— Видимо, не совсем крепко, — ах, сколько же язвительности в этом тоне.

— Ладно, признаю, умница подловила, а теперь будь хорошей девочкой, отпусти.

— Не-а, скучно быть хорошей.

Она начинает выталкивать мои ноги из толщи океана, от чего тело автоматически погружается вглубь. Без зазрения совести русская мотает меня туда-сюда, позволяя время от времени делать вздох и заливается громким смехом. Когда ей надоедает это занятие, она отпускает меня, и я перевожу дух, растянувшийся на поверхности в виде звезды. Хорошо как, эти ее карусели порядком выматывают. Пристроившись сбоку, Оля ныряет через меня в воду, притапливая руками.

— Нет, ты не лиса, — говорю я, — ты дельфин, ну или русалка на крайний случай.

— И тот и другой вариант на суше не обитает, так что давай остановимся на том, что я лиса, которая очень любит плавать. С родителями мы всегда любили возиться в воде…

Грусть овладевает ее голосом, а в глазах отражается неимоверная тоска. Она скучает по ним. Как бы я чувствовал себя в подобной ситуации? Сидя в плену у Громова, часто думал об этом. От мысли о том, что уже никогда не увижу родных, у меня разрывалось сердце. Ей наверняка ещё тяжелее, чем мне. В попытке хоть на каплю облегчить сложившуюся ситуацию, подхожу к ней ближе и мягко вплетаю в свои объятия. Как только мы разберёмся в наших отношениях, я в первую очередь выйду на связь с ее родителями. Так больше не может продолжаться.

— Не грусти, это ведь хорошие воспоминания. Давай договоримся так. Я постараюсь что-нибудь сделать, чтобы ты могла хотя бы поговорить с семьёй. Только дай мне время, чтобы продумать это, хорошо?

Ольга внимательно смотрит в мои глаза, словно ища подвох в словах, а потом крепко обнимает, жарким шепотом дрожащего голоса обжигая кожу.

— Спасибо, для меня это очень важно.

— Я знаю…

Поглаживаю спину Оли ладонью и проникаюсь происходящим. Как же хорошо, в её руках. Не спешу размыкать объятия, но охочих изгадить момент слишком много. Каин вопит с берега, приглашая нас на баночку пива, а я только незаметно для русской отмахиваюсь от брата рукой. Отвали и не гадь в мою малину, будь лапочкой!

— Хорош там друг в друге взглядом дырки прожигать, пиво закипит!

Только я собираюсь хлестко ответить Девингему, как объект моих самых амбициозных планов предлагает пойти на берег. Ну, напарник, я тебе устрою.

Под тенью импровизированной палатки уже организован настоящий банкет. К моему удивлению, даже Оля соглашается на пиво и мы приступаем к посиделкам. Кайф, что еще нужно от жизни? Тишина, спокойствие, свобода и расслабляющая атмосфера, запах океана и раскатистый шум волн, омывающих бархатный песок. Роскошь - одним словом.

— Ну, как будем развлекаться? — потирая ладони, спрашивает брат.

— Думаю, до гитары в кругу костра мы дойдём к вечеру. Пока ещё тепло и мы в сносной кондиции, предлагаю заняться серфингом и накупаться по максимуму.

— Ценная мысль, Рик. Заодно девчонок прокатим.

— Ага, если сами вспомним, как на них правильно стоять.

— Отбросить пессимизм!

Господи, откуда у Каина столько энтузиазма? Или Лейла в бикини оказывает на него такое влияние? В любом случае, энергия у него хлещет через край, а значит, что и остальным он покоя не даст. Мы недолго валяемся на песке, перебрасываясь незначительными шутками. Время от времени, взгляд Оли и Лейлы скользит по изуродованной спине. Ким сказала, что шрамы вряд ли сойдут со временем и это прискорбно… Когда я впервые увидел кожу, впал в ступор, вся спина исполосована. Я уже всерьёз задумывался о татуировке, вот только какую сделать — не знаю. Нужно хорошенько взвесить все за и против этого дела.

Ещё немного повалявшись на песке, мы с Каином берём доски для сёрфинга и уходим к океану, наверстывать упущенные навыки. На первых парах выходит паршиво, на каждой более-менее путной волне, с завидной регулярностью падаем в воду. Ну, нет, так дело не пойдёт. Видел бы нас Отец, уже бы давным-давно потонули в тоннах сарказма и поучений.

Настырность приносит свои плоды и вот, механическая память начинает всплывать из недр разума, позволяя удерживаться на волне. Через пяток другой подходов мы и вовсе чувствуем себя уверенно, как раньше. Чудесно, то чувство, когда ты седлаешь волну просто невозможно объяснить словами. Возникает ощущение, будто ты летишь, словно птица. Чуточку сгибаю ноги в коленях и рукой касаюсь лазурной глади. Ради таких вещей стоит жить и стоит сохранять хрупкий мир на нашей планете. Чтобы просто наслаждаться тем, что создала природа и чувствовать себя ее частью.

Оля завороженно наблюдает за тем, как мы с братом гоняем по волнам. Чтобы научить ее кататься уйдёт слишком много времени… Сумею ли я удержаться на доске вместе с ней? Надо попробовать. На следующей попытке я беру курс на девчонок и, подплыв, усаживаюсь на доску.

— Не хочешь попробовать?

— Я не умею, — смущаясь на ходу, отвечает Оля.

— Тебя одну никто и не пустит, залезай сюда.

Нерешительно она даёт мне руку и я помогаю ей взобраться на доску, инструктируя касательно положения, которое необходимо занять:

— Сиди так, можешь держаться руками за края доски, главное ноги не высовывай, иначе мы моментально улетим с неё.

— Поняла.

Гребу к чуть большей глубине и поджидаю достойную волну. Рыженькая увлечено копошится руками в воде, завороженно наблюдая за разномастными яркими рыбками. Она подобно маленькому ребенку, наивно и восторженно воспринимает все происходящее, как сказку. И вот, наконец, появляется достойный внимания вал. Уверенно веду сёрф и поднимаюсь на ноги, отправляя нас в чистое скольжение по толще океана. Огромная волна начинает заворачиваться в трубочку и мне удаётся пронырнуть внутрь неё. Лучшее, что можно испытать, стоя на серфе… Невообразимая красота. Побывав в волне один раз, уже нет шансов сдать назад, в неё захочется вскочить вновь. Адреналин и наслаждение пульсом отдаются под кожей, я запускаю руку в воду, слегка брызгая на Олю.

— Вставай, только медленно и постарайся держать равновесие.

— Боюсь, не выйдет.

— Я помогу.

Русская плавно поднимается на ноги, но не найдя опоры, пытается присесть назад. Не позволяю ей этого сделать, хочу, чтобы ощутила полный размах происходящего безумства. Как только она поднимается, я обнимаю её сзади за талию, тем самым удерживая на месте. Пальцы Оли вцепились в мои руки, а сама она с упоением разглядывает все вокруг. Скоро тяга волны закончится и, вероятнее всего, мы упадём с доски. Но предупреждать я об этом, конечно же, не буду.

Укладываю ладонь на кисть Ольги и сплетаю наши пальцы в замок, она чуть дрожит от моих прикосновений, а дыхание ее сбивается, совсем как тогда в медицинской комнатке Ким. Вытягиваю наши сомкнутые руки к стенке волны, оглаживая рукой Оли хрустальную рябь. Не в силах противостоять чарам происходящего, не могу держать контроль. Разве он нужен, когда нам так хорошо? Необходимо срочно что-то делать и рушить стену молчания. Невозможно больше терпеть эти границы и дистанцию, балансировать на краю пропасти и каждый раз стараться не рухнуть вниз. Трусь носом о её шею, а затем оставляю на бархатной коже, соленой от океана, мягкий поцелуй.

Разбег барашка заканчивается и после мощного толчка, мы слетаем с доски. Падаю на спину, настырно не выпуская Олю из рук. Тут достаточно глубоко, а я не знаю, насколько хорошо она плавает, когда не ощущает дна. Хорошо, что доска к ноге привязана, не уплывет далеко, иначе гоняться за ней можно вечно. Практически синхронно мы выплываем на поверхность и втягиваем воздух в легкие.

— Не плохо, — с довольной улыбкой, заключаю я. — Хорошо держалась для первого раза.

— Ну, так у меня был лучший инструктор.

Небеса обетованные, откуда в ней столько кокетства взялось, до сих пор не пойму. На какое то количество времени я зависаю, теряя абсолютно все мысли в голове, словно они вместо меня идут ко дну.

— Залезай на доску, я потащу нас к берегу.

— Могу доплыть и сама.