- We are the champions!

И это было правдой – единственной правдой, которую я знал и мог облечь в слова: мы – чемпионы. Музыкальные, мировые, вселенские. И в жизни предстоит еще столько прекрасного и незабываемого. Фредди прижал меня к себе, коснулся губами моей шеи и прокричал мне на ухо:

- Мы лучшие, Дики! Выше нас только небо!

И я рассмеялся и опустил голову ему на плечо

Фредди настаивал, чтобы мы отрепетировали прямо на сцене стадиона минимум раза три – чтобы изучили площадь сцены, рассчитали время выхода, прикинули, какие позиции лучше занять, чтобы выгодней выглядеть на камерах. В итоге своей дотошностью он свел с ума даже Бри, и они поругались едва ли не впервые в жизни. Даже Бри, уже четко усвоивший, где он будет стоять во время соло и в какой позе выйдет на финальный поклон, взвился, когда Фредди предложил нам еще раз все отыграть на Уэмбли в четвертый раз.

- Фредди, твою мать! Можно подумать, это наш сольный концерт!

- А если мы отыграем как надо, у нас и сольный здесь будет! А если отыграем на отцепись, как сделают все, то ни о каком сольном Уэмбли мы можем даже не мечтать! Поэтому идем и играем туда в четвертый раз, доступно?

Родж не сопротивлялся: после его возвращения Фредди ему наобещал таких златых гор, что тот ног под собой не чуял и согласен был хоть сутками торчать на Уэмбли. Особенно с учетом того, что и его Радио решили там играть.

На последнюю нашу репетицию Фредди отчего-то притащил с собой своего Джима. За последний год с тех пор, как они познакомились, тот буквально не отходил от Фреда, сделавшись его личным помощником. Поначалу я сходил с ума от ревности, но все же не мог не заметить равнодушных взглядов, которые кидал Фред на Хаттона. Да, он был его постоянным любовником, да, он повсюду следовал за ним и даже жил в его доме. Но разве это что-то значило, когда глаза Фредди загорались страстью лишь при виде меня? И я милостиво прощал Джиму его возможность каждый день засыпать в одной постели с моим возлюбленным.

На той репетиции Фредди и вовсе разошелся, я даже засомневался, не принял ли он кокса перед ней, таким активным и заводным он был. В финале We are the champions он вдруг подскочил к боковой конструкции сцены и начал ловко карабкаться вверх. Игра наша было разладилась, когда мы это заметили, но он помахал нам сверху рукой: продолжайте, дескать. За кулисами стоял Джимми и счастливо улыбался, словно бы заранее знал, что собирается вытворить его любовник. У меня захватило дух от ужаса: Фредди забрался уже так высоко, что если бы вдруг конструкция не выдержала, дело бы даже не обошлось сломанным позвоночником. Он просто был бы всмятку. Я вцепился в свой бас, старательно делая вид, что помню партию и как-то ей следую, а сам не сводил глаз с обезумевшего нашего солиста.

- А сейчас, - закричал Фредди сверху, заставляя всех задрать головы, - я хочу сказать, что люблю мистера Джея и хочу, чтобы об этом знали все! - и замахал рукой.

На кого был обращен в ту минуту его взгляд, мне так и не удалось рассмотреть, но я заметил, как расплылся в улыбке Хаттон за кулисами.

- I want to break free! – продолжал вопить Фред с верхотуры, а я сверлил глазами Джима. – You’re making me live! You’re my best friend!

Сомнения зашевелились в моей груди, и в этот самый момент ко мне подошел Бри и похлопал по плечу:

- Надеюсь, никто не снимет это на камеру и не покажет потом по ТВ. Фредди, кажется, и вправду перенюхал кокса, вон как его плющит.

- Медовый месяц с Хаттоном сказывается, - проворчал я, дергая плечом.

- С Хаттоном? – усмехнулся Бри. – Думаешь, он Хаттону там соловьем изливается? – и его хитрая усмешка заставила меня слегка напрячься.

Фредди начал карабкаться вниз, и уже через несколько мгновений придавил меня грудью к декорации:

- Прости, я не сдержался, - прорычал он, запуская ладони мне под футболку.

- Джим ревнует, - улыбнулся я, прикрывая веки.

- К черту. Я соблюдал достаточно конспирации, мистер Джей?

- Наши с ним имена начинаются на одну букву, вот я и подумал…

- Если ты скажешь еще хоть слово на эту тему, я повторю этот перформанс на Лайв Эйде, - с вызовом в голосе заявил Фред.

- Тебе слабо! – брякнул я, тяжело дыша.

- Увидишь! – Фредди оттолкнул меня в сторону и побежал вниз по лестнице.

Перед самым началом концерта Фредди опрокинул на тыльную сторону левой ладони крошечный пакетик и шумно вдохнул белый порошок.

- И не надо так на меня смотреть! – тут же заявил он нам с Бри, укоризненно качавшим головами. – Сегодня я должен быть в ударе. Цеппы не сыгрались толком, у Маккартни всего одна песня под занавес. Если эту толпу не перехватим мы, сделать это будет просто некому!

- Только на конструкцию ради всего святого не лезь, - прошептал ему я.

- При одном условии, - усмехнулся Фредди. – А его я тебе озвучу на концерте.

Я недоуменно посмотрел вслед убегавшему на сцену Меркьюри.

Оделись все мы неброско, но стильно. Да и в те времена броско одевались одни только металлисты. Мы хотели взять публику другим. И мы ее взяли. С первой же секунды. Упорная работа и кокаин сделали свое дело – Фредди порхал над толпой словно заведенный, Родж сиял, как начищенный шестипенсовик, Бри весь был погружен в общение с красной леди, и лишь я только и делал, что со страхом поглядывал в сторону конструкции, каждую минуту ожидая, что вот Фредди начнет на нее карабкаться.

К середине концерта во время проигрыша на Crazy little thing called love Фредди как бы невзначай припорхал в мой тихий угол и процедил, даже не глядя в мою сторону:

- Секс прямо на этой сцене, или я полезу вверх, - и одарил меня самой очаровательной своей улыбкой.

- Что?! Ты предлагаешь нам раздеться прямо сейчас и устроить оргию прямо во время выступления? Нет, так мы, конечно, выстрелим, спору нет, об этом концерте будут веками судачить, но… Фредди! Ты в своем уме?!

- Не во время концерта, а после, - щебетал он. – И не прямо посреди сцены, а за декорацией сзади Роджевых барабанов. Пока Пол поет свою Let it be. Let us fuck, let us fuck, let us fuck, oh let us fuck, - запел Фредди на известный всему миру мотив. – Что скажешь, Дики? Или на Чемпионах я повторю свой позавчерашний трюк.

- Одно другого не легче! – выдохнул я, так и не дав определенного ответа, и Фредди вернулся на середину сцены.

Он больше не бросил на меня ни единого взгляда, лишь к середине Чемпионов я понял, что он не отказался от своей затеи, когда он решительным шагом направился к конструкции. Подошел к ней, уцепился за нее рукой и повернулся ко мне. Я выдохнул и обреченно кивнул. Фредди всегда был заправским шантажистом.

Публика оглушительно ревела, провожая нас со сцены, но я уже не слышал ничего. Отдал бас Хаттону и покорно поплелся за Фредом к декорации, когда послышались первые аккорды Let it be. У Пола, кажется, не работал микрофон – мы его слышали отлично, а вот публика негодовала. Вокруг бегали взмыленные техники, пытаясь что-то сделать и как-то исправить ситуацию, и я надеялся, что в эдакой шумихе Фредди все же ни на что не решится, но он не обращал на происходящее никакого внимания, прижался грудью к декорации и потянул меня за пояс к себе:

- Давай, Дики. Так будет быстрее.

Конечно же, я был возбужден, а как же иначе. Одна только мысль трахнуться с Фредди на глазах у всего мира вызвала у меня каменный стояк еще во время концерта, а теперь, когда на сцене Пол безуспешно пытался заставить работать микрофон, когда вокруг бегали техники, чувствующие, как почва горит у них под ногами и как им достанется за то, что они испортили выступление самого именитого гостя концерта, я и вовсе перестал себя контролировать. Приспустил джинсы Фредди и шорты на себе и резко вдавил его в хрупкую декорацию. Она закачалась, застонала под нашим весом, и я вдруг на секунду представил, как мы валимся прямо на громоздкий рояль Пола и продолжаем совокупляться на его крышке под звуки Let it be: