Со вздохом Мэллори легла на пол, уставившись в потолок. Конечно, этот разговор должен был рано или поздно состояться, а памятую о ее утренней попытке завершить вампирское иго с помощью кола… Майкл далеко не дурак, чтобы не понять ее намерения.

– Ты сказал, что мало кого можешь назвать своим другом… Там, в таверне, ты сказал, что я твой хороший друг. Это правда?

Молчание. Мэллори не решалась посмотреть на графа, собственный вопрос казался ей таким глупым, что она уже пожалела о том, что вообще озвучила его.

– У меня мало друзей, это так. И я не могу сказать, что мы с тобой уже в подобных отношениях. Но что-то не дает мне убить тебя прямо здесь и сейчас… И мне самому любопытно, что это.

Мэллори вздохнула. Ей и самой это было более чем интересно.

Ведьма Шредингера

Сегодня Мэллори удалось поспать не намного больше, чем вчера. Галлант поднял ее во второй половине дня, не обращая внимания на полные боли и отчаянья стоны из-под завала подушек и одеял. Это же настоящее смертоубийство – не давать выспаться два дня подряд. Дворецкий посадил ее перед зеркалом прежде, чем она успела продрать глаза и приступил к туалету.

– Хозяйка вечера не может выглядеть как засаленный носок! – ворчал он, намывая ее лицо и намазывая душистым маслом. Мэллори возмущенно глянула на него, пытаясь взглядом испепелить высокомерного слугу. Бесполезно.

Такого издевательства, как в этот день, она еще не претерпевала. То, что делал Галлант можно было назвать спа-процедурами и королевским уходом, а вот его непрекращающиеся причитания о секущихся кончиках и сухой коже взбесили Мэллори не на шутку.

– Зато я могу с закрытыми глазами отличить два сорта пива, – не выдержав, фыркнула она, сложив руки на груди.

– И я уверен, твои родители гордятся тобой. Тебе непременно это пригодится в жизни, – парировал блондинистый стилист. Горбатые карлики, как маленькие феи-крестные, носились по комнате, раскладывая алые платья на кровати, чтобы Галлант мог выбрать наилучшее.

Мэллори тихо зарычала, но промолчала. Пусть лучше делает свою работу, высокомерный и заносчивый упырь.

Кстати, об упырях. Майкла она не видела с того самого момента, как отрубилась прямо на полу в его покоях. Проснулась она уже в своей кровати, и что особенно смущало – в ночной сорочке… Должно быть, это Галлант позаботился о ней, ведь сегодня она – Королева Маскарада. По крайней мере, эта версия в больше степени устраивала Мэллори и из-за нее она краснела не так сильно.

Чистый замок – невиданное зрелище. Карлики постарались на славу: ни пылинки в складках гардин, ни соринки в бальном зале. Сверкающие полы, блестящие столы и деревянные черные стулья, каждая дверная ручка с любовью отполирована до драгоценного блеска. Впервые можно вздохнуть полной грудью и не бояться подцепить туберкулез.

– Ну вот, теперь ты хотя бы отдаленно напоминаешь девушку, – удовлетворенно кивнул Галлант, выпуская Мэллори из комнаты. Жесткий корсет стягивал ребра ей так сильно, что, казалось, они заходили одно на другое. Ноги едва передвигались в туфлях на высоком каблуке, а тяжелая прическа из копны лихо закрученных локонов так и манила Мэллори запустить в нее руку и разворошить к черту.

– Я не смогу так проходить до ночи, – хныкнула Мэлл. Что ж так сложно быть королевой!

– Конечно, нет, – Галлант улыбнулся и поправил очередной шейный платок. Если задуматься, она еще ни разу не видела, чтобы он повторялся с расцветкой… – Этот наряд лишь чтобы встречать гостей. К самому Маскараду у тебя будет другой образ, дорогуша.

Кровавые слезы навернулись ей на глаза. Она посмотрела на дворецкого как на последнего предателя и послала полный боли взгляд на Миртл. Привидение пожала плечами и отвесила своеобразный комплимент: «Хоть что-то стоящее этот выскочка смог сотворить».

– Стой, молчи, улыбайся. Поняла? – строго спросил Галлант, поставив Мэллори напротив дверей. Та кивнула и сложила руки перед собой. – И не сутулься!

Он хлопнул ее по спине, заставляя выпрямиться. Мэлл шмыгнула носом и злобно насупилась.

По холлу носились карлики, делая последние приготовления. Расставляли ало-черные цветочные композиции, истребляли наглые пылинки на столах, расставляли мебель. Интересно, а что там в бальном зале творится?..

Кто-то толкнул дверь с другой стороны, но недостаточно сильно, чтобы та открылась. Мэллори приподняла бровь – ветер такой буйный? Попытка повторилась. Галлант спохватился и дернул ручку на себя.

На пороге стояла черная безрогая коза.

– Бе-е-е-е-е! – провозгласило животное, переводя взгляд с Мэллори на дворецкого.

– Я ни на что не намекаю… – шепнула она ему. – Но по-моему, это коза.

Галлант учтиво отошел в сторону, открывая животному путь внутрь. Мэлл удивленно посмотрела на черную козочку, легкой походкой зашедшую внутрь.

– Галлант, это коза. У нее даже хвостик есть.

– Прошу простить, наша госпожа пока не знакома со всеми правилами нашего мира. Проходите, для вас уже подготовлена комната, – высокомерно поднял нос мужчина.

Коза заблеяла и в этом звуке Мэллори отчетливо услышала негодование. Животное бросило в ее сторону недовольный взгляд и гордо развернувшись побрело по коридору.

– Кому сказал: молчи и улыбайся?! – прошипел на нее дворецкий, когда неведомая гостья скрылась из вида. Мэлл скорчила мину. Ей-то откуда было знать, что это вип-коза!

Следующие несколько часов Мэллори честно молчала и натянуто улыбалась, встречая непрекращающийся поток гостей. Кого она только не видела: малышей-лепреконов, следующих за своим крохотным предводителем – утонченным брюнетом с тонкой полоской усиков, дикого вида бездомную в лохмотьях, которую Галлант представил как Баньши. Дух скорбно посопел на пороге и с тоскливым лицом проплыл на второй этаж. Огромный волосатый гоблин с трудом протиснулся в дверной проем, но добродушно пожал косматой лапой протянутую Галлантом руку. Видимо, у них долгая история судя по отработанному приветствию. Черная тень проскользнула внутрь, стоило дворецкому отворить дверь, и умчалась с визгом наверх.

– Добро пожаловать, сэр Дуллахан, граф Лонгфорд рад приветствовать вас в своем замке! Прошу, проходите, – Галлант привычно отступил назад от двери. Мэллори окаменела.

Гость степенно вошел в холл, держа под мышкой отрубленную голову. Ее глаза горели синим пламенем, а губы исказила злая усмешка. Бабушка рассказывала, что стоит всаднику без головы остановиться, как кто-то из смертных лишается жизни, потому ни в коем случае нельзя окликать или преграждать ему дорогу. В крайнем случае, можно кинуть в него тыкву – по обычаю он должен решить, что это его голова и поблагодарить путника. Она в несколько шагов зашла за спину дворецкого, гадая, как сильно у нее поднялись волосы на затылке от близости с бездушным исчадием ада.

Граф, кстати, так и не соизволил спуститься вниз. Должно быть, вчерашнее вино все еще не вывелось из его бессмертного организма.

Вечерело. Мэллори изнывала, стопы будто стояли на гвозьдях, а ведь еще целую ночь ей предстоит развлекать гостей.

– Галлант, у меня уже голова раскалывается от этого всего. Можно я пойду? – спросила она, переминаясь с ноги на ногу.

– Ох, старина Дулланах знал бы, что на это ответить, – белозубо усмехнулся дворецкий и Мэллори вновь передернуло от жуткого образа.

После недолгих уговоров мужчина все-таки согласился отпустить ее, но только с условием, что все это время она проведет в приготовлениях к балу. Мэллори закивала – ну как же иначе! У нее и в мыслях не было вздремнуть часок-другой! Галлант пообещал позже присоединиться к ней и позаботиться о ее прическе.

Плутать по бесконечным коридорам замка, когда по ним разгуливает разного рода нечисть Мэллори не привлекало. На ее шею уже есть один претендент, а судя по плотоядным взглядам некоторых гостей может появиться еще несколько. Она заперлась в своей комнате, скинула ненавистные туфли и с наслаждением плюхнулась в кресло.