- Знаешь что… - вдруг совершенно не знакомым Джону металлическим голосом произнес младший, - катись-ка ты сам куда подальше со своим Маккой и своими больными фантазиями. Я плевать на них хотел. Я встретил женщину своей мечты и не собираюсь расставаться с ней только из-за того, что какой-то шизофреник пытается мне доказать, что она принесет мне несчастье.
- Тебе не она несчастье принесет, чертов ты идиот! Ты его сам себе принесешь, расставшись с Полом! Ты жить без него нормально не сможешь, придурок! Ты превратишься в ходячий скелет – посмотри на меня! В тебе не останется ни грамма жизни! Ты будешь смотреть в зеркало и не увидишь там никого, там будет пусто! Ты этого хочешь?
- Иди к черту. Даже если и так, оно, вероятно, того стоит…
- В тебе говорит обида, злость и боль, как во мне когда-то. К Йоко ты испытываешь те же чувства, что когда-то испытывал к Джулии – сыновние и никакие более! Неужели ты не хочешь построить отношения, основанные на равенстве? Син ты подавлял, Йоко ты подчиняешься, и только с Полом ты можешь стать одним целым, долбанный ты придурок! Ты же пожалеешь об этом!
Джон сплюнул и хлопнул дверью: до истечения срока, данного ему ученым, оставалось всего пару дней.
========== 4. ==========
Все это время Джон лихорадочно пытался хоть что-то изменить, но ситуация уже вышла из-под его контроля. Положение, как ни странно, усугубилось тем, что по истечении этих жалких нескольких дней Леннон не вернулся назад в 8 декабря 1980 г., и это лишний раз доказывало, что историю изменить ему все-таки удалось. Однако лишь через пару месяцев стало понятно, каким именно образом.
Младший не желал с ним общаться и запретил появляться на пороге его дома, Макку же все происходящее нимало не смущало: казалось, он напротив обрадовался появлению в жизни младшего по-настоящему любимой женщины. Вероятно, он искренне надеялся, что наваждение прошло, и их былую дружбу легко будет восстановить. И только Леннон видел, что Битлз, как когда-то и в его собственном случае, медленно, но верно шагают к краю пропасти, возврата из которой уже не будет. Впрочем, как вскоре выяснилось, персональная пропасть Пола в этом варианте развития событий не имела даже дна и с полным правом могла называться адом.
Они с младшим должны были отправиться в США по тяжелым для них организационным вопросам, которые прежде, как им казалось, с легкостью разруливал Брайан. Но Пол, все еще пребывая под впечатлением от инцидента в Индии, категорически отказался ехать, заявив, что нет таких вопросов и проблем, которые невозможно было бы решить по телефону. Младший тоже психанул, и поездка не состоялась – та самая историческая поездка, во время которой Пол второй раз встретился с Линдой и вернулся в Англию уже отчасти влюбленным в эту женщину. Леннон готов был рвать на себе волосы от досады: мало того, что его возвращение в прошлое никак не изменило судьбу Битлз, оно еще разметало в прах казавшиеся монолитными отношения младшего и Макки да еще и сделало невозможным женитьбу последнего на Линде – женитьбу, которая фактически спасла Пола от депрессии, запоев и угрозы суицида. Джон с большим трудом достал телефон Истманов и даже добился личного разговора с Линдой, но толку от этого разговора не было никакого. Конечно же, она знала о существовании такого человека, как Пол Маккартни, но какое ей было до него дело? Ну да, они как-то раз встречались, но Мик Джаггер, например, приглянулся ей тогда куда больше. И с какой это стати она должна бросать все свои дела и лететь в Лондон спасать от еще не начавшейся депрессии того, кто не значит для нее ровным счетом ничего? Исход их разговора был вполне предсказуем: она приняла Леннона за городского сумасшедшего и бросила трубку спустя уже около трех минут после начала диалога.
Тогда Джон решил затаиться и выждать дальнейшего развития событий, боясь уже хоть что-то предпринять для предупреждения любого вероятного нежелательного сценария. Ребята спокойно записывали Белый альбом, младший таскал в студию Йоко, Пол практически никак на это не реагировал и вообще выглядел веселым и беззаботным после расставания с Джейн. Младший не шел с ним ни на какой контакт, но Пол, вероятно, решил, что это от обиды за отвергнутые чувства, и поначалу не придавал этому его поведению почти никакого значения. Леннон нанялся в помощники к Мартину и имел возможность наблюдать за обоими в непосредственной близости, а в свободное время ошивался под окнами их домов.
Но постепенно, день за днем до Маккартни начало доходить истинное положение вещей: младший не желал больше никаких Битлз, ему было скучно в границах квартета, он не хотел больше никакого соавтора, не нуждался ни в чьих советах, и все, что его интересовало в этом мире, заключалось в глазах миниатюрной японки, вобравшей в себя весь окружающий мир. И когда, уже осенью, спустя полгода после появления в их мире Джона старшего, Пол, наконец, осознал, что произошло, его объял ужас. Запись Белого альбома на тот момент подходила к концу, а во всех СМИ объявили о громкой помолвке Мика Джаггера с разведенным фотографом Линдой Истман.
После окончания записи и выхода альбома младший заявил, что студийная работа с коллегами ему осточертела, что быть частью Битлз для него смерти подобно, и он желает развода – значительно раньше, нежели об этом в свое время объявил сам Леннон. Все разваливалось на части гораздо стремительнее, чем он мог предположить, и у него не получалось хоть как-то затормозить этот распад. Его личный, хоть и страшно депрессующий, но уже обзаведшийся на тот момент живительной Линдой Макка удержал группу на своих плечах, словно Атлант, на еще два великолепных завершающих альбома. А у нынешнего Пола не было на это ни сил, ни желания, ни вдохновения: он, подобно своему старшему я, обзавелся бородой и перестал появляться в студии. Младшему было плевать на все, кроме Йоко, и он приступил к записи своего первого сольного альбома охов и вздохов. Джордж только обрадовался возможности наконец-то скомпилировать в полноценный альбом весь накопившийся за долгие годы притеснения материал. Плохо было лишь одному Ринго, который совершенно не представлял, куда ему податься. Джон наблюдал за всем этим творившимся ужасом, видя, как прямо у него на глазах начал седеть Джордж Мартин, и понимал, что должен что-то предпринять, но не представлял, что именно. Взирая на ситуацию на этот раз со стороны, а не глазами обиженного влюбленного, погруженного в свой мир и свои эмоции, он увидел разверзшиеся перед ними всеми врата ада и совершенно четко осознал, что если кто и сможет их захлопнуть, то только он один. Он долго и лихорадочно соображал, за что взяться и как остановить распад, и идея пришла как-то сама собой. Младший давно вычеркнул его из своей жизни, ни Джордж, ни Ринго, ни Мартин, ни даже вновь образовавшийся Кляйн поделать ничего не могли, поскольку начался этот распад именно с трещины в отношениях Джона младшего и Пола. Оставался последний и самый по сути проигрышный вариант решения проблемы – депрессующий Макка в запое.
Джон отправился к нему в тот же день. Дверь ему, разумеется, никто не открыл, тогда он разбил окно, пробрался внутрь и обнаружил бесчувственного Макку на полу в окружении целой батареи бутылок и нескольких пустых пакетиков с белым налетом на стенках.
- Господи, он докатился до кокаина! Что же я натворил… - в ужасе пробормотал Леннон и первым собрал все это безобразие и отнес на свалку.
Затем раздел Пола до гола и отправил его отмокать в ванную, стараясь не всматриваться в столь знакомые и ставшие уже родными родинки, волоски и складочки страстно любимого тела – такого еще юного и пышущего здоровьем. После горячей ванны он организовал ему холодный душ, а затем вызвал скорую для промывания желудка, заявив, что его друг перебрал с выпивкой. Пол пролежал пару дней в клинике под капельницей под неусыпным наблюдением Джона и пришел, наконец, в себя. Он страшно похудел, под глазами образовались черные круги, мутный взгляд потемневших глаз ничего не выражал. Джон отвез его домой, побрил, едва ли не силой накормил его любимой тушеной говядиной, от употребления которой ему теперь, видно, не суждено было отказаться. Пол почти не сопротивлялся и не задавал никаких вопросов: жизнь, казалось, потеряла для него не просто всякий смысл, но лишилась даже своей сути.
