========== 1. ==========

Тот август выдался в Нью-Йорке на редкость жарким, и после прохладного туманного Альбиона Пол изнывал, вынужденный всюду носить свой уже порядком приевшийся ему концертный пиджак с неизменным блестящим шарфом – последним писком моды близившегося к концу 1976 года. Листья в парках рано пожелтели от частого перепада температур, и мегаполис, в котором Пол не был уже, наверное, лет десять, встретил его яркими красками, словно специально для него устроив этот своеобразный карнавал цветов и оттенков. Машин в Нью-Йорке за эти десять лет порядком прибавилось, не говоря уже о пешеходах, однако, неизменным плюсом оставалась полная неузнаваемость, что повергало Пола в экстаз и воспоминания двадцатилетней давности, когда он мог еще спокойно пройтись по улицам родного Ливерпуля или Лондона, не слыша за спиной восторженных воплей и не тратя драгоценное время на бесчисленные автографы. Впрочем, Полу хватало мужества признаться самому себе, что его устраивала такая жизнь – жизнь супер-звезды на пике славы, красоты и физической силы. Это была жизнь, о которой он начал мечтать еще пятнадцатилетним мальчишкой, и ему не за что было ругать судьбу.

Он прибыл в НьюЙорк поздно вечером вместе с Линдой и детьми и тут же отправился в номер, лишь наутро решившись пройтись по улицам, которых не видел столь давно. Расквитавшись с обязательными для его приездов куда бы то ни было интервью и съемками, он предвкушал целый день провести с семьей где-нибудь в парке, покататься на лодке по озеру и просто расслабиться, но в ответ на его предложение Линда вдруг удивленно вскинула бровями и обняла мужа за плечи:

- Разве ты не собираешься навестить Джона?

- Что? – Пол побледнел и ощутил, как сильно заколотилось его сердце. Он выдохнул и попытался унять пульс. – Полно тебе, дорогая, он пошлет меня к черту. Ты что, не знаешь Джона?

- Вы были лучшими друзьями, и, насколько мне известно, твоего места в его жизни пока еще не занял никто.

- Йоко, - неожиданно вырвалось у Пола, и он прикусил губу, понимая, что брякнул лишнее, но Линда лишь тепло улыбнулась, словно понимая что-то, пока ему недоступное.

- Сходи к нему. Вы уже сто лет не болтали.

- Ну как же, два года назад провели замечательных полдня в студии…

- Дорогой, ты же меня отлично понимаешь. То, что случилось между вами, так и осталось нерешенным. И вы не сможете нормально общаться, пока не выясните все, не поставите все точки над и.

- Выяснишь тут… они с Йоко как приклеены друг к другу…

- Если двум людям действительно надо разрешить какие-то общие проблемы или недоразумения, им никто не в силах помешать. Да и, кроме того, кто тебе сказал, что она вообще будет дома?

- А куда она денется? Шону и года еще нет…

- Мне начинает казаться, что я тебя на смерть отправляю – так ты упираешься, - и Линда рассмеялась.

- Я боюсь его. Боюсь его высокомерия, равнодушия. Я не вижу в нем прежнего Джона.

- А между тем он прежний, и ты это знаешь. Вы что, не ругались с ним что ли в детстве никогда? Вот и представь, что вы повздорили и долго не общались, а ты решил пойти и помириться. Ну, представь, что ты идешь не к Йоко, а к Мими…

- Одно другого не лучше! – выдохнул Пол и тоже немного развеселился.

- Вперед, а я пока свожу детей в цирк, - и Линда ободряюще похлопала его по спине.

Гостиница Джона располагалась довольно далеко от его собственной, и, двигаясь по неизменным ньюйоркским пробкам, Пол успел порядком перенервничать, хотя изо всех сил внушал себе, что поворачивает на Пенни Лейн к маленькому и аккуратному домику Мими, чтобы как следует врезать своему лучшему другу Джонни за то, что тот уже неделю на него дуется.

На стойке администрации Пол не успел вымолвить и слова, как аккуратный клерк расплылся в широченной улыбке и понимающе закивал, потом перегнулся через стойку и, приблизив губы к уху Пола, радостно прошептал:

- Миссис в отъезде, он там один!

- Кто? – срывающимся голосом переспросил Пол.

- Вы ведь к мистеру Леннону, я правильно понимаю? – уточнил клерк. Пол медленно кивнул. – Ну, так вот его японская миссис уехала вместе с малышом, и он один. Вот уже несколько дней совсем не выходит из номера.

- Наберите его, пожалуйста. Может, он не захочет меня принять…

Уголки губ клерка печально опустились, и он быстро набрал номер Джона и произнес в трубку:

- Мистер Леннон, к Вам пришли. Ваш старый приятель. Очень старый. Воздержусь, пожалуй, хочу, чтобы Вы сами его увидели прежде, - в трубке слышалось бормотание до боли знакомого голоса, и Пол понял, что не может уже более держать марку – слишком многое стояло между ними, чтобы так просто ввалиться как в старые добрые времена, похлопать по плечу, повалить на пол, щекотать, потом до ночи болтать и играть на гитарах.

Путь до восьмого этажа занял бесконечно долгие пару минут, но Пол потерял счет времени, находясь фактически в полуобморочном состоянии от волнения. По пути он сто раз обдумал, что скажет ему, когда тот откроет ему дверь, но ничего, кроме банального «Привет, Джон» не приходило на ум.

Стук в дверь. Стук сердца.

- Привет, Джон.

Пол не видел его два года, но за это время Джон успел очень сильно осунуться, в глазах появилась какая-то затаенная боль и досада, которых и следа не было во время потерянных выходных. Он ничего не ответил, лишь отступил на шаг, приглашая Пола войти.

- Зачем ты пришел? – вопрос прозвенел в напряженной тишине и разрубил надвое рой мыслей Пола: на те, что до, и те, что после.

- Я хотел тебя увидеть, - просто ответил он, зная, что с Джоном нельзя играть в игры, разыгрывать спектакли или придумывать ложные поводы. Будучи искренним сам, той же искренности и открытости он всегда требовал и от него.

- Ну, вот увидел. Что дальше? – Джон взирал на бывшего лучшего друга сквозь стекла столь полюбившихся Полу очков, очков, сквозь которые еще лет девять назад он взирал на него с такой любовью и восхищением, а ныне в его взгляде читалось лишь равнодушие и холод.

- Все-таки ты мой друг. Я соскучился по тебе, - и Пол шагнул навстречу в попытке обнять посеревшего вдруг отчего-то Джона.

- Оставь эти любезности для Линды и прочих твоих бесчисленных дружков. А я тебе больше не друг. Здесь не Ливерпуль, и мы не у Мими.

- Лет девять назад, кажется, мы тоже были не в Ливерпуле и не у Мими… - Пол почувствовал назревающую перебранку и отчего-то вдруг осмелел, решив идти до конца. «Если потребуется, я даже рожу начищу этому самовлюбленному идиоту, мне надоела эта недосказанность!» - и он почувствовал, как бешеное сердцебиение постепенно начинает успокаиваться.

- Ого, Макка! – усмехнулся Джон. – Мы вспомнили события девятилетней давности! А что тогда было, не напомнишь?

- Прекрати паясничать, - сурово отрезал Пол и плюхнулся в кресло. – Я пришел поговорить, потому что давно тебя не видел, потому что мы расстались как враги и ничего толком не выяснили. И я хочу тебя вернуть.

- Не выйдет, Макка, - устало выдавил Джон. – Меня не интересуют твои «хочу». Я не желаю больше иметь с тобой ничего общего.

- Ах так! Какого же черта ты в интервью трындишь о том, что я твой лучший друг, что ты хочешь объединения Битлз?!

- Это было год назад.

- А ты каждый год меняешь свое мнение? Или нет, даже чаще: сегодня одно, завтра другое. Сегодня я с Полом, завтра я с Йоко – попробуй пойми такого непостоянного!

- Да как ты смеешь говорить мне о постоянстве! – взревел Джон, схватил Пола за грудки, вытащил из кресла и с силой ударил спиной о стену. – Ты, у которого сто пятниц на неделе и миллион друзей в каждом городе! Как смеешь ты указывать мне на Йоко, которая всегда со мной, когда сам всегда находил время для кого угодно, только не для меня! Все, Макка, - Джон отпустил его и поправил помятый пиджак, - не хочу портить ни тебе, ни себе этот чудесный солнечный день. Убирайся отсюда подобру-поздорову, пока я не побил тебя. Прийти ко мне было не самой лучшей твоей затеей.