Пожав плечами, Ким и Каин желают всем присутствующим доброй ночи и покидают кабинет. Оля, под предлогом того, что ей нужно найти что-то невообразимое в соседнем помещении, тактично оставляет нас наедине с отцом.

— Ты что-то хочешь мне сказать?

— Скорее отдать. Я давно должен был это сделать, однако, не принимал это во внимание.

Из кармана брюк Отец заботливо выуживает коробочку с заготовленным подарком. Что там? Покорно ожидаю, пока предмет предстанет перед глазами, и, можно сказать, даже удивляюсь увиденному. В его руках красуется толстая золотая цепочка, на которой, словно объятый пламенем, искрит сплошь укрытый изразцами феникс. Он точно такой же, как и на перстне Райна. На фамильном перстне нашего рода. Гордая и бессмертная птица, расправив крылья, словно готовится вонзить в противника стальные когти. Достаточно жёсткие линии кулона делают его вполне пригодным для ношения на мужской шее.

— Пусть символ нашей Династии хранит тебя. — застегивая цепь на моей шее, сосредоточенно проговаривает Отец. — Ты уже подобно ему начинаешь воскресать из пепла.

— Помнится мне, что когда-то давным-давно перстня было два, один для Главы, а второй для Наследника, которого его отец сочтет достойным поста.

— Тогда ты должен знать и о том, что в братских дрязгах символ наследования накрылся пушным зверьком.

— Да. – улыбаюсь. — Спасибо, Папа.

— Отдыхай. Надеюсь, что после того, как мы переберёмся в загородный дом, ты станешь чувствовать себя лучше.

— Было бы ценно.

Обменявшись пожеланиями на ночь со мной и вернувшейся в палату Олей, шпион покидает нашу крохотную компанию. Совсем скоро, я, к своему ужасу, натыкаюсь на искрящий любопытством взгляд зеленоглазой и по умолчанию начинаю морально готовиться к целому марафону вопросов. Напустив на себя бесстрастный вид, я вновь принимаюсь за своё любимое занятие — испытывать лимит её терпения. Почему мне всегда хочется играть с ней? Присаживаясь на краю кушетки, она начинает разговор совсем издалека, так, что в какой-то момент я даже готов разочарованно картинно всхлипнуть от её безразличия.

— Голова болит?

— Да.

Честно говоря: отваливается! Но я стоически переношу эти ощущения. В конце концов, мне и самому уже до безобразия надоело собственное нытьё. Однако, по тягучим и липким щупальцам боли, я все же прихожу к выводу, что порция обезболивающего прожигает свои последние остатки в моём организме и мне, вероятнее всего, уже нужна следующая.

— Все остальное тоже?

— Ага, — не утешительно констатирую я. — пора делать болеутоляющее.

— Хорошо, сделаем. Расскажешь, что за птичка у тебя поселилась?

Мысленно улыбаюсь, вот и конец терпению. Как и обычно, она себе не изменяет, и я чертовски рад этому. Сейчас то время, когда она боялась даже шевельнуться без моей команды, вспоминается как небылица, по сравнению с тем, какую Ольгу я наблюдаю сегодня. Без притворств, опасений и страхов она свободно задает вопросы и, порой, даже перехватывает на себя инициативу, отрезвляя меня.

— Расскажу, только не смейся. История, как по мне, странная. Феникс — символ династии О’Хара. У каждой Династии есть свой герб, как и полагается. На наш занесло этот ходячий факел. Давно, когда Америки ещё не было, и горстки Штатов только начинали свою войну за независимость, зародилось и шпионство нашего государства. Наш праотец — Рэйнер Джеремия О’Хара. Именно он основал Штаб Америки и Династию. Человеком он был достаточно суеверным. Любая магия, предсказания и прочая ересь привлекали его внимание на ура. После победы в борьбе за независимость, становления Штатов и Штаба, он нашёл одну из сильнейших провидиц своего времени. Его интересовал всего один вопрос: что будет с его потомками. Ведьма раскинула карты, долго капала воском, шептала себе что-то, видимо, договариваясь с хрустальным шаром. А затем схватилась за карандаш и в состоянии транса начертала феникса. Того самого, которого ты видишь сейчас. Выйдя из небытия, она принялась пояснять смысл своего видения. Начала она с того, что наша династия пройдет сквозь века, и поколение от поколения О’Хара будут крепнуть и мужать. Но ничто не вечно под луной. Однажды наступят смутные времена, но не между братьями пройдет битва, угроза придёт извне. Белокаменные стены, гранит коридоров обагрится кровью своих правителей. Род погибнет, от мала до велика, не останется ни одного благородного, а престол займут смутьяны, жаждущие чужих смертей и хаоса. Никому не будет спасения, они будут сеять смрад и гибель каждому. Люди потеряют надежду. И только один Наследник фениксом воскреснет из мертвых. Именно в его руках окажется дальнейшая судьба, под его крылом все сплотятся и смогут дать бой окрепшей и поднявшей голову змее. Удовлетворённый таким ответом, Рэйнер забрал эскиз феникса и приказал изобразить его на фамильном гербе. Так же он выплавил два перстня и одну роскошную диадему с фениксом. Один перстень ты могла видеть на руке у Отца. Он передается от правителя к правителю и принадлежит строго Главе. Второй всегда предназначался тому Наследнику, которого действующий властитель желал видеть после себя в управляющем кресле. Но на деле это кольцо кочевало из рук в руки, как последняя неблагочестивая барышня, и в итоге было заботливо потеряно старшими родственниками. Корону предок выплавил для своей жены и матери Наследников рода. Когда Глава женится, его невеста коронуется перед Штабом. После этого момента, избранница шпиона становится неприкосновенной для остальных, и приказы её исполняются наравне с мужем. Этого феникса Райан сделал отдельно для меня.

Неужели ей действительно интересно все это? Хотя да, её любознательность порой зашкаливает. Пока я вещал, словно преподаватель на паре, Ольга успела сделать мне укол обезболивающего и устроиться в изголовье моего «роскошного дивана». Её пальцы вновь принимаются за ту же операцию, что и вчера, и я неимоверным образом расслабляюсь и избавляюсь от боли в секунды.

— Это же здорово! — восторженно отзывается рыженькая, поправляя выбившуюся прядку волос. — Очень красивая история. Получается, гадалка предсказала будущее целого рода. А ты не думал, что смутное время наступает именно сейчас?

— Ой, брось. Ну, как человек может воскреснуть из мертвых? Бред. Я мало верю во всю эту ересь.

— Во что ты вообще веришь?

— В себя. Как бы эгоистично это не звучало.

— А в бога?

— Не изображай из себя свидетеля Иеговы.

— Серьёзно? – изумляясь до глубины души, буквально вопит собеседница. — Я вот верю. Высшие силы определённо есть. И всякая магическая, как ты выразился, ересь, тоже имеет место быть. Как можно совсем ни во что не верить?

— Оля, атеисты такие же люди, как и ты. Из плоти и крови. Одного из них ты видишь перед собой. И раскрою тебе тайну, почти все шпионы не являются приверженцами религии. Я не хочу и не стану тебя разубеждать и будоражить твои религиозные чувства, однако, о себе скажу: за мои, в будущем, бесконечные убийства и реки крови, мне светит только ад. И, согласно библии, никто там не станет разбираться, убивал я во благо людей, или же во вред. Я отнимаю жизни, и это уже достаточная причина, хотя и не ясная для меня лично. Мало приятного в этом. Давай не будем углубляться в эту тему дальше? Я не хочу, чтобы у нас возникали разногласия.

— Я и не собиралась оспаривать твою точку зрения. — пожимает плечами моя персональная сиделка. — Каждый имеет право на своё мнение. Просто было интересно, почему ты так думаешь.

— Уже ни о чем не думаю. Мне сейчас хочется только мурлыкать.

Тая под её руками с каждой секундой все больше, я действительно теряю всяческое желание шевелить чем либо, включая язык. Вытягиваю руку вверх и накрываю ладонью её колено, осторожно, скорее даже испытующе поглаживая его. После той пощёчины за поцелуй я действительно опасаюсь рваться с места в карьер.

Раньше я моментально перескакивал с одного этапа на другой, и к вечеру, незнакомая девушка уже свободно скакала на мне в позе наездницы. А сейчас я дотронуться до нее не так боюсь. Чувствую себя идиотом. В конце концов, я взрослый мужчина, и она должна понимать, что вечно на одних только целомудренных поцелуях да поглаживаниях жить не смогу. Ладно. Разберусь с этим чуть позже, когда встану на ноги. Пока будем довольствоваться малым. Больно многого хочешь, Рик.