Было рано. Папа мог спать после ночной смены, а мама могла быть в душе или тоже спать.

— Мне нужно забрать родителей, — я развернулась.

Сэм тут же выпрямился, хотя явно устал не меньше меня.

— Нужна помощь?

— Я… — помощь требовалась, если солдаты попали туда раньше меня. — Я приму, если ты хочешь помочь.

Он кивнул, и Десмонд подошел к нам, как единая команда, какой мы стали в Эстонии. Благодарность пронзила меня, но паника гудела громче.

— Скажи Финну, куда мы пошли, — сказала я Тамаре. — И если возвращаться в колледж будет опасно, напиши, как только это будет известно.

— Поняла, — сказала она.

Снаружи с воем ветра моя решимость увяла. Как нам быстро добраться до Бруклина?

Сэм прошел к синей Тойоте, стоящей чуть дальше по улице.

— Они уже считают нас преступниками, — сказал он. — И мы одолжим, а не украдем.

Я не хотела соглашаться, но большая часть меня не могла мешкать.

— Хорошо, — сказала я.

Он отпер дверцы напряженными чарами, и мы с Десмондом запрыгнули внутрь. Еще короткая строка, и двигатель заурчал.

Я сжала края сидения, морща нос от запаха дыма сигарет в салоне. Сэм отъехал от обочины под рев ветра.

— Куда едем? — спросил он, машина раскачивалась.

— Бруклин, — сказала я. — По этой дороге к пару Авэ, а потом к мосту.

Сердце колотилось, пока я направляла его к дому моих родителей, вздрагивало всякий раз, когда порыв ветра и магии грозил перевернуть машину. И сердце застыло, когда мы проехали мимо одной из тех зеленых машин армии.

— Направо, — сказала я. — Налево… Стой!

Еще грузовик стоял как раз у моего дома. Dios mio, ayúdame.

— Мы с тобой, — сказал Сэм. — Если хочешь забрать их отсюда, мы одолеем пару солдат.

Все кости в моем теле кричали так сделать — ворваться в квартиру и увести маму с папой от солдат, как я унесла Десмонда и Финна из отеля. Но…

— А потом? Если они открыто убегут, они будут беглецами. Преступниками, — это было бы лучшим вариантом? Что сказал бы Хави?

Я не могла представить совет старшего брата.

Я колебалась, а солдаты вышли из дома, толкая моих родителей перед собой. Папа был в штанах пижамы в крапинку. Они были в наручниках — из-за связи со мной? Я дернулась на сидении, но от мысли, насколько могу ухудшить ситуацию, осталась в машине.

Солдаты увели их в грузовик и захлопнули дверцы.

— Мы должны узнать, куда они забирают людей, — сказала я, мы могли сделать хоть что-то полезное для тех, кого задержали. Грузовик уже отъезжал.

Сэм ждал, пока нас не стала разделять почти вся улица, а потом завел двигатель. Я взглянула на него, на Десмонда, пока машина ехала вперед.

— А ваши семьи? Они будут в порядке?

— Если они остановятся на магах городов с Академиями, мои родители смогут залечь на дно, — сказал Десмонд. — В Чикаго магов не так и много.

— Мои в Сан-Франциско, — сказал Сэм. Его коричневая кожа побледнела у костяшек, где он сжимал руль. — Но я не могу им помочь отсюда.

— Мы не можем помочь даже тем, кто тут, — сказала я с растущей болью в груди.

Грузовик повернул налево, и мы последовали за ним через пару секунд. Он направлялся туда, откуда мы приехали — за мост к южной окраине Манхэттена. Несколько минут спустя он подъехал к невысокому кирпичному зданию, что занимало всю улицу. Школа, которая была пустой во время зимних каникул.

Толпа стала собираться вокруг здания, все больше людей присоединялось, пока мы подъезжали. Даже с ветром, треплющим волосы и одежду, они радостно завопили, когда грузовик остановился. Солдаты повели магов к зданию под вопли толпы.

Сэм припарковался дальше по улице.

— Те, что против магии, — понял Десмонд. — Они явно рады такому повороту.

— Да, и держите их там! — крикнул кто-то, доказывая его слова.

Поспешив к моему дому, последовав за грузовиком, я поверила, что чего-то достигну. А теперь я смотрела на кирпичные стены, скрывшие моих родителей, и толпу людей, желающих увидеть меня и всех, как я, запертыми, и безнадежность охватила меня.

Я сжала кулон, который дала мне мама. Я могла выдать себя им, как сказал Десмонд. Я могла пройти к зданию и принять то, как со мной обойдутся. Может, они будут мягче с моими родителями, когда схватят меня. Так поступила бы хорошая дочь?

Но я была не только их дочерью. Я была избрана магией. Я была лидером небольшой, но растущей группы простаков, раскрывающих свои таланты. Я так много хотела сделать, мне нужно было многое сделать.

Боль сдавила горло. Если я лишусь свободы, пытаясь защитить родителей, останется куда больше людей без защиты. Как я могла решиться на такое? Даже если отказ бил по совести кинжалом.

Por favor, Dios, пусть они будут в порядке. Пусть поймут.

— Верни нас в колледж, — хрипло сказала я.

Сэм миг смотрел на меня, неловко изогнув губы. Он повернул машину к той судьбе, что ждала нас там.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Финн

Что-то было не так с нашим миром, ведь реальность теперь была страшнее Экзамена. Девушка, которую я любил, скрывалась от солдат. Власти страны требовали от нас сдаться для некой оценки. То, что маги существовали, стало чрезвычайным положением.

Я хотел перемен, но все шло не в том направлении.

Но Рочио пока была в безопасности. Я успокаивался, слушая ее ровное дыхание, пока она спала на одной из кроватей в лазарете. Почти все из нас спали на полу со спальными мешками или одеялами, которые принесли в колледж некоторые маги, но я уговорил магимедиков отдать кровати Рочио и ее товарищам на время. Судя по их виду, они были без сил. Она почти не шевелилась, пока спала.

Я не сразу смог убедить ее отдохнуть. Даже когда я объяснил, что Круг отказывался сотрудничать с правительством простаков и оградил здание чарами, она спорила, что от них нужно требовать больше, спорила, а глаза слипались, голова опускалась от усталости. И когда я отметил, что она сможет внятно выразить свою точку зрения, когда отдохнет, она сдалась.

Тамара подошла к порогу, когда я вышел.

— Думаешь, Круг оставит их, а не отдаст простакам, чтобы порадовать их? — тихо спросила она.

— Они согласились обойтись без санкций, — сказал я. — Вряд ли они хотят сейчас радовать правительство простаков. Мы помогали им десятки лет, а они все еще не доверяют Конфедерации настолько, что так с нами обращаются? Мы сотрудничали во многом, но идти самим в оковы, пока они не посчитают нас «безопасными», глупо.

Еще не было репортажей об отпущенных магов из зданий, куда их увозили солдаты, хотя прошел почти целый день с начала поимки людей. Солдаты забрали так много магов, что стали перемещать некоторых жителей Нью-Йорка в другие здания за городом.

— Надеюсь, они так и думают, — Тамара кивнула на коридор. — Прибыла еще группа из Лиги, некоторые сильно потрясены. Дом почти полон.

Больше сотни человек из Лиги уже прибыли, многие взяли с собой членов семьи, Приглушенных или Выжженных. Несколько семей старой магии, включая мою, остались тут ради безопасности толпы, хотя многие оставались в своих домах.

— Военные должны понимать, как глупа эта ситуация, — сказал я, когда мы побрели прочь. — Они забирают магов с крупицами сил, а то и без сил, ведь они не могут защититься, но они и не могли навредить, — я указал на свою метку. — От меня столько же угрозы, как от любого простака.

Уголки губ Тамары приподнялись.

— Не знаю. Ты доказал, как по мне, что можешь повлиять талантами, помимо магии.

Группа вышла из комнаты впереди. Судя по одежде и общему потрясению из-за роскоши колледжа, это были члены Лиги, а не беглецы из старой магии. Один из ребят заметил меня и напрягся. Он махнул на меня и шепнул что-то остальным. И они тоже помрачнели.

Это мне не нравилось. Мои плечи напряглись, когда мы приблизились, но я старался выглядеть дружелюбно.

— Вас хорошо устроили?

— Будто тебе есть дело, Локвуд, — парировал парень. — Ты, наверное, ждешь шанса, чтобы бросить остальных, как сделал с Ари.