Этот момент я помню очень ясно: в тот миг мой восторг сменился ужасом. Когда мы перевернули последнюю страницу «Аль-Каиды», Амми потянулась за Кораном, лежавшим рядом, и вручила его мне. Мой Коран – первая моя собственная книга!

Взволнованный и радостный, я побежал к Баджи, чтобы показать книгу ей. Баджи играла на полу в соседней комнате; я присел с ней рядом и положил книгу на пол, чтобы ей было лучше видно.

И вдруг Амми бросилась ко мне с пронзительным, душераздирающим криком:

– Набиль!

Я был так поражен, что даже ответить не мог. Никогда еще я не слышал, чтобы мать так кричала – и никогда не видел, чтобы она бегала. В мгновение ока она подхватила Коран.

– Никогда не клади Коран на пол!

– Хорошо.

– Всегда держи его в самых почетных, самых возвышенных местах. Мой руки, прежде чем прикасаться к Корану, и дотрагивайся до него только правой рукой. Это не просто книга – это слово Аллаха. Относись к ней с таким же уважением, как к самому Аллаху!

– Хорошо.

– Джао, иди.

Она была очень расстроена, и я понял, что лучше уйти.

С тех пор всякий раз, взяв в руки Коран, я старался поднять его повыше. Баджи тоже усвоила этот урок, так что в следующий раз, когда Амми позвала нас читать Коран вместе, мы несли Кораны на вытянутых руках, подняв их высоко над головой. Амми улыбнулась нам. Она не совсем это имела в виду, однако была довольна.

Баджи была старше меня, так что начала первой. Амми указывала на каждое слово, которое ей следовало прочесть, медленно ведя пальцем от правого края страницы к левому. Баджи не столько читала слова, сколько их пропевала. Нас учили читать Коран мелодично, так, чтобы чтение звучало как можно прекраснее. Некоторые мусульмане посвящают этой практике всю жизнь, совершенствуя тон голоса, темп, произношение и мелодику.

Но мы с Баджи такими умельцами не были. Она начала учиться на несколько лет раньше меня, так что имела преимущество, но пока только-только научилась читать Коран более или менее приемлемо. Когда она закончила, наступил мой черед. Я читал Коран впервые в жизни и очень волновался.

– Биллу, что нужно говорить всегда, прежде чем начинаешь какое-то дело?

– Бисмиллях ир-Рахман ар-Рахим.

– А что это значит?

– Во имя Бога, самого милостивого, самого милосердного.

– Зачем мы читаем эту молитву?

– Чтобы помнить, что все принадлежит Аллаху, и творить только добрые дела.

– Шабаш, молодец! А знаешь, откуда у нас эта молитва?

– Нет.

– Она стоит в начале каждой суры Корана.

– Каждой суры?

– Да, каждой, кроме одной.

– Амми, а почему в одной суре Аллах ее не поставил?

– Дело в том, бейта, что Аллах был очень расстроен делами людей, о которых идет речь в этой суре, так что лишил их Своего благословения. Но, поскольку Он очень нас любит, то добавил дополнительное благословение в другую суру. А сколько всего сур в Коране?

– Сто четырнадцать.

– Шабаш. Скоро, иншалла, ты прочитаешь их все. Баджи закончила Коран, когда ей было семь лет, а с тобой я надеюсь закончить, когда тебе еще будет шесть. Что ж, начнем.

Шли дни, и я все лучше знакомился с Кораном. Я узнал, что существует два способа деления Корана: на 114 глав и на 30 частей. Вторую систему мусульмане выработали через много лет после того, как получили Коран; основная цель ее в том, чтобы легко прочитывать весь Коран во время тридцатидневного Рамадана. Однако для меня тридцать частей были важны по другой причине: когда я заканчивал очередную часть, Амми поздравляла меня и что-нибудь мне дарила. Любимым моим подарком стала мусорная корзина с Братьями Марио.

К тому времени, как я начал читать с приемлемой скоростью, у нас с Амми установился определенный ритм. Мы садились с Кораном, открывали его на той странице, где закончили накануне, и Амми показывала мне, до какого места нужно прочитать сегодня. Почему-то я любил читать ровно восемнадцать стихов в день.

Если Амми задавала больше, я жаловался, а если меньше, готов был прочесть дополнительные стихи, чтобы ее порадовать.

Так шли дни за днями. Коран я закончил, к большому удовольствию Амми, прямо перед своим шестым днем рождения. Вместе с чтением Амми помогла мне выучить наизусть семь последних сур, чтобы читать их во время ежедневных молитв. Моей любимой стала «Аль-Ихляс», сура 112: она коротка, мелодична и хорошо запоминается. Кроме того, это была первая сура, которую я выучил наизусть, а потом повторял много раз в день во время намаза. У Амми эта глава тоже была одной из любимых, но по другой причине: согласно одному хадису, Мухаммад говорил, что эта сура столь высока и полна значения, что прочесть ее – все равно что прочесть треть Корана за один присест.

Какую же весть Мухаммад считал столь важной? Вот какую: Бог – не отец, и у Него нет сына.

Подробнее о мусульманском взгляде на Коран читайте в книге «Нет Бога, кроме Единого» (No God but One), часть 4: «Коран или Библия: разные Писания».

– Идемте скорее, мы опаздываем!

Было субботнее утро. Абба стоял в дверях и ждал нас. Каждую субботу наша семья отправлялась из Дануна в Глазго в мечеть нашего джамаата. Для нас это был любимый день недели: день, когда можно пообщаться с другими мусульманами, по большей части тоже пакистанцами. Все они были здесь такими же чужаками, как и мы, так что мы с ними прекрасно друг друга понимали. Амми, можно сказать, жила ради этого дня – единственного дня, когда ей удавалось распустить волосы вне дома, как фигурально, так и буквально. Мусульманки в обществе других женщин снимают бурки – и обычно в такие моменты предстают настоящими модницами.

Амми всегда очень этого ждала, но и всегда опаздывала. Всегда. В пакистанской культуре пунктуальность далеко не так важна, как в западном мире. На первом месте стоят социальные условности. Быть строго пунктуальным – особенно приходить в гости точно к назначенному времени – часто считается даже грубым. Что, если хозяева не все успели приготовить? Если гости придут, когда их еще не готовы принять, – то бросят тень на гостеприимство хозяев. Так что лучше дать им запас времени – и прийти на четверть часа или на полчаса позднее.

Но Абба во флоте от такого отношения ко времени отучился. Теперь он был военным, и наша мешкотность его раздражала. Однако, как ни старался, он не мог изменить привычек Амми. Она всегда поступала, как хотела, а Абба всегда напоминал ей, что мужчина в доме он. Несколько минут она покорно его слушала, а затем успокаивала ласками и шутками, возвращая ему доброе расположение духа. Такие сцены повторялись у нас в доме каждую субботу.

Однако такая суббота, как сегодня, наступала лишь раз в году. В этот день наш джамаат отмечал Сират-ан-Наби, «День Пророка». Это не был день рождения Мухаммада – просто день, выбранный общиной для того, чтобы вспоминать и рассказывать истории о его жизни.

Жизнь Мухаммада мусульмане считают для себя примером, и благочестивые верующие стараются, насколько возможно, подражать пророку во всем. Для этого они изучают истории о его жизни, почерпнутые из сир и хадисов. Мусульмане почти никогда не читают эти истории в книгах – гораздо чаще слышат их во время проповедей в мечети. Те, кто хорошо знает хадисы, умеет рассказать их наизусть и применить к конкретным обстоятельствам, пользуются большим уважением. Так что ходить в мечеть для мусульманина важно и по религиозным, и по социальным причинам.