стих, а вокруг кладбища воцарилась сплошная тишина, которую можно было ощутить руками.
– Не плачь, Зина! – раздался тихий мужской голос, – Слезами делу не поможешь!
Ошарашенная старуха сквозь заплаканные веки неожиданно увидела стоящего за плитой, собственного супруга, который еле заметно улыбался, наблюдая за ней такими же грустными, как и на фотографии, глазами.
– Федор?! Это и правда ты?! – кинулась перепачканная старушка к возникшему супругу.
– Это и в правду я! – отозвался старик.
– Но как ты тут оказался? – всполошилась баба Зина.
– Не знаю! – ответил Федор, – Но знаю, что никто не умирает! В этих местах вообще никто не умирает… окончательно!
Баба Зина, словно повинуясь неведомому инстинкту отпрянула от супруга и за его спиной заметила сотни или даже тысячи людей, которые молчаливо стояли и наблюдали за невозможным воссоединением. Все они, разодетые в одежды из разных эпох, словно каменные истуканы были абсолютно неподвижны, а с фарфоровых бледных лиц на нее смотрели десятки тысяч очень грустных глаз.
– Федор, что происходит? – воскликнула баба Зина.
– Все хорошо, родная! Ты наконец со мной! – ответил ее супруг и вновь улыбнулся, – Мы теперь всегда будем вместе!
– Но как это возможно?! – вновь выкрикнула старуха, но ее последний крик так и не прозвучал.
Через мгновение, среди неподвижных истуканов, она заметила приближающуюся фигуру уже знакомого человека в черном костюме, который, приблизившись к ней, в пол голоса произнес:
– Час настал!
Баба Зина не стала спорить! В какой-то момент она почувствовала огромное облегчение, словно с ее плеч свалился груз, сравнимый с весом этого чертового безжалостного мира. Она медленно подняла глаза на своего супруга, еле заметно улыбнувшись, и произнесла:
– Я кажется все поняла! Никто не умирает…Окончательно!
Порывы усиливающегося ветра разносили холод по округе, а вновь начинающийся дождь раз за разом наполнял эту территорию, и без того полную уныния и серости, палитрой обреченности, в которой не смог бы выжить не один здравомыслящий человек. Пустое старенькое кладбище на задворках Троицкого, стоящее тут уже не первый век, пугало своей аурой и отгоняло приезжих, случайно заблудших в эти места. Могилы уже давно были заброшены и успели изрядно порасти бурьяном, среди которого невозможно было разобрать кто где захоронен. Но сегодня, серое небо, свинцовой гладью растелившееся над головами редких местных жителей стало свидетелем, как одна старуха пришла на это кладбище. Она пришла к определенной могиле, словно практически каждый день ходила сюда и разрыдавшись над стареньким обезличенным памятником испустила последний вздох, так и оставшись лежать, обнимая памятник.
Дождь все усиливался, с каждой секундой все больше походя на непроходимую стену из воды, которая омывала старые могилы погоста, на одной из которых неожиданно появилась абсолютно новая фотография, с которой на безысходность смотрели две пары старых грустных человеческих глаз.
Ультрафиолет
Рассказ четвертый
Стандартная рутинная процедура проверки документов для экспедиции Гарина затянулась на несколько утомительных часов, на протяжении которых бойцы Объединённых Войск Периметра с особой тщательностью изучали содержимое сумок ученых, а также их приборы, способные, по мнению группы, предоставить людям ответы на волнующие их вопросы. Солдаты ОВП, периодически косились на группу ученых, состоящую из пяти человек, и о чем-то тихо, между собой, переговаривались, постоянно тыча пальцами в непонятные для них приборы.
– Долго мы еще будем ждать? – спустя несколько часов заявил Гарин.
– Алексей Викторович, вам придется ждать столько, сколько потребуется, чтобы соблюсти все необходимые процедуры! – монотонно ответил боец ОВП, заполняя очередную декларацию.
– Мне кажется вы не понимаете важности нашего исследования?! – продолжил Гарин.
– Поделитесь?! С удовольствием послушаю очередные байки про инопланетную природу Очага, чудом прижившуюся на нашей планете – не поднимая головы, ответил солдат.
– Занимайтесь своим делом, а я буду заниматься своим! – брезгливо ответил Алексей Викторович.
– Как скажете! Но вот из-за таких как вы, мы, простые люди, не понимаем, что происходит там, за ограждением! – отрезал боец ОВП и влепил очередной штамп на пропускную декларацию, – Документы готовы! Можете проезжать!
Научные сотрудники, измученные утомительным ожиданием исполнения всех бюрократических проволочек, с оживлением похватали свои приборы и направились сквозь блокпост, к проезду на закрытую территорию Очага, где их уже ожидал транспорт, в виде небольшого пикапа, с огромным количеством светового оборудования на капоте и крыше автомобиля.
– Господин Гарин, а вы не просветите меня, зачем Вам это? – произнес вышедший следом боец ОВП, указывая пальцем на световое оборудование машины, – Как я понимаю, мне и заикаться не стоит о регистрации внесенных изменений в конструкцию автомобиля?!
– Не заикайтесь! – ответил глава экспедиции, – Оборудование съемное и установлено исключительно на период экспедиции. По ее завершению, я уверяю Вас, все оборудование будет незамедлительно демонтировано!
– Поверю вам на слово, Алексей Викторович! Так все же, зачем столько света? – продолжил боец.
– Товарищ капитан, а зачем Вам столько бойцов на блокпосте?! – произнес Гарин, усаживаясь на переднее сидение пикапа, – Вот и у нас… Свои солдаты!
Спустя несколько десятков минут пикап, с научной экспедицией Гарина на борту, постепенно приближался к намеченным координатам, которые были выбраны не случайно. Суть эксперимента заключалась в изучении влияния ультрафиолетового излучения на местную флору и фауну. Во встречу с последними Гарин верил слабо, потому как о существовании богомерзких созданий, которым приписывают нечеловеческие свойства, рассказывали лишь местные жители, среди которых, ученый пока еще не видел ни одного адекватного человека. А что касается природы, тут то как раз и возникала необходимость изучения, так как несколько месяцев назад, его западные коллеги сделали фантастическое предположение, о том, что некоторые растения способны поглощать ультрафиолет и, в последствии, излучать спектр неизвестных науке волн, порождаемых растениями.
