Для надежности корреспонденции Вашей с нами, с графом Орловым, с адмиралом Спиридовым и с поверенным в делах в Венеции маркизом Маруцием, которая неотменно требует сохранения непроницаемой тайны, прилагаются здесь цифирные ключи, кои Вы всегда в собственном Вашем хранении содержать имеете, не выпуская их из рук, как только для нужного употребления под собственными Вашими глазами.
Для исправления при Вас корреспонденции, дел и переводов повелели Мы Нашей Коллегии иностранных дел определить к Вам переводчика ея [с] аглинскаго и французскаго языков Джонсона Ньюмана, которому имеете Вы производить жалованья в год по шести сот рублев, да покуда он у вас пробудет, сверх онаго по пятидесяти рублев на месяц из вверенной вам суммы.
На чрезвычайные расходы определяем Мы Вам двести тысяч рублей (40 тысяч фунтов стерлингов), которые имеете Вы принять здесь на месте в червонных от Нашего генерала прокурора князя Вяземскаго, считая каждый червонной по 2 рубли и по 65 копеек329.
Употребление оных на нужные службы Нашей чрезвычайные расходы и содержание самых экипажей Мы вверяем с полною доверенностию Вашему собственному разбору и благоусмотрению, полагая твердо, что Вы, предпочитая всему и везде пользу дел Наших, будете в том руководствоваться Вашею верностию и разумною бережливостию.
Сверх того посылается еще с Вами в червонных же сто тысяч рублев в диспозицию Нашего генерал порутчика графа Орлова, которыя Вы ему по первому требованию отпустить имеете, или в случае, естьли Вы прежде сношения с графом Орловым соидитесь с адмиралом Спиридовым, то тогда все сии деньги для скорейшаго доставления отдать оному адмиралу.
Для известия Вашего прилагается здесь один экземпляр копии того манифеста, которой в турецких областях от графа Орлова в свое время публикован быть имеет330. А в прочем, испрашивая благословения Бога Вседержителя на предприемлемый Вами путь и на будущия Ваши военныя операции к славе флага Нашего, пребываем Мы Вам императорскою Нашею милостию благосклонны. Дан в Санкт Петербурге сентября 25 дня 1769 года.
Подписано: Екатерина
Redimé331 граф Панин
Collationné avec l’Original 332Andre Nabocov 333
Вследствие короткого мемориала, который я некоторое время назад отправил императрице, выражая мое нежелание находиться под командованием вышестоящего офицера в службе или в противность моему договору, и чтобы удовлетворить меня в этой части, мне был дан следующий экстракт из инструкции адмиралу Спиридову вместе с самыми серьезными уверениями графа Панина от имени императрицы, что никто не будет мною командовать.
Экстракт из Инструкций, данных адмиралу Спиридову334:
По выступлении Вашем с эскадрою отправится отсюда другая [эскадра] в трех линейных кораблях и двух фрегатах под командою контр-адмирала Элфинстона. Он будет иметь повеление идти как наискорее к Дарданеллам и занять там в канале выгодную позицию для пресечения всего водяного в Царьград из Египта и других мест подвоза. Хотя таким образом цель экспедиции его будет совсем другая от порученнаго Вам предмета и общих Ваших с графом Орловым операций на твердой земле и в Архипелаге, однако, тем не менее, держась каждый из вас своего особливаго вида и не смешивая их вместе, взаимныя ваши действия могут поблизости быть друг другу не малую помочью и облегчением, чего ради и не оставите вы по востребованию обстоятельств содержать и производить между собою частное и полезное для дел Наших сношение.
Все теперь было закончено в Санкт-Петербурге, и я с моими сыновьями самым нежным образом попрощался с Его императорским высочеством великим князем и графом Паниным, который казался равным образом тронут при расставании. Я поднялся с деньгами на яхту, которая всегда ожидала меня для отъезда в Кронштадт, и немедленно приказал выплатить офицерам подаренную императрицей треть жалованья, чтобы у них была возможность ее потратить или оставить своим семьям. Это дало офицерам свежий пример моего внимания к их потребностям, тогда как адмирал Спиридов отплыл, не распределив денег, к великому страданию семей и кредиторов. Я разрешил определенному числу офицеров с каждого судна получить 48-часовую увольнительную, чтобы отправиться в Санкт-Петербург приобрести то, что им нужно.
10/21 октября335 мы отправились с рейда Кронштадта. Под моей командой были следующие корабли и прочие суда:
«Не Тронь Меня», на котором я имел свой флаг, капитан Хметевский – 66-пушечный – 512 человек команды.
«Саратов» – капитан Бешенцов, 66-пушечный, 512 чел.
«Тверь» – капитан Игнатьев, 66-пушечный, 512 чел.
«Надежда» – капитан Поливанов, 32-пушечный, 220 чел.
«Африка» – капитан Клеопин, 32-пушечный, 220 чел.
«Чичагов» – 14-пушечный, 60 чел.
«Св. Павел», пинк, используемый как транспортное судно, 6-пушечный, 25 чел.336
«The Providence and Nancy», английский транспорт.
Когда мы все, кроме «Твери», подняли паруса, форт острова Кроншлот и сторожевые корабли салютовали моему флагу одиннадцатью выстрелами, и мы ответили равным количеством. Я стоял только под марселем в ожидании «Твери», но обнаружив, что [корабль] «Тверь» не снялся, тоже повернулся против ветра, чтобы остановиться, и послал офицера на «Тверь» с приказом взять над ним команду, если он не поднимет паруса в 20 минут после того, как офицер вступит на борт. Это возымело должный эффект.
Мы шли под малыми парусами всю ночь и на следующий день в полдень прошли остров Гогланд. Ветер усилился, пошел очень густой снег, так что мы едва могли видеть конец бушприта, волны били прямо в правый борт так, что кормовая галерея была полна воды. В 10 часов ночи ветер переменился на северо-западный, и ночь была замечательно ясная. Мы были вынуждены остановиться, так как шведский берег был не более чем на румб от направления ветра (дажe при том, что у нас были взяты рифы марселей). В 12 часов все корабли были близко от нас, однако на следующее утро «Чичагов» и «Африка» с нами разлучились, и хотя ветер продолжал быть попутным, я не мог продвигаться при нем так же хорошо, как если бы эти корабли не исчезли. Не желая их покидать, я продолжал идти под малыми парусами, иногда поворачивая против ветра, в надежде в любой момент увидеть их. Из поведения остальных я понял, что и они бы разлучились, если бы могли.
Адмиралтейств-коллегия сообщила мне, что «Святослав» имел приказ присоединиться при острове Нарген, к которому я подошел близко, но и следа этого корабля не было видно, поэтому я поспешил продолжить мой поход, желая выйти из Финского залива, пока продолжал дуть попутный ветер, но мы едва вышли на 10 лиг из этого опасного залива, как ветер стал встречным, что заставило нас взять марсели, а фрегатам лавировать под нижними парусами.
13/24 [октября] я с трудом заставил один из их [российских] военных кораблей подойти ко мне. Это оказался корабль «Архангел»337, идущий в Ревель. Я приказал капитану поискать пропавшие корабли, а также «Святослав» и сообщить командору Баршу, капитану «Святослава», чтобы следовал за мною к Эльсинору, где он найдет следующие приказы, если я к этому времени уже уйду оттуда. На следующий день встречный ветер усилился и поднял волну выше, чем наши новички (freshwater sailors) когда-либо видели, у многих из них случилась морская болезнь. Офицеры не могли говорить ни о чем ином, кроме того, как сменить курс, и предлагали мне направиться в Ревель, но для этого нужно было вернуться назад в Финский залив, и я мало принимал во внимание их мольбы, однако они весьма скоро заставили меня изменить свое решение.
