– Леди Сиф, потанцуем?

Она вздрогнула, словно забыла, что не одна, и обернулась. Это Фандрал с приторной улыбкой протягивал ей руку.

– Такая музыка красивая. Невозможно усидеть. Я, конечно, не принц...

– А я танцую только с принцами, – ответила Сиф, вставая.

Принца Тора она увидела сразу. Прервала на полуслове его рассказ о каком-то побоище, который с открытыми ртами слушали воины, и отобрала из рук кубок с вином.

– Мой принц, не хотите ли вы пригласить свою верную подругу на танец?

– Ого! – дружно и радостно загудели его собеседники. И Тору не осталось ничего, кроме как согласиться.

– Ты же понимаешь, что я не великий танцор? – тихо сказал он, выводя ее на середину зала.

– Ты просто великий, – сказала она, кладя ему руки на плечи.

Танцевать Тор все-таки кое-как научился, и Сиф, пожалуй, даже смогла бы получить удовольствие. Если бы ее взгляд постоянно не натыкался на Локи с Фрейей, порхающих по залу и откровенно любующихся друг другом и каждый собой.

На третий танец ее терпения не хватило. Сказав, что слишком жарко, Сиф отправилась на террасу подышать воздухом. Тор, которого она с собой не позвала, отправился обратно к друзьям и выпивке. Кажется. Она не обратила на это внимания.

– Тебе стоило пригласить его, – услышала Сиф низкий женский голос с мягким акцентом. Рядом с ней стояла Фрейя.

– Зачем? – спросила она, даже не уточняя, кого именно та имела в виду.

– Ты знаешь, из-за чего ему заказан путь в Ванахайм? – невпопад спросила Фрейя.

– Вы его боитесь, – прямо ответила Сиф.

– Да, – кивнула Фрейя. – Но не его, а той угрозы, которая в нем сокрыта.

– Она не мешает вам с ним танцевать.

– Хорошему танцору ничего не мешает, – хитро улыбнулась ванийка. – Я лично не боюсь его. Я даже люблю его. И это защищает меня лучше любых заклятий. Помнишь, я говорила тебе в прошлый раз, что тебе стоит сказать ему то, что диктует тебе любовь…

– Я не…

– Послушай меня сейчас, – Фрейя мягко, но настойчиво взяла его за руку, и Сиф замолчала. – Любовь, которая доступна всем, даже простым смертным, и светлая магия, которой владеем мы, в основе своей – одно и то же. Радость созидания и радость дарить другим. Но нельзя творить светлую магию, не имея любви в душе. Ненависть управляет темной стороной силы. В нас нет тьмы. Мы не умеем ненавидеть, если кто-то или что-то порождает в нас схожее чувство, у нас просто опускаются руки, и ничего не выходит. В Локи тьма есть. И когда им начинает управлять гнев, ненависть, зависть, она в нем берет верх над светом. Простые чувства, свойственные каждому существу во вселенной, управляют его силой. Я запретила ему приходить в Ванахайм, потому что я не могу запретить ему чувствовать. Чувствовать так, как чувствует он. Если что-то в нас вызывает его ненависть, я не могу его заставить перестать ненавидеть. Если он приносит зло с собой в сердце, ни я, никто из моих подданных не может его заставить отказаться от него. Он может только спрятать его глубже в душе, но все равно в какой-то момент оно может прорваться. И я ничем не смогу помочь. Поэтому я сочла за лучшее не пускать его в свой мир, как не пускаю дороки, или ётунов и даже гномов. Мой брат просил за него. Он говорил мне, что мой запрет лишь только больше подтолкнет Локи к темной стороне. Что я должна прощать ему все вспышки его ненависти, и только это всепрощение вернет его к свету. Он прав, он во многом прав, мой брат-идеалист. Только вот я не готова жертвовать своими подданными ради Локи. И собой тоже.

– А при чем тут я? – поинтересовалась Сиф, чувствовавшая сильное желание развернуться и уйти, не дослушав.

– Когда я была здесь в прошлый раз, ты была с ним. Ты переживала тогда, что он может что-то натворить, а я убеждала тебя, что все не так уж страшно. Я чувствовала: в нем не было зла. Может быть, впервые за то время, что я его знаю, я говорила с ним в тот день еще до начала церемонии и не чувствовала в нем смятения, только покой. Потом Вёллен познакомил меня с тобой, и я поняла, в чем причина. Мне очень жаль, что ты не прислушалась тогда к моим словам. И что сейчас ты больше не с ним. Потому что сейчас хоть мы с ним и очень мило поболтали, посмеялись во время танца, я чувствовала, что внутри него собирается черная туча. И я боюсь, даже у меня не хватит сил, чтобы бороться с ней, если он отпустит ее. У тебя хватило бы.

– Я не нянька ему, – ответила Сиф.

– Ему не нужна нянька. Ему нужна жена.

– Мне не нужен муж. Особенно такой.

Фрейя тяжело вздохнула, опуская руки.

– Бедный, бедный Локи… – прошептала она как будто сама себе. И снова подняла на нее грустный взгляд. – Ты валькирия. Ты поклялась служить королю Асгарда и его народу, защищать в случае опасности, возможно, даже ценой жизни. Так?

– Да. Если моя жизнь потребуется, чтобы остальные граждане Асгарда… да и всех Миров продолжили жить спокойно и счастливо, я с радостью ее отдам.

– А ради кого-то одного? – спросила Фрейя.

– Локи? – уточнила Сиф, не очень понимая, куда клонит ванийка.

– Неважно. Одного. Кого ты любишь.

«Локи», – повторила про себя Сиф, но вслух не сказала, как и не смогла быстро подобрать ответ.

– Знаешь, – не дав ей собраться с мыслями, продолжила Фрейя. – Мы с братом как-то говорили: принести себя в жертву ради всех, или ради кого-то одного? Равноценно ли это, и на что потребуется большее мужество… Он утверждал, что ради кого-то одного, ради конкретной и понятной цели – всегда легче, чем взять на себя ответственность за всех. А я говорила, что проще принять мысль, что слишком многие будут благодарны тебе, а кто-то один ведь может и не оценить, забыть, не отблагодарить… Он сказал, что я мыслю, как женщина…

– Я не женщина. Я валькирия, – ответила Сиф. – Извините.

И пока ванийка не начала снова что-то говорить, наверно, умное и в чем-то правильное, но совершенно ненужное ей, Сиф, она ушла обратно в зал.

Локи, Локи, Локи. Как будто вся Вселенная крутится вокруг одного только Локи! Почему ее угораздило увлечься именно им? Когда она первый раз переступала порог этого зала, она и не думала о нем, только о его брате! Почему же потом Тор оставил ее столь равнодушной? Ведь он же, как ей всегда казалось, мужчина в ее вкусе. Высокий, сильный, недурен собой. Лучший воин, которого можно сыскать. Добрый и честный, открытый, бесстрашный. Она должна была стать его подругой во всех смыслах. Но почему же?..

Бросив полный ненависти взгляд на хохочущего в компании каких-то девиц Локи, Сиф снова подошла к Тору и взяла у него из рук кубок.

– Ты опять пьешь, – укоризненно произнесла она.

– Да это не питье, – махнул он рукой. – Только не говори, что ты опять приглашаешь меня танцевать. Право, это не для меня. Вон, Локи как раз без дела сидит, пусть он попляшет с тобой, у него это лучше получается…

– А если не плясать? – она взяла его ладонь обеими руками и прижалась грудью к его плечу. – Ты пойдешь со мной?

Тор открыл рот, чтобы ответить, но тут же закрыл, и взгляд его переменился: он, кажется, сообразил, что она имела ввиду.

– Пойдем? – повторила она, легонько подтолкнув.

Воины, с которыми беседовал Тор, тихонько засмеялись и перекинулись понимающими взглядами.

– Это как-то… – тихо, чтобы слышала только Сиф, произнес явно смущенный Тор.

– Я валькирия, – напомнила она. – А валькирии сами выбирают, что им делать, кому служить, кого любить…

– Пойдем, – решился он и положил руку ей на талию.

Выходя из зала, Сиф обернулась. Просто маленькое женское любопытство: заметил Локи или нет? Но в этот момент он смотрел в другую сторону.

Они пришли в покои Тора. По дороге не сказали ни слова, только Тор все увереннее обхватывал ее, словно уже примериваясь. Сиф же старалась ни о чем не думать, кроме того, что давно стоило это сделать. Присмотреться к старшему принцу и понять, что если ей и нужен спутник жизни, то именно такой… Наверное. Или никто. Как бы то ни было, но отдавшись раз принцу, переходить на простых воинов было как-то недостойно. (Она так и представила, как бы высмеивал ее Локи, узнав об этом. Нет уж, она не доставит ему такого удовольствия).