Литмир - Электронная Библиотека

– Да, еще… у Алека появилась привычка закрываться от меня в комнате и говорить с кем-то…

– По телефону? – уточнила Лариса.

– Вероятно, да. Вчера мне удалось подслушать несколько фраз. Алек произнес: «Я сделал все, что ты хотел… Отстань от меня, наконец!» Похоже, моего мужа кто-то шантажирует. Поговорите с его другом, Геной Каневичем. Он инвалид с детства, сильно хромает, но за рулем Гена – бог. У Алека нет от него секретов.

– Мы этим займемся, – пообещал Ренат…

* * *

Юко работала гейшей в клубе «Чайный домик». Это было заведение для избранных. Кроме нее здесь были еще две гейши местного разлива. Обучение в Японии стоило дорого и занимало кучу времени, поэтому хозяин клуба решил не заморачиваться. Нанял несколько девушек приятной внешности, отобрал из них самых способных и предложил пройти ускоренные курсы для гейш. Танцы, пение, умение проводить чайную церемонию и попутно соблазнять богатых мужчин, чтобы они раскошелились и оставили в клубе побольше денег, – вот и весь набор необходимых для работы качеств. Юко освоила экзотическую науку с легкостью. Даже игра на сямисэне[4] далась ей без особых потуг.

Свои узкие раскосые глаза, хрупкость и тонкую восточную красоту Юко унаследовала от матери. Та была японкой, которая вышла замуж за русского бизнесмена и поселилась в Москве. Родителей не стало, когда Юко исполнилось семнадцать. Суровая реальность заставила ее бороться за выживание. Она не только выстояла, но и нашла свое место в изменчивом и беспощадном мире.

– Тебе не хватает отца и матери? – спросил Алек, наблюдая, как она снимает парик и приглаживает стриженые темные волосы.

– Они всегда со мной, – томно улыбнулась Юко, прижимая руку к сердцу. – Здесь!

Ее лицо, шея, открытая часть спины и грудь были покрыты толстым слоем белил, а брови и глаза подведены красным. Своеобразная «боевая раскраска» гейш поначалу шокировала молодого человека, потом он привык и чувствовал возбуждение при виде маленьких ярких губ Юко на молочно-белой коже.

Специальную косметику для гейш изготавливали известные брэнды, и стоила она недешево. Впрочем, как все в этом элитном клубе. Заказать здесь ужин, выпивку или чайную церемонию было не каждому по карману.

В «Чайном домике» существовали три отдельные комнаты для клиентов, которые желали провести вечер с гейшей. Это могли себе позволить лишь состоятельные мужчины, к которым причислял себя Алек.

– Ты с детства была красавицей, – заметил он. – Жаль, я был лохом и не сумел тебя оценить.

– Лучше поздно, чем никогда.

Они с Юко и Геной Каневичем учились в одном колледже для привилегированных. После выпуска их пути разошлись. Год назад приятель Алека отмечал день рождения в «Чайном домике» и заказал для своих гостей настоящую чайную церемонию.

– Помнишь, как мы встретились впервые после колледжа? Я тебя узнал, несмотря на парик и кимоно, – похвастался Тисовский. – Мистика, да? Под таким слоем краски тебя бы родная мама не признала. Ой, прости…

– Да ладно, все уже отболело, слезы высохли.

– Ты ни на кого не похожа, Юко…

Он привстал и потянулся к ней для поцелуя. Гейша кокетливо отклонилась и погрозила ему пальчиком.

– Не сегодня. У меня был трудный день. Кстати, как поживает твоя молодая жена?

– Не спрашивай, – помрачнел Алек, отворачиваясь и переводя взгляд на стены комнаты, украшенные гравюрами.

Юко обожала кошек и выбрала для интерьера изображения этих милых домашних зверьков, одетых в кимоно и похожих поведением на людей. Художник запечатлел кошек, которые ходят на задних лапах, играют на сямисэне и читают книги.

– Это бакэнэко, – объяснила гейша, смягчая свой отказ от близости непринужденной болтовней. – Герои древних японских преданий. Правда милашки?

– Иди ко мне, – взмолился Тисовский. – Хотя бы обнимемся.

– А что Алла? Вы поссорились?

– Какая разница?

– Я не хочу разрушать твою семью, – улыбнулась Юко. – Раньше ты был свободным, а теперь…

– Ты заботишься о моем моральном облике? – рассмеялся Алек. – С каких пор тебя это волнует?

– Когда ты женился, я сказала себе: «Все, Юко, оставь парня в покое. Он принадлежит другой!»

– Какая чушь…

– Разве ты женился не по любви?

– О-о! – закатил глаза молодой человек. – От кого я слышу про любовь? Не ты ли утверждала, что существует лишь сексуальное влечение? Иначе мужчины не платили бы безумные деньги за вечер, проведенный с гейшей?

– Гейша – не проститутка! – возразила Юко, развязывая громоздкий пояс своего шелкового кимоно. – Попробуй ее раздеть, и сразу поймешь, что она предназначена для ублажения души, а не тела.

– Можно заниматься любовью в одежде. Я хочу тебя…

– Иди к своей жене, Алек. Тебя ждет освященная законным браком постель.

– Ты нарочно издеваешься? – рассвирепел он. – Между прочим, я плачу тебе большие деньги.

– Я не обязана спать с тобой, – отрезала Юко. – Ты можешь рассчитывать на приятную беседу, танец или песенку под сямисэн. Если хочешь, я проведу для тебя чайную церемонию.

– Я бы выпил чего-нибудь покрепче.

– Заказать сюда сакэ?

– Пожалуй, нет, – поразмыслив, отказался Тисовский. – Я за рулем.

– Ой-ой-ой! Какой примерный мальчик!

В ее голосе прозвучал затаенный упрек. Алек удивленно посмотрел в ее черные, как смоль, глаза.

– Ты что, ревнуешь меня к Алле? – наконец, догадался он. – Не может быть. Ты – и ревность? При твоей-то профессии?

Юко коротко замахнулась и влепила ему пощечину. Алек схватил ее за руку, привлек к себе и поцеловал в губы. Долго, страстно…

Глава 7

Дом номер девять на улице 1812 года оказался обычной высоткой послевоенной постройки – восемь этажей, три подъезда. Кирпичный фасад, во дворе – голые деревья и кусты, нахохлившиеся голуби на ветках, засыпанная снегом пустая детская площадка. Тихо, уныло, морозно…

Ренат припарковался, но продолжал сидеть в машине, проникаясь атмосферой этого места. Перед тем как ехать сюда, он навел справки о Зое Гребневой. Она оказалась коренной москвичкой, одинокой, законопослушной, ни в каких сомнительных делах не замеченной. Работала медсестрой в районной поликлинике. В общем, зацепиться было бы не за что, будь женщина жива.

Ренат заглянул в базу данных отделения полиции, где по факту смерти гражданки Гребневой открыли уголовное производство. Соседка погибшей вызвала участкового и сообщила, что нашла Зою бездыханной. Дверь в ее квартиру была не заперта, пожилую даму это насторожило, она вошла и…

Несчастье случилось в ту самую ночь, когда Альберт Тисовский праздновал мальчишник.

– Совпадений в принципе не бывает, – проговорил Ренат, обдумывая свои дальнейшие шаги. – А таких тем более.

По версии следствия, в квартиру нагрянули грабители, перевернули все вверх дном, а хозяйку ударили тяжелым тупым предметом по затылку и… зачем-то уложили на кровать, где она и скончалась. Этому противоречила верхняя одежда на потерпевшей. Возможно, Гребнева куда-то собралась идти, но не успела. Экспертиза установила, что взлома не было. Значит, дверь открыли родными ключами… либо хозяйка впустила грабителей сама.

– Черта с два! – возразил Ренат, перебирая в уме полученные данные.

В тот день Гребнева работала во вторую смену, – он это проверил, – и, скорее всего, на нее напали, когда она возвращалась домой: ударили по голове, отобрали сумочку… А потом разочарованные скудной добычей негодяи решили обшарить квартиру? Не клеится. Они бы не стали тащить жертву с собой, рискуя попасться на глаза прохожим или жильцам дома.

Если допустить, что ограбление и убийство совершил Тисовский, его действия должны подчиняться какой-то логике. Впрочем, он был пьян, и вообще эти мажоры оборзели от вседозволенности.

Ренат решил сам во всем разобраться. На месте будет виднее, что и как.

«А ты тем временем встреться с другом Тисовского, Геной, – посоветовал он Ларисе. – Алла дала его телефон, но смотри ее не выдай. Придумай легенду. Тебе не привыкать!»

вернуться

4

 Сямисэн – японский музыкальный щипковый инструмент с тремя струнами.

10
{"b":"674893","o":1}