— Значит, виноват в этом не Кайл, а тот, кто проводил задержание, Рик, это большая разница. Раз девушки были перепутаны именно в момент задержания, то наказывать нужно непосредственно конечных исполнителей приказа.

Чёрт, как он ловко отклонил удар от Кайла. Я молчу и смотрю на отца.

— Его вина в этом тоже есть, Джейсон, он должен был проверить всё, когда девушка прибыла в Штаб. Если бы не Рик, мы бы и дальше продолжали выбивать из невинной девчонки то, чего она и знать-то не может!

— Хорошо, в этом я согласен, но о депортации и речи быть не может.

Что? Какого чёрта? Я начинаю злиться, почему он позволяет себе давать такой утвердительный ответ, не выслушав мнения других?

— Это почему же?

Я больше не сдерживаюсь и выпаливаю этот вопрос, возможно, немного резко, но меня это сейчас мало волнует.

— Вы сами сказали, что она гражданская, но в её окружении есть целых три шпиона. Допустим, она вернётся домой, а если она расскажет им, где была и кого видела? Русские с ног сбились в поисках информации о нашем наследнике, о тебе, Рик, а ты хочешь подарить им сведения на блюдечке? Эта девка может дать им столько, сколько они и не мечтали найти, притом она сделает это абсолютно без задней мысли. Её нельзя возвращать, она слишком много знает о том, что мы тщательнее всего скрываем. Это, прежде всего, ради безопасности наследника.

Мне хочется колотить кулаками в стену от бешенства, сколько в нём хитрости? Как ловко он обезопасил Кайла и свернул идею с депортацией Оли! Нет, я, чёрт подери, так просто не сдамся!

— Ей нет смысла рассказывать кому-то обо мне, тем более, я думаю, с ней можно поговорить на эту тему.

— Опрометчиво, Рик, даже слишком, у нас не будет гарантий, а подвергать твою жизнь опасности из-за какой-то девки мы не в праве.

— Она не девка!

Я рычу, они не знают её, не понимают, что с ней можно поговорить, и она согласится! Как мне доказать им это? Пожалуй, никак. Я бросаю гневный взгляд на торжествующих Найтов. Скажи спасибо папочке, Кайл, на этот раз он прикрыл твой зад, но в следующий раз я точно разорву его на британский флаг! Беспомощно смотрю на отца, в его глазах тревога, чёрт, нет! Джейсону удалось зародить в его душе сомнения! Пожалуйста, не надо, не отступай!

— Джейсон прав, мы не можем рисковать тобой ради её депортации.

Всё рухнуло… Ну почему он слушает их, а не меня? Я открываю рот в тщетной попытке возразить и тут же отступаю, по глазам отца я вижу, что возражения не принимаются. Вот чёрт, всё провалилось. Зачем тогда было давать Оле надежду? Обидно, глубоко в душе меня терзает горечь, отец доверяет не моим решениям, а этому Найту. Хочу уйти отсюда, но что я скажу рыженькой? Ничего хорошего…

Совещание заканчивается быстро, Кайл бросает на меня торжествующий взгляд, а я чувствую себя раздавленным. Со временем я обязательно возьму реванш, но нужно выждать момент. Плетусь к дверям покоев, мне дико не хочется расстраивать Олю, она была сегодня такой счастливой, какой я никогда её до этого не видел.

Я открываю дверь и вхожу в помещение, Ольга бежит к двери и глазами полными надежды смотрит на меня, а я не знаю, куда деться от этого взгляда. Мои глаза кипят злостью и обидой. Я виновато отвожу взгляд и, разувшись, продвигаюсь к кровати. Она следует за мной, бесшумно, как тень, ей нужно всего несколько слов, которые я не в силах сказать.

— Прости, Оля… Я сделал всё, что мог.

Меня душит гнев, обида и чувство вины. Я вижу её реакцию, она настороженно замирает и растерянно вглядывается в моё лицо.

— Что-то не так?

Она спрашивает тихо, почти шепчет, чувствую, как во мне что-то надламывается.

— Они отказали в депортации. Ты останешься здесь.

Она беспомощно хватает кислород, как рыба, выброшенная на берег. Все её надежды разбиты вдребезги. Она останется здесь. Медленно Оля падает на колени посреди комнаты. Опустошённая и раздавленная, она садится на пол.

— Почему?

Дрожащим голосом, грозящим вот-вот сорваться, она задает единственный вопрос, который её интересует. Я делаю резкий вдох и выпаливаю всё залпом, тоном полным возмущения и злобы:

— Видите ли, они боятся, что как только ты вернёшься на Родину — побежишь в свой штаб сливать всё, что видела здесь! Я сказал им, что это глупость и тебе нет смысла, но они опасаются твоих дружков. Все сошлись на мнении, что ты можешь разболтать им лишнего, а они донесут до своего управления.

— Но что я могу им рассказать? То, как меня мучили здесь? Они знают это и без меня!

— Ты можешь рассказать им про меня. Этого все и боятся.

В темноте она еле слышно дышит, свесив голову на грудь.

— Видишь ли, Оля, наследник династии всегда охраняется превыше всего. Вся эта свистопляска с Наташей этой и составом — не более чем мера моей безопасности. Русским не нужен состав, им нужен я, они хотят найти там меня и узнать, с кем имеют дело. Поэтому отец так рьяно взялся за поимку твоей подружки. Если меня найдут и убьют, династия останется без наследника, и всё пойдёт прахом. В этом и есть все опасения. Я сказал им, что всё можно решить, я уверен, что мы с тобой смогли бы договориться по этому поводу, но им всё равно. Мне очень жаль, я сделал всё что мог…

Слёзы градом льются из её глаз, она больше не может контролировать себя, всё разрушено до основания. Сидя на коленях посреди комнаты, она даже не пытается смахивать с глаз капли, они шумно бьются о паркет, разлетаясь крошечными брызгами в стороны, подобно её надежде, разлетевшейся тысячью мелких осколков. Я сажусь рядом с ней, тщетно пытаясь успокоить, остановить слёзы. Странно, она плачет при мне второй раз, и второй раз я чувствую тупую ноющую боль где-то в глубине души. Зачем я сказал, что они её одноклассники? Тогда бы не было проблем с депортацией. Дурак, своими собственными руками загубил то, за что боролся.

Моя рука медленно гладит её по волосам, другая прижимает к себе за талию. Она положила голову на мою грудь, её редкие всхлипы ножом разрезают тишину.

— Что теперь будет?

— А что должно измениться? Будешь жить у меня, тебя больше никто не тронет.

Постепенно она успокаивается, но чувство горечи вряд ли пройдёт быстро. Она в клетке. Во всём этом есть только один приятный момент — она неприкосновенна и может быть более-менее спокойна. Оля останется здесь, и я смогу контролировать её безопасность, хотя бы малая компенсация за предоставленные штабом неудобства. Мы пропустили обед, а сейчас время уже подбирается к ужину. Еда совсем не лезет в горло нам обоим. Молча ковыряем вилкой макароны, но я всё же заставляю её и себя поесть.

Я работаю за своим ноутбуком, а Оля ложится в кровать и моментально проваливается в сон, за этот день она пережила столько эмоций: почти ощутила свободу и потеряла самое желанное. Это, безусловно, отвратительный день для нас обоих.

========== X Глава ==========

Я сплю на спине, ну, как сказать, сплю, скорее, сверлю глазами потолок. Сегодняшний день, точнее уже вчерашний, никак не идёт из моей головы. Оказывается, я серьёзно недооценил Найтов, они более сильные соперники, чем я думал. Нет, я всегда предполагал, что его отец очень хитёр, иначе как он прибрал к рукам пост заместителя главы штаба после смерти родителей Каина; но что всё настолько плохо, понял только сейчас.

Как теперь действовать против их коалиции? Кайл будет заходить, скорее всего, с тыла, а папаша прикрывать махинации с фронта — значит, нужно быть аккуратнее именно с Джейсоном. Заваливать Кайла, оказывается, не так просто, как я думал, ладно, со временем найду, за что их прижучить.

Мои размышления прерывает Оля, она свернулась рядом в клубочек, чуть поджав под себя колени. Одна рука лежит перед ней, вторая ладонью накрывает запястье первой. Она скулит во сне и всхлипывает, что это? Кошмар? У меня бывали кошмары, но в раннем детстве, тогда ещё отец был за стенкой, и я бегал к нему. Пыл тренировочных боёв и азарт погони за статусом лучшего в своей категории изгнали из меня страх, заставили меня быть сильнее и надеяться только на себя. Теперь я не боюсь практически ничего. Исключение только отец, не могу себе представить день, когда мне придётся занять его место, когда он погибнет. Эта мысль больно жалит меня.