Строго говоря, взгляд Оли наполнен не меньшим влечением. Раскованно, даже дьявольски, улыбаясь, она порождает во мне натуральную бурю страсти, заводя и без того взвинченный до предела организм. Я хочу её здесь и сейчас. Вынув из-за спины катану в ножнах, она укладывает её на своё бедро и, продолжает танец, теперь уже накрепко вплетая в него моё оружие.

Вскоре музыка, вместе с градусом безумия в головах обоих, набирает обороты, и зеленоглазая, сделав шаг ко мне, усаживается на бёдрах, продолжая танец буквально на мне. Взяв мои ладони в свои руки, она укладывает их на талию. Сам я не смею и двинутся. Заворожённый действом, буквально забываю, как дышать. Её взгляд, наполненный страстью и желанием, придаёт ей ещё больше очарования, рискуя испепелить меня начисто. Как же она прекрасна…

Музыка плавно подходит к концу и сидящая в моих руках прекрасная Шехерезада выгибается назад. Крепче сжав её талию, удерживаю Олю на месте, не позволяя упасть. Чуть погодя, бестия возвращается в нормальное положение, с нескрываемым желанием глядя мне в глаза.

— Ты… Это шикарно! — сбивчиво рассыпаюсь в комплиментах.

— Заметно, — чуть поёрзав по моим бедрам, с хитрой улыбкой она придвигается ближе, практически вплотную к моим губам. — Я хочу тебя.

Плевать на клубнику с шампанским. После этих слов я будто теряю все нити, связывающие меня с реальным временем. Бархат её кожи под моими ладонями, призывный жар манящих губ, и общий соблазн происходящего срывают меня с якоря. Терпким поцелуем опускаюсь на её аккуратный ротик и не теряя лишнего времени углубляю поцелуй. Хочу испить до дна, даже если рискую захлебнуться от всеобъемлющих чувств.

— Как пожелаешь, султанша моего сердца.

Разогревающе поглаживаю её тело, путешествуя пока только по дозволенным местам, не руша рамки приличий. Я распалю тебя ещё больше, так, что с каждым прикосновением ты будешь растворяться в ощущениях все сильнее. Изнурительный поцелуй заканчивается, но лишь для того, чтобы сделать вдох и предаться новому. Её тонкие пальцы истинной пианистки зарываются в мои волосы, блуждают по шее и плечам, а затем опускаются на рубашку. Терзая пуговицы, она расстёгивает вещь, под аккомпанемент нашего шумного и сбитого дыхания, звучащего в унисон.

Сколько раз я мечтал об этом? Как часто прокручивал в голове картину того, как она, нагая и обласканная моими прикосновениями сладко стонет от удовольствия? И, наконец, добрался до этого момента. Совсем скоро так и будет, и я, наконец, сумею усладить не только свою бурную фантазию. Целую её шею, прогуливаясь по ней языком, мягко кусая кожу губами. Моя, только моя и ничья больше. Такое счастье нужно самому. Посасываю выступающую ключицу и срываю первый неуверенный стон с её губ. Да-а-а, продолжай. Громче.

Моя рубашка летит прочь, и я остаюсь с голым торсом. Чуть толкнув меня на простынь, Оля ухмыляется, отбирая главенствующее положение. Пусть так, чем бы дитя не тешилось, лишь бы не передумало. Её уста опускаются теперь уже на мою шею, и я с шумом выпускаю воздух из лёгких. Как хорошо. Закрываю глаза, чтобы не мешать себе наслаждаться ощущениями, так намного лучше. Бисерные кисточки соприкасаются с торсом, создавая невообразимо приятный контраст между бодрящей прохладой костюма и моим разгорячённым телом.

Низ живота сводит сладкая истома, и я окончательно забываю обо всем вокруг. Ничто не имеет значения сейчас, только она. Опускаю ладони на её ягодицы, сокрытые от глаз лёгкой тканью юбки. В ответ на мои поглаживания зеленоглазая вновь мурлычет, уткнувшись носиком в мою шею. Её руки, кажется, будоражат каждую клеточку тела, вызывая волны неконтролируемого возбуждения и удовольствия, и я отдаюсь им без остатка.

Бережно переворачиваю её спиной на постель и нависаю сверху. Позже, если захочет, я ещё предоставлю ей возможность побыть сверху. Увлечённо она наблюдает за каждым моим действием, взором затянутых туманом желания изумрудов. Тянусь за бутылкой шампанского на столе и отпиваю алкоголь прямо из горла. Придётся немного пошатнуть собственную трезвость. Ольге для первого раза требуются долгие ласки, а аскетический образ жизни моих последних месяцев способен испортить все на корню. Да и самой русской не помешает умеренная доза допинга. Не хочу, чтобы ей было больно.

Отпив ещё немного, отставляю бутылку в сторону и в поцелуе, делюсь с возлюбленной шампанским. Умница, она поняла ход моих мыслей без единого слова. Хотя, вполне может быть, что эта выходка обусловлена поглотившей её разум атмосферой разврата и осознанием моей опытности. Сегодня все будет в первую очередь для её удовольствия. Первый раз должен быть особенным и до дрожи приятным оттиском отпечататься в памяти.

Снимаю с себя брюки и носки, оставаясь в одних лишь облегающих боксёрах. Смущённо девушка скользит взглядом по напрягшемуся органу, а затем отводит взгляд в сторону, заливаясь предательским румянцем. Бережно освобождаю её бедра от объятий пояса и юбки, любуясь каждой точёной линией роскошного тела. Обвожу пупок языком, щекоча кожу. Утратив контроль, Ольга выгибает спину, нарушая тишину комнаты мелодичным стоном. Мало, хочу ещё…

Скольжу выше, лаская каждый миллиметр бронзового бархата, упиваясь собственными ощущениями. В порыве страсти стройные ножки рыженькой обнимают мои бёдра, а я зверею ещё больше, все ближе и ближе подбираясь к груди. Нужно ещё шампанского, и мне и ей. Приподнимаю её за плечи и одним отточенным движением расстёгиваю лифчик. Отбрасываю вещь в изголовье, чтобы собака не попортила реквизит. С него станется.

Жадно обвожу взглядом округлую грудь русской. Мать моя женщина, я готов кричать от восторга ею. От одного моего взгляда соски моментально твердеют, предоставляя мне невероятное поле для действий. Щёки партнёрши напоминают два спелых помидора, налитых багряным цветом.

— Ты роскошна, — рыкнув от восхищения с примесью безумной страсти, я опускаюсь на её грудь, принимаясь ласкать каждый её сантиметр, предусмотрительно не касаясь сосков. Я доберусь до туда чуть позже, ещё больше распалив ощущения.

Вдоволь наигравшись со всем предоставленным, я смыкаю губы вокруг её нежной плоти. Сколько эмоций в этом стоне. Страсть, желание, удивление, восторг, и стыд, все смешалось в её голосе. Боюсь, она уже и сама не в силах разобрать, что именно движет ею. Это и не нужно. Главное кроется в том, что нам обоим безумно хорошо сейчас. От накативших ощущений она чуть сильнее сжимает мои бёдра в своих объятиях и, закопав пальцы в волосы, притесняет голову ближе к телу.

— Ай, как ты восприимчива. Кажется, я никогда не устану петь тебе дифирамбы.

— Разве это плохо? — сквозь стоны спрашивает она, тоном пронизанным желанием.

— Это восхитительно.

Поглаживаю вершинку груди языком, а затем втягиваю в рот. Вот так, туда-обратно, под шумное сопровождение её голоса. В какой-то момент меня посещает мысль, что я готов финишировать от одних её сладких возгласов. Нет, так дело не пойдёт. Я никогда не был бойцом-пятиминуткой, нехрен и начинать позориться. Вновь пью шампанское и делюсь частично с Олей. Я должен быть в строю как можно дольше, пока она не насытится. Переключаюсь на вторую грудь, продолжая ласкать пальцами первую. Интересно, сумеет ли она разрядиться так?

По-хозяйски укрываю её лоно своей ладонью, ощущая призывный жар даже сквозь ткань трусиков. О-о, я схожу с ума от этой девчонки. Такого бешеного желания у меня не было ещё никогда. Поправив своё достоинство, я устраиваюсь так, чтобы наша плоть соприкасалась сквозь ткань и медленно начинаю двигаться туда и сюда, подогревая её интерес. Мурлыкая, как довольная кошка, она выгибает спину, буквально на блюдечке подавая мне свои манящие округлости. И я не упускаю это из виду, окутывая спелые земляничины её сосков лаской.

Ощущаю, как мало-помалу она напрягается. Малахиты её глаз распахиваются, а по телу проходит лёгкая судорога оргазма. В ответ на это я лишь улыбаюсь. Есть контакт. Она просто невероятна! Обрушиваюсь со страстным поцелуем на её губы, терзая забывший своё природное предназначение дерзкий язычок рыженькой. Она обмякла в моих руках, приводя сознание в порядок, но это, откровенно говоря, не входит в мои планы.