– Рейкин! Волков! Быстро встали оба! – загрохотала над нашими головами сирена голосом Варендры, а по парте со звуком «хрясь!» шлёпнула указка.

Мы встали и наперебой загундосили, что никогда не будем сидеть вместе на этой парте, и что видеть друг друга не хотим до конца школы. Естественным итогом было то, что математичка на нас наорала и заявила, что теперь-то мы точно будем всегда сидеть именно на этом месте и именно вдвоём. Ещё обозвала тупыми (а что, разве ей можно на нас обзываться?!) и поменяла нас местами друг с другом.

С соседом мы помирились уже на следующей перемене. Вполне нормальный пацан оказался.

А ещё выяснилось, что сидеть за одной партой с соседом-левшой очень удобно, если поменяться местами. Так мы и сдружились.

Ромыч – парень весёлый, рассудительный и в некотором смысле миролюбивый, но только в спокойной обстановке. У него есть удивительная особенность заводиться с пол-оборота и сразу лезть в драку при любой конфликтной ситуации. Ох, сколько раз мы с ним кулаками махали поначалу…

Зима, чёрное небо, холодрыга! На улице лютый мороз уже несколько дней. Вставать с кровати утром просто нереально тяжело. По литературе сейчас вновь проходим мифы Древней Греции. Вот бы их Геракла испытать ранним подъёмом в холодрыгу.

Когда смотришь фильмы про школу, там всегда показывают весёлых красивых детей, с которыми в прекрасную летнюю погоду происходят какие-то интересные события. А вот про то, как вылезать из-под одеяла рано-рано утром, быстро завтракать и топать в школу по кромешной темноте, роняя сопли, фильмы почему-то не снимают.

Если директриса Изольда Аркадьевна заходит посреди урока в класс – это плохая примета. При этом у неё всегда вид безжалостного охотника-браконьера в поисках новой жертвы, так что никогда нельзя понять заранее цель её визита – то ли ругать кого-то будет, то ли хвалить. Поэтому при нахождении в коридоре я стараюсь просто не попадаться директрисе на глаза, а при её визите в класс во время урока сижу тихо и не выпендриваюсь.

Пару секунд постояв, покачиваясь, у своих парт, мы дождались, когда Изольда махнёт ручкой. Затем с кряхтеньем измученных жизнью старцев сели на свои места, шумно двигая стульями. Судя по тому, как директриса скривилась, ритуал приветствия мы провели не самым блестящим образом, но орать она пока не стала. Вместо этого потрясла бумажками в своей руке и объявила:

– Ребята! Наша гимназия принимает участие в развитии международного сотрудничества, и на следующей неделе к нам приедет делегация из Финляндии. Это будут не только учителя, но и ваши ровесники, поэтому в комитет по встрече требуются ученики шестых классов. От вас мне нужны добровольцы, которые смогут рассказать стихи на финском языке.

Естественно, добровольцев как-то не нашлось. Кому охота заниматься всякой ерундой, к тому же наве

рняка после уроков? Даже тупой подхалим Ханкевич, который любит умилять директора и учителей своим прилежанием, сидел, спрятав глазки.

– Меня запишите, пожалуйста! – подняла руку Светка Сметанкина, главная красавица нашего класса.

В целом, понятно, зачем ей это надо. Наверняка хочет покрутиться среди иностранцев, фоток в свой Инстаграм нащёлкать. И получить много-много лайков, без которых она жить не может уже, похоже.

В Сметанкину безнадёжно влюблена половина мальчишек нашего класса. И я тоже немного, наверное. Но она над всеми только издевается.

Директриса благосклонно кивнула:

– Хорошо, Сметанкина, записала тебя. Стих возьмёшь у Тамары Марковны в библиотеке, она уже всё подготовила. Ну же, ребята, давайте смелее! Кто ещё желает?

Будто по команде, все сразу загомонили. Какие-то девчонки захихикали, у кого-то с лязгом сложилась подставка для книг, а Буйнов со своей задней парты исподтишка кинул слюнявой бумажкой в Ханкевича (впрочем, он постоянно так делает). И тут, легко перекрывая окружающий шум, из-за моей спины раздался рокочущий бас Петьки-Ужаса:

– А уроки можно будет прогулять?

У меня аж внутренности все затряслись, а в окнах стёкла завибрировали. Наверное, за время учёбы в школе я совсем седым стану от этого голоса.

Петька-Ужас сидит на второй парте, аккурат за моей спиной, и представляет собой удивительный образец генетической лотереи. Обладая феноменальным глубоким басом, сам он является мелким тщедушным чернявым пучеглазым замызгой. Чтобы казаться ростом выше, он сделал себе причёску в стиле «волосы дыбом», но ситуацию это не исправило, а только усугубило. Петька абсолютно не умеет говорить шёпотом, и это очень отрицательно сказывается на нервной системе окружающих.

Ещё он является кладезем историй, в конце которых все действующие лица всегда умирают страшной и мучительной смертью, и рассказывает их невпопад. Прозвище «Петька-Ужас» как приклеилось к нему однажды, так, наверное, на всю жизнь останется.

Вот только мне каждый раз приходится долго нервы восстанавливать, когда внезапно посреди урока за спиной раздаётся зловещий рокот с вопросом: «Борька, у тебя есть запасной карандаш?». Неудивительно, что Петька сидит за партой один. Никакого здоровья не хватит на такого соседа.

Ромыч тоже каждый раз ругается на Петьку, грозится тому в лоб треснуть. Но во время урока драться очень неудобно, а к началу перемены мой добрый друг уже обо всём забывает.

Надо отдать должное, директриса быстро взяла себя в руки, и вполне спокойно ответила:

– Встреча делегации является уважительной причиной для пропуска пятого и шестого уроков.

– Тогда запишите меня! – сразу среагировал бас за моей спиной. – Я по-фински целую песню знаю, меня дедушка научил, он её всё время напевает!

Директриса посмотрела на Петьку очень с большим сомнением, но всё-таки записала:

– Хорошо, Мазуров. Споёшь свою песню после всех, в конце встречи, во время чаепития.

Затем, слегка поведя прицелом, Изольда обратила взор на меня, и тут же добавила в список участников встречи. Просто у меня хорошая память на иностранные слова. Хоть я и не люблю английский, но он даётся мне легко. Я даже на школьной олимпиаде два раза побеждал. Наверное, директриса решила, что и по-фински стихи я тоже выучу без проблем.

А Ромыча в делегацию не взяли.

Возглавлять делегацию назначен Хоттабыч, наш учитель английского.

Как на самом деле зовут Хоттабыча, никто толком до сих пор запомнить не может. Даже директриса путается иногда во время линеек. То ли Григорий Всеволодович, то ли Георгий Владиславович. Иногда его называли даже Генрих Варфоломеевич.

На весёлого сказочного старичка с длинной бородой он совершенно не похож. Никто точно не знает, откуда взялось прозвище «Хоттабыч», но подходит оно как нельзя лучше. Наверное, всё дело в голосе, который звучит одновременно зычно и гнусаво, как будто из кувшина. Ещё у Хоттабыча на подбородке задорно растут ровно три чёрные завивающиеся волосинки.

Но, на самом деле, всё это всё пустяки.

В принципе, Хоттабыч дядька неплохой. Не вредный, не злопамятный, да и уроки проводит без особых закидонов. Ещё Хоттабыч легко поддаётся на манипуляции: нужно лишь спросить что-то про политику или про мировые новости, и тогда он сразу заводит нудную лекцию минут на десять.