Сияющее утро Ветер сиял, пели дубравы Солнечный гимн красной земле. В синей воде белы купавы Плакали ó белой зиме… 2016 Русичи И знойно, и холодно сразу, И осень читает с листа, Что высокородному глазу Блаженно близка нищета. По воле, по дикому полю Идут, не щадя живота, И вещие листья юдоли Листают наивно, спроста… 1999 Письмо из юности Люблю слова простые – всё равно, О чём они поют или смеются: Когда с добром и правдой заодно, Они всегда на славу удаются. «Стихи пишу, как помощи прошу, Надеюсь, что найду душе отваги, Но руки, эти чёрствые коряги, В них всё равно души не удержу… Неровен голос, непослушна речь – Слова легки, когда живут на воле! – А на моих губах они не боле, Чем воздуха медлительная течь…» О, юность тонкая с тетрадкою в руке! Как я тебя растерянно ревную К твоим обетам наспех, налегке, К твоим стихам, написанным вслепую! Клянись молчать, чтоб после говорить, Копи в себе молчанье золотое, Чтоб никогда словами не сорить – Смотри, какое правило простое! 1975 Музыка рода Берёзы и дети, кресты и купавы, Вещующий ветр и живая вода – Для плоти и духа, для доли и славы Трудился-молился мой род навсегда. Из ниток лозовых, из вишенных бусин Сплеталось монисто для всякого дня. Роняли перо перелётные гуси – Вослед поклонясь, подбирала родня. Копилась великая музыка рода, В ней пели петуньи, цвели петухи, Скользила меж пажитей реченька Рóса, Пока не стекла – до слезинки! – в стихи. Жива ли? Я помню холмы и долины В родном государстве с названьем села, Они-то на месте, они-то из глины Да жилы древесной, а речка – из сна, Из сретенья сердца и времени века, Закончится век мой – закончатся сны, И так уж цветная вишнёвая ветка Растерянно тает белей белизны. Во снах ли? Ужель наяву не воспета… Авось, приживутся родные лады, И музыка молниеносного света Продолжится пеньем протяжной воды. Томлюсь: увеличу ли музыку рода? Ведь сколь на душе шелковья-суровья́! Иль нищим порывом пиита-рапсода По ветру пустому развею ея́? 2002 К воде Войду в околицу – Узок день, Под ноги клонится Тонкая тень. Роса парит, Мхом обрастая, Болото спит. Река виднеется Из-за плеча. Ну что, не смéется? Горяча… 1963 Христя Всякий день расцветает цветок На окошке у Христи – Не поит ли бессмертный исток Корневище и листья? Незабудка – весной и зимой! Видно, про незабудку Пел для Христи певец неземной Под цветастую дудку. Христя верит в гаданья и сны, Сотворяет балясы: Мол, цветут средь осенней весны Зимне-летние красы. Знает Христя, как свáдить холсты И ажурные пяльца – И в шелка одевает цветы, И поют её пальцы. С малолетства лелея уста Светом святораспева, Даже именем славит Христа Преблаженная дева. Видно, много у Христи в роду Терпеливых и верных, Как деревьев в подрайском саду И цветов благовейных. Оттого вся былинная высь – В каждой стёжке крестовой!.. Как без Христи-души обойтись На Руси на Христовой? 1997 Собственность Бывает неуютная погода, Добрó бы снег, Да нá тебе – вода. Вода, вода, из-под её покрова Потом пробьётся к свету Лебеда! И все забудут, что ругали зиму, Что проклинали Талые снега, Когда под утро В лебедовом царстве Запутается тонкая нога. …Идти босой по новому дождю – И воду пить, как собственность свою. 1963 Мальчик и тюльпан Ищу тюльпаны жёлтые, ищу тюльпаны красные И с чёрно-фиолетовым укромным лепестком, По городской окраине, по детству светоясному Вожу родного мальчика с тюльпановым зрачком. Тюльпановый, бутончиковый, нежно-фиолетовый, Тугой, нераспустившийся, уклончивый дичок, Но как люблю мгновение за зимами, за летами, Когда он в мир раскроется, застенчивый зрачок! Тюльпан бесстрашно тянется, Тюльпан за землю отчую, Привязанный извечною привычкою любви, Так держится – За нашу, за единую, за общую! Так бережно старается соседствовать с людьми… Куда спешат-торопятся? Какую тайну крайнюю Выискивают в атоме? Свет хрупок стал, как скло… Неужто в Книгу Красную – Тревожную, охранную – В запале человечество само себя внесло? О нет, пускай иссякну я в зверином крике тягостном, Лишь не остался б мальчик мой тюльпаном-сиротой, Лишь было б моё дитятко здоровым в детстве радостном, И в юности возвышенной, и в старости златой! Напрасно ль я в страданиях вострила слух и зрение? Не мне ли нынче выпало без выспренних затей По высшему велению, по своему хотению, Смеясь, следить за играми тюльпанов и детей? 1979 |
