Я сотни раз клялся сам себе, что когда настанет день моего назначения и мне выпадет случай собрать новый состав совета Штаба, наберу силу и получу все полномочия и власть в свои руки — отодвину Найтов как можно дальше от управления.

Мои размышления увели меня в сторону от темы заседания, надо собраться и включиться в разговор. Джейсон докладывает отцу о положении других шпионских корпусов НАТО, горячих точек и временных точек дислокаций мелких формирований.

— Вооружённый конфликт в Конго набирает обороты. Райан, по твоему приказу там были сформированы наши заставы, миротворцы следят за происходящим, но конца и края конфликта там не видно.

— Отслеживайте присутствие шпионов других государств, я должен знать обо всех войсках входящих в Конго, будь то миротворцы, войска союзных государств или шпионские формирования.

— По некоторым данным на территорию Конго были заброшены русские шпионы-боевики, их немного, но они так же, как и мы, отслеживают ситуацию внутри страны — как быть с ними?

— Пусть себе сидят, главное, чтобы не лезли к нам. Отдай приказ нашим ребятам: пусть не выходят на конфликты и не высовываются, международные скандалы нам не нужны, сейчас мы там в роли наблюдателей, нам нужно согласие правительства Конго на сотрудничество.

— Может, проще выбить оттуда русских?

— Джейсон, я ясно дал понять, что мы там наблюдатели, не более того. Русские тоже наблюдают, в конце концов, каждая страна имеет на это право. В Конго сейчас опасное положение, нужно быть осторожными.

Ха! Так его, выбить, тебя бы отсюда выбить ко всем чертям, Найт. Напускаю на себя бесстрастный вид, а в душе радуюсь этому пинку, как маленький ребёнок новой игрушке.

— Слушаюсь, Райан. На сегодня есть ещё один вопрос, не терпящий отлагательств. Мы и так долго тянули.

— Поясни для всех ситуацию.

— Дело в том, что молодые шпионы, поступившие к нам на обучение из детского корпуса, разбиты на три группы; вчера было принято решение отдать эти три группы под кураторство трём нашим сильнейшим молодым шпионам, которые могли бы поделиться опытом с новичками и обучить их всему необходимому. Тремя такими шпионами в нашем Штабе являются, безусловно, Кайл, Каин и Рик. Нужно только распределить между ними группы «А», «В» и «С».

Я? Воспитывать молодняк? Смотрю на отца ошарашенными глазами и пытаюсь найти на его лице иронию. Чёрт, это не шутка! Как я буду воспитывать молодых бойцов? Чему я их научу? Вот дерьмо.

— Да, мы с Джейсоном вчера это обсудили, но распределение групп решили провести всем штабом в присутствии наших будущих кураторов.

Кошусь на Каина и Кайла, им обоим это решение тоже не нравится: прощай отдых, кучка пищащих малолеток не даст тебе и секунды покоя — достаточно вспомнить себя в этом возрасте. Помню, как мы всей компанией не давали покоя своему куратору.

— Группы распределены по принципу качества обучения — в группе «А» собраны самые сильные выпускники детского корпуса, в группе «В» воспитанники со средней успеваемостью, а в группе «С» те, кому обучение давалось сложнее остальных, но всё же они прошли все экзамены, — продолжает отец.

— Я считаю, распределение нужно производить исходя из подготовки наших кураторов. Кайл отдал много времени и сил своей подготовке, ему целесообразно отдать группу «А»: там ребята соответствующего уровня, следом Каин, ему отдать группу «В». Рик много внимания уделял образованию, оттого в последнее время тренировался мало, ему как раз подойдёт группа «С», там не нужно будет напрягаться и демонстрировать то, чего в силу определённых обстоятельств у него нет.

Я взбешён, Джейсон позволяет себе слишком много. На что он намекает? По его мнению, я уступаю по подготовке Кайлу? Он, видимо, забыл, как я отделал его сына в тот день за Ольгу! Наверное, я багровый от злости. Оба Найта обмениваются довольными взглядами, а я трещу по швам, едва сдерживая жгучее желание съязвить и надрать зад обоим. Отец вмешивается как никогда вовремя.

— Ты намекаешь, что Рик подготовлен хуже всех?

В голосе отца неподдельная ярость, отлично, хотя бы один раз Джейсон ответит за свои слова.

— Ни в коей мере, просто…

— Никаких «просто»! Никакого распределения проводиться не будет, им будет дана неделя на тренировки; ровно через семь дней устроим им своего рода соревнования, в зависимости от того, как распределятся места, будут распределены и группы. И если Рик обойдёт Кайла, ты ответишь мне за эти слова в троекратном размере. Заседание окончено, все могут быть свободны. Рик, останься.

Зал заседаний медленно пустеет, и, когда входная дверь закрывается за последним членом совета, отец поднимает на меня пристальный взгляд абсолютно серьёзных глаз.

— Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь просто обязан надрать зад Кайлу?

— Этот пункт первый в списке моих планов.

— Хорошо. Я хотел поговорить с тобой по другому поводу.

— О чём?

Он встаёт со своего кресла и кивком головы приказывает мне следовать за ним. Запирая за собой дверь в зал заседаний, он молча шагает вперёд, я не спрашиваю, куда мы идём и зачем, просто следую за ним, так как должен.

Мы у дверей покоев отца, как много для меня с ними связано. До восемнадцати лет я жил за стенкой с Райаном. Мой отец… Я помню, как в далёком детстве, каждый раз, проснувшись от кошмара, сломя голову бежал в его спальню, запрыгивал в кровать и прижимался к нему. Тогда меня уже ничто не пугало, с ним я всегда чувствовал себя в полной безопасности. Тренировочный пыл изгнал из меня страх, с семи лет я стойко боролся с собственными кошмарами и страхами, подавляя их в самом себе. Именно в тот момент я отдалился от своего отца, стал более независимым, вошёл в рамки субординации. А самое противное во всём этом то, что до самого конца он так и останется для меня главой, начальством и в последнюю очередь отцом. Я не хочу этого.

Он открывает дверь, и мы заходим внутрь. Здесь ничего не изменилось с момента моего переезда: всё та же мебель и расположение предметов. Интересно, зачем он привёл меня сюда?

— Рик, я хотел поговорить с тобой о Найтах.

Я внимательно наблюдаю за ним и вслушиваюсь в его голос, такой единственный и родной. У меня не было никого, кроме отца, мой дед души во мне не чаял, но в силу обязанностей главы уделял мне мало времени — я плохо его помню. Других родственников у меня и нет. Братьев у отца не было, а братьев деда постигла одна и та же участь.

Всё устройство династии напоминает мне Османскую Империю во времена правления Кануни Султана Сулеймана Великолепного. Шехзаде — братьев много, но выживет и взойдёт на трон только один. Право управления достаётся от отца старшему сыну, но это мало кого останавливало. Многочисленные интриги, яды и убийства шлейфом тянулись за сменой руководства штабом, и это было в порядке вещей. Мой дед — Реймонд О’Хара — был вынужден участвовать во всей этой грязи, бороться за право на выживание своей веточки династии, за своё право на власть. Он единственный из четырёх наследников остался в живых и пришёл к управлению. Однако к рождению своего сына он подошёл с умом. Мой отец был единственным наследником рода после деда, и я единственный после своего отца. Зато никаких тебе распрей, убийств и интриг, всё кристально ясно, есть я, есть пост, и я его займу после отца.

— Ты меня слушаешь?

В своих мыслях я отвлёкся от отца, утвердительно киваю в ответ на его вопрос и стараюсь сконцентрировать всё внимание на нём. Мне действительно интересно, что он хочет сказать мне о Найтах.

— Я думаю, в последнее время ты заметил, что Джейсон и Кайл постоянно провоцируют тебя на выпады? Как, например, сегодня.

— Да, если честно, они меня здорово разозлили.

— Я прошу тебя, Рик, пропускай это всё мимо ушей, ладно? Они добиваются твоей реакции, агрессии с твоей стороны. Будь выше, ты умеешь отвечать хладнокровно.

— Почему я должен терпеть этих двух облезлых самозванцев, отец? Какое право Джейсон имеет разговаривать с тобой в подобном тоне? Как он смеет ставить под сомнение авторитет династии? Почему ты это допускаешь?