========== 6. «Рей пробует… совершить смелый поступок!» ==========

Бен раньше никогда не понимал вселенской ненависти к понедельникам. Когда каждый день ужасен, какая разница, как именно он называется?

Однако в этот понедельник он всё понял.

Его глаза были красными и воспалёнными от слёз, бессонная ночь его измотала, и когда Бен залетел в свой офис, его живот скрутило от страха.

Он всё здесь ненавидел.

Он ненавидел бездушные взгляды всех и каждого, начиная с сотрудников на ресепшене. Ненавидел идеальные костюмы, идеальные зубы, идеальные причёски. Ненавидел эхо от своих шагов по чёрному полированному мрамору.

Офисы «Первого ордена» были тёмными, дорогими и стерильными, они и в подмётки не годились загромождённой, уютной квартире Рей.

Он вздрогнул. Как бы сильно он ни старался сосредоточиться на чём-то, чём-то другом, он не мог перестать думать о ней. Что она делает, что чувствует, она зла на него или в душе рада тому, что ей больше не придётся с ним говорить. Всё утро он проверял телефон – рефлекс, выработанный за сотни дней их знакомства, когда он с надеждой ждал каждого её сообщения.

Хорошо, что он удалил Твиттер, хотя ему безумно хотелось узнать, что она сказала бы в ответ на его признание. Наверное, отнеслась бы с пониманием и сказала что-то милое – Рей спустила бы его с небес на землю мягко – и тогда его втянуло бы в новый бесконечный круг тоски и отрицания.

И всё же ему не хватало её. В груди болело, словно он вырвал собственное сердце.

На работе всё сразу пошло неладно. Он допустил глупую ошибку в таблице, которая, к сожалению, привлекла внимание Сноука, потом опоздал на важную встречу на пять минут. Когда всё закончилось, Сноук вывел его в коридор и набросился.

– Когда я нанял тебя, – сказал старик низким и пронзительным тоном, – я подумал, что увидел в тебе нечто особенное. Теперь понимаю, что ошибся, – генеральный директор выглядел как какой-то сморщенный упырь из-за всех этих морщин на тонкой коже измождённого лица, но излучал куда больше грубой силы, чем кто-либо из знакомых Бену.

– Пожалуйста, – попросил Бен. Он не мог потерять работу – это единственное, что у него осталось. – Лишь одна ошибка. Этого больше не повторится.

Сноук осклабился.

– Одна ошибка за другой. Ты теряешь хватку, Соло. Позор, – он указал на Хакса, задержавшегося неподалёку явно подслушать. – Хакс выполняет все поставленные мной задачи. Почему я не могу сказать того же о тебе?

Бена переполнял гнев, вена на его лбу запульсировала. Он ненавидел Хакса, ненавидел его самодовольную ухмылку, жестокие колкие слова и безнравственные манипуляции.

– Хакс – обманщик. Он скажет всё, что Вы хотите слышать, даже если это неправда.

Верхняя губа Сноука скривилась в отвращении, обнажая зубы.

– В отличие от тебя. Кажется, ты не в состоянии сказать ничего, что мне хотелось бы услышать.

Хакс хмыкнул, и Бен повернулся к нему, сжав кулаки, лишь бы не прокатить его лицом по полу.

– Не вмешивайся, – прошипел Бен.

– Зачем? – спросил Хакс, с презрением подняв бровь. – В конце концов «Первый орден» станет моим.

– Хакс! – пронзительный голос Сноука заставил его вздрогнуть. – Будь поосторожнее со своей самонадеянностью.

– Да, сэр, – Хакс опустил голову. – Прошу прощения.

Сноук снова обратил своё внимание на Бена.

– Ещё одна ошибка, и тебе конец. А теперь убирайся с моих глаз.

Бен бросил ещё один презрительный взгляд на Хакса, прежде чем вернуться в свой кабинет. Мог ли этот день стать ещё хуже?

***

Оказалось, ещё как мог.

Чтобы наверстать упущенное, ему пришлось пропустить обед, и в итоге Бен пришёл в бешенство. Стажёр не доставил файл вовремя, что привело к общей задержке процесса, и тот же стажёр уронил со стола кофе Бена, заляпав брызгами не только брюки, но и несколько важных документов. Сноук стал свидетелем произошедшего и немедленно уволил мальчишку, не успел Бен и накричать. После чего, поскольку Рей однажды заставила его подумать о том, насколько жестокая борьба проходит у подножия корпоративной лестницы, Бен почувствовал свою вину за увольнение стажёра.

Это, само собой, вызвало очередную волну мыслей о Рей и вогнало его в петлю самобичевания, тоски и отчаяния снова.

Возможно, Бен Соло проклял себя пять лет назад, порвав со своей семьёй и устроившись на эту жестокую работу, но только теперь осознал, каково это – находиться в аду.

Около трёх часов дня его телефон завибрировал. Бен чуть повернулся в сторону и нахмурился, схватив его, задаваясь вопросом, что Сноук от него хочет на этот раз.

Это было push-уведомление от Ютуба: на канале «Рей Пробует!» начался прямой эфир.

Его рука задрожала. Чёрт, почему он не удалил приложение Ютуба вместе с Твиттером? Ему не хватило сил сопротивляться. С тяжёлым вздохом он подключил наушники и перешёл к видео.

Оно называлось «Рей пробует… совершить смелый поступок!». Эта формулировка показалась ему значимой, но он не понял, почему. Рей была на середине предложения, когда он начал вслушиваться.

– …и я просто думаю, это позор, что люди больше не совершают диких и безумных поступков, как в кино, – она шла по тротуару, держа телефон перед собой. Теперь, когда он знал, что она в Нью-Йорке, проплывавшие с её шагами витрины казались ему знакомыми. В Нью-Йорке была своя эстетика – нечто серое и тесное, но в то же время с вкраплениями цветастого, такое можно было увидеть во всех пяти районах.

– Осторожнее! – сказал кто-то за кадром, Рей чуть вскрикнула и отскочила в сторону.

– Извините! – крикнула она вслед и рассмеялась. – Сейчас я одна из тех ужасных прохожих, которые залипают в экран на дороге, – Рей улыбнулась в камеру. – Но я отказываюсь отключаться. Он заслуживает этого доказательства моих чувств к нему. Я хочу кричать об этом на весь мир, а потом признаюсь и ему.

Его сердце упало. Это было видео для По Дэмерона. Она собиралась совершить некий смелый поступок, и По узнает, как сильно она его любит.

На глаза навернулись слёзы, но он не мог перестать смотреть. Какая-то извращённая его часть должна была увидеть, как это происходит, нуждалась в доказательстве того, что Рей действительно осталась вне зоны его досягаемости. Может, как только он увидит, как она целует По, его нелепая любовь к ней умрёт.

Может… но он в этом сомневался.

– Признаю, нормальный план я не продумала, – продолжала Рей. – Думаю, подниму большой магнитофон над головой, как в фильме «Скажи что-нибудь», хотя заменю магнитофон на смартфон, конечно. Он немного старше меня, поэтому, думаю, поймёт отсылку, – она увернулась от очередного прохожего и вздрогнула. – О боже, это что, дождь на меня капнул? – Рей подняла голову к небу и усмехнулась. – Нужно было посмотреть погоду перед выходом, но думаю, это даже ещё больше создаст атмосферу. Я буду стоять посреди его кабинета, как промокшая крыска, держа над головой смартфон с песней Питера Габриела, и это будет так романтично, что он подхватит меня на руки и унесёт из офиса прочь.

Боже, как же Бен хотел оказаться на его месте. Его губы дрогнули при мысли о Рей, промокшей от дождя со смартфоном, на котором играет какая-то песня из романтической комедии тридцатилетней давности. Удивительно, как ей удавалось заставить его улыбнуться даже в самые худшие минуты его жизни.

Дверь в его кабинет распахнулась, Бен вскочил и вытащил наушники. На пороге стоял Хакс, нахмурившись.

– Где отчёт? – спросил он. – Сноук ждёт.

– Ты теперь его личный мальчик на побегушках? – огрызнулся Бен. Он мучительно осознавал, что на экране всё ещё Рей, идёт и что-то говорит, и Бен теряет драгоценные секунды.

Хакс фыркнул и посмотрел в сторону телефона.

– Что ты смотришь?

– Изучаю конкурентов, – ответил Бен, переворачивая телефон экраном вниз. – А теперь проваливай. Сноук получит свой отчёт к концу дня.

Хакс взглянул на часы.

– Тик-так, тик-так, Соло, – его губы изогнулись в жестокой улыбке. – Если не успеешь, это будет твоя последняя ошибка.