- Перевернись, - прохрипел он ему на ухо, и тот тут же подчинился, опустившись на спину и максимально разведя ноги в стороны.
Бри вонзился в его разгоряченное тело сразу и до упора, замер, прислушиваясь к теперь уже казавшимися знакомыми и такими родными ощущениям, и опустил глаза на лицо любовника. Тот раскраснелся, основательно помятое лицо его было заляпано маслом и прилипшими рисинками, губы искусаны едва ли не до крови, но в голубых глазах его светилось такое бездонное и неотвратимое счастье, такой непомерный, неисчислимый ни в каких земных категориях восторг, что Бри кончил, едва только встретился взглядом с этими глазами, погрузившись в их засасывающую бездну и не желая выныривать. Вязкое тепло разлилось внутри Роджа, стекая густыми каплями по внутренней поверхности бедер. Бри рухнул на грудь Тейлора, тяжело дыша и впиваясь губами в темные бусины сосков, животом ощущая его все еще каменный член, так пока и не излившийся. Он сполз ниже, коснулся губами напряженной влажной головки, и Родж раздвинул ноги еще шире, уперся затылком в пол и застонал. Бри вобрал в себя весь член любовника, слегка покусывая основание, гладя пальцами бедра под самыми ягодицами, закидывая их себе на плечи, зарываясь лицом в светлые жесткие волосы Роджева паха. Но вдруг оторвался от своего занятия, поднял глаза на изнывающее от ласк лицо Тейлора, потянул его на себя, заставляя его приоткрыть глаза.
- Возьми меня, - прохрипел Бри, становясь на колени и упираясь подбородком в столешницу.
Обезумевший от возбуждения и столь долго не наступающей разрядки, Родж даже не дал себе труда подумать над этим предложением, а тут же толкнул Мэя ладонью в спину, и тот безвольно осел на пол, закусывая руку. Такого рода секса у него не было уже много лет, впрочем, как и у Тейлора, однако, тот ничем не выказал свой дискомфорт, а напротив вел себя так, словно занимается этим каждый день. Родж развел ноги Бри, подхватил его под живот и притянул к себе. Тот послушно принял коленно-локтевую позу, упираясь ладонями в засыпанный рисом и залитый маслом пол и дрожа от предвкушения.
- Масла совсем не осталось, - бормотал себе под нос Тейлор, натирая ладонями свой готовый излиться от любого прикосновения член.
- Входи так, - едва слышно отозвался Бри, макая палец в масляную лужицу на полу и медленно вводя его в себя.
От этого зрелища у Роджа перехватило дух, и он замер, сжимая в ладони член. Бри застонал раздвинул ноги пошире и через пару секунд добавил второй палец. Движения ладони Роджа по члену участились, и из страха кончить раньше времени, так и не ощутив испепеляющее нутро Брая, он мягко отстранил его руку и погрузился в него сам, одновременно ведя ладонями вверх по спине до слипшихся кудрявых прядей. Оказалось, это так просто и естественно. Оказалось, это не вызывает ни капли боли или дискомфорта. Оказалось, член Тейлора идеально вливался в Бри так, будто именно для этого их тела и были всегда предназначены. Оказалось, ни Крисси, ни Анита, ни Дики, ни Фредди не рождали в нем и сотой доли той лавины ощущений, обрушившихся на него, едва только головка члена Роджа проскользнула внутрь и слегка задела простату.
- Ты любишь меня? – заходился Тейлор в исступленном крике. – Ты меня любишь?! Признайся, ублюдок! Ты меня любишь? – проговаривал он каждое слово так, словно всходил по ступеням на эшафот.
По масляным ступеням, засыпанным рисом.
- Даааааааааа, - протяжно стонал Бри, склонив голову вниз, и кудрявые темные пряди его болтались из стороны в сторону, задевая пол.
- Скажи это! – настаивал Родж. – Скажи мне это четко и ясно, чтобы я слышал и усвоил! Скажи!
- Я… - всхлипы, рваное дыхание, - тебя… - искусанные губы, отсвет молнии за окном, - люблю!
- Только попробуй сбежать от меня еще хоть раз, - рычал Родж, вколачиваясь в Бри так, словно мстил ему за все эти годы бесконечных нервотрепок и сомнений. – Только попробуй! Я тебя придушу! – и пальцы его сомкнулись на горле Мэя.
- Никогда, - шептал тот, задыхаясь.
Голова его свисала все ниже, он практически уперся лбом в пол, поднимая выше ягодицы, подставляя их под шлепки и поглаживания Роджа.
- Ты мой, кудрявый, - буквально ревел Тейлор. – Теперь ты только мой! И черта с два кто прикоснется к тебе еще хоть пальцем!
Звонкие пошлые шлепки кожи о кожу, хруст риса под коленями, скользкие ладони, спутанные волосы, стекающий по лицам и спинам пот… Родж думал, его хватит минуты на три, но внезапно накрывшая его ярость от воспоминаний о мучениях, что причинил ему Бри, наполнила его невиданной силой, и сам Бри успел излиться себе в ладонь уже раза три, когда и Родж, наконец, захрипел, забился, дернулся еще несколько раз и впился ему зубами в спину, ощущая, как член его охватывает блаженная нега, а густое терпкое семя заливает узкое нутро Мэя.
Оба обессиленно опустились на пол, тяжело дыша. Кухня требовала уборки, разум требовал душа, а душа… требовала любви. И они снова вцепились друг в друга, покрывая поцелуями все, куда только доставали губы, гладя все, куда попадали пальцы.
- Надо помыться, - бормотал Мэй в перерывах между поцелуями. – Надо убраться.
- Надо трахнуться, - в тон ему тянул Тейлор.
- Опять? – притворно вздохнул Мэй, не расцепляя рук.
- Еще и еще, и еще. Знаешь, сколько ты задолжал мне уже за все эти годы? Не выйду из этой кухни, пока не трахну тебя еще раз десять.
- Сколько? – проворчал сквозь улыбку Бри. – Для человека с эректильной дисфункцией ты как-то подозрительно сексуально активен. Что ты принял?
- Очень хорошее лекарство, - заверил его Родж, интенсивно кивая и разводя в стороны его уже дрожавшие в предвкушении ноги. – Невероятно эффективное. Знаешь как называется? «Пятьдесят лет без Брайана».
Тот усмехнулся:
- Но, а как же…?
- Тсссс, - приложил Родж палец к губам, тут же вонзаясь в Бри. – Вот она моя виагра, - прохрипел он и блаженно закрыл глаза.
- И моя, - эхом отозвался Мэй и, перехватив ладонь любовника, положил ее на свой моментально налившийся член. – Я-то вот не уверен, что сам смогу десять раз…
- Тем лучше для моего зада, - хохотнул Тейлор и вдавил Брая в пол, погружаясь до упора.
А гром все гремел, молнии все сверкали, и вслед за багровым закатом улицы затопила тяжелая бархатная тьма.
========== 30 ==========
ГЛАВА 30
Я не делал громких заявлений, не хлопал дверями, спокойно доиграл оставшиеся концерты тура, не перекинувшись с Фредди ни словом, и уже только после возвращения в Англию, когда все готовились разъезжаться по отпускам, спокойно объявил о своем решении:
- Ребят, вся эта слава, популярность не по мне. Мне тишины хочется, покоя. Хочу поискать себе какую-нибудь работу, чтобы не привлекать внимания толпы. Может, звукоинженером в студию устроюсь. На кусок хлеба заработаю. А вам бы кого-нибудь нового на мое место подыскать. Вон цеппы распались, Джонси освободился – может, он не откажет? – сложил бас в кофр, но забирать не стал, поскольку с деятельностью музыканта решил завязать раз и навсегда.
Бри неоднократно пытался убедить меня остаться еще после того злополучного интервью. Но он и сам понимал, что ни один его аргумент недостаточно весом для меня. А вот Родж натурально взбеленился, услышав мою речь:
- В каком смысле ты уходишь? Десять лет отыграли вместе душа в душу и все? Фредди, - ткнул он его ладонью в плечо, - а ты чего молчишь? Твой басист делает ноги, а ты не чешешься?
- Ну раз это его решение, - пожал он плечами, даже не глянув в мою сторону. – Он большой мальчик, у него трое детей. Раз ему семья важнее музыки, что уж тут скажешь. Так тому и быть. Я и вправду попробую с Джонси связаться.
Наверное, подспудно я все же до последнего надеялся, что он попытается меня удержать, и вот надежды мои окончательно рухнули. Я до боли стиснул зубы, кивнул, бросил:
- Пока, ребят! – и вышел из студии в свою новую жизнь.
Устроиться звукоинженером мне не составило никакого труда. Несколько самых именитых студий, прознав о том, кто вышел на рынок труда, выстроились в очередь за моей персоной, предлагая немыслимые деньги и условия. Поэтому уже примерно через неделю я был стабильно трудоустроен. Предложение квиновской студии я отверг сразу: стоило уходить из группы, чтобы все равно регулярно лицезреть Фреда? Поначалу меня настырно расспрашивали о причинах ухода, я все больше отмалчивался, и они успокоились, но тут на сцену вылезли многочисленные журналисты, и вот уже от них отмахнуться было куда сложнее. Я не комментировал свой уход, я отказывался давать интервью, но они наседали, атаковали ребят. Насколько мне было известно, Джонси отказался присоединиться к ним, втайне надеясь, что Роб с Джимом все-таки передумают и возродят цеппов. Бри звонил мне почти каждый день, жаловался на то, что у них все разладилось, что ему теперь не до отпуска. Что Родж ходит злой как черт – злой именно на Фреда, что тот упустил меня, не стал удерживать. Что Фредди спокойно умотал себе в отпуск на Гавайи, как будто бы ничего особенного и не произошло. И я только в очередной раз убедился в правильности своего поступка. Бри иногда заходил, тяжело вздыхал, но даже не пытался уговаривать меня вернуться. Кажется, счастлива была одна только Вероника, которая, наконец-то, видела мужа каждый день.
