В главном зале, сияющем, как никогда, было поистине многолюдно и шумно, высокие гости и их свита общались с асгардцами, громко удивляясь тому, что видели вокруг.
Не желая в очередной раз слушать о подвигах Тора в Утгарде и рассказывать о последних моделях купальников Мидгарда, Сиф нашла глазами Локи. Он что-то оживленно рассказывал альвским владыкам, отцу и сыну. И направилась к ним.
– Ваше величество, – она поклонилась, как и полагалось по этикету. – Ваше высочество.
– Леди Сиф, – король Вёлунд поцеловал ей руку. Принц Вёллен сделал то же.
– Очень рада вас видеть в Асгарде.
– И мы очень рады быть в Асгарде, к тому же по такому замечательному поводу, – сказал король.
– И рады видеть тебя, – добавил принц. – Локи нам только что рассказывал о ваших невероятных приключениях в Мидгарде. Может, он, конечно, приукрасил чуток… – Вёллен кинул хитрый взгляд на своего побратима. Локи хмыкнул.
– Даже если приукрасил, это все равно потрясающе, – возразил Вёлунд. – Я уже выразил ему свое восхищение. Теперь хочу выразить и вам, леди.
Сиф удивленно приподняла брови. Она вовсе не питала иллюзий насчет своей роли в этой истории. Локи вполне справился бы и без нее, в то время как она и ее глефа могли бы послужить принцу Тору в Утгарде…
– Он рассказал и о вас, как вы ему помогали. Я думаю, Локи должен быть очень счастлив. Он не прогадал, выбрав вас.
Сиф посмотрела на Локи. Он взял ее руку в свои и крепко сжал.
– Не подводите его и впредь, леди, – сказал Вёлунд. – Кто бы что ни говорил, что бы ни случалось в мире, но счастье мужчины – всегда в руках его женщины.
Сиф хотела было возразить, что они пока еще не женаты, но Локи перебил:
– Судя по тому, что чаще всего леди Сиф держит в руках, мое счастье заключается в ее знаменитой глефе. Подарил же на свою голову! – он в притворном отчаянии стукнул себя по лбу, и все четверо рассмеялись.
– Я думал, она кое-что другое чаще держит, – вполголоса произнес Вёллен, подмигнув ему.
– О, я бы хотел… – покачал головой Локи. – Но валькирии даже такие прекрасные, как Сиф, предпочитают железное оружие всему прочему…
– Но благодаря тебе я уже довольно давно его не держала в руках, – заметила Сиф. – В Мидгарде его не используют.
– В Мидгарде используют другое. Огнестрельное, – напомнил Локи, и на ладони у него появился пистолет. – Тебе очень шло.
– Мне глефа нравится больше, – возразила Сиф.
– Глефа красивее, – согласился Вёллен.
– Я тебе потом покажу эту штуку, думаю, ты оценишь, – пообещал ему Локи, и пистолет исчез. – Сиф тоже понравилось, на самом деле. Вспомни, как ты лупила из него по бутылкам.
Сиф засмеялась, вспомнив тот день.
– Да, это было весело. Тора бы туда!..
– Тор считает, что мы там скучали, – пояснил Локи для альвов. – Но я не думаю, что это хорошая идея. У него не хватит терпения, чтобы прицеливаться каждый раз. В конце концов, он возьмет Мьельнир и собьет все бутылки одним ударом молнии.
– Как он разбил этих магиков в Утгарде. Вы слышали? – спросила Сиф у альвов. – Тор нам все уши прожужжал рассказами о своих подвигах. Вам стоило взять кого-нибудь из сказителей, чтоб записали и сложили балладу об этой славной битве. Жаль, что мы с Локи не смогли в ней поучаствовать, да? – она заглянула ему в глаза, и Локи кивнул.
– Мы оставим эту привилегию асгардским бардам, – ответил Вёллен. – Мы, альвы, не любители битв в отличие от вас. И не видим в них ничего прекрасного. Ни в коем случае не умаляю заслуг Тора. Он великий воин, возможно, величайший, который когда-либо рождался в Девяти Мирах. Но герои наших баллад другие.
– Я думаю, Тор не обидится, – сказал Локи. – Он, сколько живет на свете, ни разу не смог дослушать до конца альвскую балладу. Ему что-нибудь такое… Попроще. Чтоб хорошо можно было петь после пяти кружек забористого эля. И слова чтобы не забыть.
– Ну, про себя-то слова он вряд ли забудет.
– Лучше не рисковать.
Все снова рассмеялись, хотя Сиф почувствовала некую обиду за Тора.
– Можете про меня сложить балладу, – сказал Локи. – Я не буду возражать. И даже запомню наизусть с первого раза.
– О, я не сомневаюсь! – воскликнул Вёллен.
– Да с радостью, – ответил Вёлунд. – Когда будешь у нас, соберем для тебя всех лучших бардов. Расскажешь им свою историю, пусть дальше стараются, у кого получится лучше тебя воспеть.
– Э нет, так неинтересно, – покачал головой Локи. – Что ж я – сам про себя врать буду? Нет. Я рассказал вам, вы передадите им, они – всему миру. Потом еще кто-нибудь добавит что-то… А потом мы с Сиф, – он обнял ее за плечи, – будем это слушать и удивляться: «Я первый раз слышу эту историю, но почему она мне кажется такой знакомой?»
Внезапно по залу раздался гул, словно рожденный из-под земли. Гомон голосов смолк.
– О! Все в сборе, сейчас отец будет произносить речь, – сказал Локи, покрутив головой. – Простите, я вынужден вас покинуть, мое место сейчас там, – и он, откланявшись, поспешил через толпу к тронному возвышению. Уже в пути движением пальцев вызвал свой рогатый шлем и надел, не сбавляя шага.
Сиф проводила его восхищенным взглядом. Как бы она ни обижалась на него по мелочам, все равно он был замечательный. И она тут же представила, как через несколько минут, когда Один назовет его имя, как своего наследника, весь зал тоже оценит это. Локи выйдет вперед, и все восхищенно будут его приветствовать. А он, одарив зал широкой улыбкой, посмотрит прямо на нее, протянет руку… И она поднимется…
Сиф тряхнула головой и подошла ближе, чтобы быть в первом ряду и не упустить ничего.
Вот Один поднимается на возвышение, и Фригг встает по правую руку от него, а по левую руку – оба принца. Судя по их взглядам и ехидным улыбкам, они опять подшучивали друг над другом. Немудрено: вокруг было столько пафоса, что Локи просто не мог не съязвить по этому поводу, а Тор, кажется, опять был готов пустить в ход грубую силу. Только б Локи хватило благоразумия не показывать сейчас свои фокусы! – подумала Сиф.
Один ударил посохом в пол, и шум в зале моментально стих. Все присутствующие повернулись к королю и замерли в ожидании его слов. Принцы, обменявшись напоследок тычками, тоже сделали серьезные лица и посмотрели на отца.
– Мои друзья, – произнес Один, и его голос, хоть и не громкий, разнесся по всему залу. – Мои верные подданные и мои дорогие гости. Я очень рад видеть вас всех сегодня здесь, рад, что вы сочли достойным разделить со мной этот праздник. Уже много лет, даже по меркам нашего бессмертного рода, я правлю Асгардом, много лет по мере сил пытаюсь поддерживать мир и в других землях, среди наших союзников, ибо мир есть величайший дар, после жизни, данный нам Творцом.
Подданные и гости одобрительно загудели. Но Один поднял руку, и снова наступила тишина.
– Однако я не Творец, и я не вечен, – продолжил он. – И может случиться так, что этому телу понадобится покой. И тогда Асгарду потребуется новый король, а Девяти Мирам – новый защитник. И я хочу сказать, что я очень счастлив. Как, должно быть, счастлив любой отец, которому есть, кому передать дело своей жизни. Даже вдвойне счастлив: у меня два сына, – Один повернулся к ним, и они улыбнулись в ответ. – Своими деяниями в Девяти Мирах они неоднократно доказали, что достойны славного титула принцев Асгарда. Наверное, я могу считать себя самым счастливым отцом в Девяти Мирах.
Братья переглянулись, будто бы смущенно, и снова посмотрели на отца.
– Эта цепь, – Один поднял руки, и Сиф увидела, что он держит золотую цепь из девяти крупных колец, – которую по моей просьбе выковали лучшие мастера Свартальфхайма, символизирует наши миры, связанные друг с другом нерушимыми узами. Нельзя разрушить одно звено, не причинив вреда остальным. Так же как нельзя разрушить один мир, чтобы не пострадали другие. Она тяжелая и, может быть, не очень красивая, как и должность хранителя миров. Пусть мой преемник примет на себя эту ношу в напоминание о том, что его ждет, возможно, уже в скором времени. Мне, как отцу, и радостно видеть сына достойным такой чести, и горестно, потому что я, как никто другой, знаю, как тяжела эта ноша, – голос Одина дрогнул, и Сиф даже на секунду подумала, не заплачет ли он, растрогавшись. Но он снова повысил тон и произнес торжественно. – Тор, подойди.
