К тому же все прекрасно осознают, что вооружённые иностранные контингенты мы на свою территорию никогда не запустим. Вот и получается, что в то время, как одни игроки имеют определённые шансы выгодно договориться, наиболее могущественные государства в вопросах освоения иного мира являются явными аутсайдерами, что заставляет их занимать наиболее агрессивные позиции.

— Мы поддерживаем позицию САЛ за исключением того, что председательство в международной коалиции следует передать представителям китайского народа! — заявил Великий Кормчий, то бишь генеральный секретарь народной партии Цао Юньцзинь. — Доступ в новый мир не может принадлежать одной нации и тем более одному человеку. Поэтому предлагаю уважаемому Ефимову незамедлительно и добровольно передать свои так называемые «родовые земли» под управление международной группы, которая и будет обеспечивать контроль и охрану этих территорий.

— Хочу напомнить уважаемым китайским товарищам, что только они не ратифицировали соглашение о родовых землях, — взяв слово, с усмешкой произнёс Император Франции, традиционно именуемый Наполеоном Бонапартом за номером девять, хотя это был скорее титул, имелось у этого человека и настоящее имя.

В общем-то, в стремлении поддеть китайца не было ничего неожиданного. Французы с представителями этого азиатского гиганта далеко не бескровно бодались сейчас в Африке, куда и те, и другие стремились за ресурсами, а потому взаимоотношения между странами сохранялись на очень низком уровне.

— Иначе вы бы знали, в нём прописано, что родовые домены неотторгаемы и уж тем более нет возможности выделения их из государства, — с кривой ухмылкой продолжил коллега моего тестя. — Советую хотя бы ознакомиться с этим документом. Многое для себя узнаете…

— Мы не признаём неофеодальную систему, — китаец в долгу не остался. — Даже капиталисты не решались на открытое порабощение, но вы шагнули гораздо дальше. Но это не значит, что все должны идти по вашим стопам…

— Господа, я бы попросил соблюдать регламент, — вмешался в перебранку Пий Бенедикт третий, осаживая разошедшихся соперников, — спорить о путях развития общества можно и в свободное время. У нас же оно ограничено, так что давайте более конструктивно.

Народ немного притих. Слово взял представитель Испанской Короны, государь которой лично не сумел приехать, но его особо никто и не ждал. Потеряв всех Аватар после происков Франции, Испания откатилась на вторую, а то и третью линию политического влияния. Не Африка, конечно, с её шаманами и банановыми корольками на неделю, но ушла недалеко.

Лично мне гораздо интереснее было слушать Нину, объяснявшую нам с Иви хитрости китайской политики. Вот уж где были прожженные жучары! С одной стороны, пропагандирующие социализм и прочие коммунистические идеи, а также коллективную собственность… А с другой — негласно, но вполне явно отдающие своим одарённым седьмых рангов целые провинции на кормление. И там те были даже не первыми после бога, а именно что богами!

Собственно, про президента либерократи Нина тоже кое-что рассказала, особенно, когда он, довольно раздражённый, вновь взяв слово, опять затянул песню про угнетаемые народы русского юга, севера, востока и запада. Но слушать про извращенцев было не так интересно. Точнее, просто противно. Нет, я прекрасно понимал, что есть часть людей «не таких, как все». Однако американцы довели это дело до реального абсурда. Вот и папанька Мэри-Джейн, хоть и был счастливым отцом, считался неким «Аффектугендером». То есть в зависимости от настроения причислял себя то к мужскому, то к женскому полу и совершенно не стеснялся, например, заглянуть «по делам» в дамскую туалетную комнату, громко возмущаясь реакцией других посетительниц.

А затем кто-то и вовсе влез без очереди к возмущению всех присутствующих. Однако вместо связной речи автопереводчик вдруг захрипел и внезапно принялся чеканить рублеными, грубыми фразами.

— Ничтожные кортесосы… вы делить шкуру живого ягуара. Защищаете ушастых, чья судьба — возлечь на мою пирамиду. Как смеете…

Все обратили свои взгляды на представителей резко занервничавшей польской делегации. А затем я узнал говорившего, хотя видел его всего пару раз, а сегодня и вовсе как-то не замечал. Да и вообще, не ожидал его здесь встретить!

Это точно был Володырь, родственник Валентина, по его словам, вроде как оставшийся у ацтеков, и по собранным ребятами Воронина слухам, предположительно имевший доступ ко второму порталу. И этот человек сейчас расслабленно сидел здесь, в кардинальском зале Ватикана, одетый в очень дорогой современный костюм, и глаза его горели алым потусторонним огнём.

— Кетцалькоатль! — аж задохнулась Иви, подавшись всем телом вперёд и вцепившись мне в руку.

— Пернатый змей? — удивлённо спросила у неё Нина.

— Я прошу прощения за нарушение регламента, но как Король Речи Посполитой я хотел бы сделать заявление, — польский монархо-президент не поддался поднявшейся в его делегации панике, а остался на своём месте. — Речь Посполитая ныне выступает представителем Империи Науа и заявляет о необоснованности претензий России на её территории! Государство Эллуриан добровольно оставило их, после чего уже пустые земли и были заняты подданными Науа. Посему…

— Это ложь! — Иви вскочила с места, отпустив мою ладонь. — Вы пришли даже не как захватчики! Вы убивали всех, кого могли поймать! Даже женщины и дети лишались сердец на твоих кровавых пирамидах!

— Молчи, пища! — Володырь, или уже, видимо, Кетцалькоатль в его теле, тоже потерял весь свой лоск и моментально оказался на ногах. — Всё, до чего дотягиваются мои крыла, моё! И ты, Ивилада, разделишь участь Ярхе и Атоса, став моей пищей. Все вы умрёте!

— Ах ты, тварь! — Иви явно слетела с катушек после упоминания других богов, погибших в бою со Змеем. — Я уничтожу тебя! Где бы ты ни находился!

От излучаемой божествами силы у всех, находящихся в зале, волосы на головах зашевелились. Я встал рядом с моей супругой, закрывая собой Нину и отстраняя рукой Императора к себе за спину. Надо отдать должное нашим Воеводам, их с зайкой почти мигом убрали из ставшего опасным зала. И только тогда я отпустил свою силу, открыв седьмую чакру. Воздух мгновенно загустел ещё сильнее, древние плиты пола пошли трещинами, стол хрустнул, расколовшись, и в воздухе появились медленно поднимающиеся чёрные искры.

Володырь ощерился и зашипел, словно самая настоящая змея, глядя уже не на Иви, которую я, пусть и с трудом, но отодвинул за своё плечо, а прямо на меня. И сколько ненависти было в этом взгляде. Ненависти и, как ни странно… страха?

Ну, или, скорее, неуверенности, ведь я был совсем не один. Явно уже провалившийся саммит готовился в спешке, так что каждый президент, король или император в качестве весомого аргумента и для безопасности привёз с собой одного-двух Аватаров. Если, конечно, таковые имелись в наличии. У нас, кроме меня, был ещё Никита Михайлович Волконский, дальний потомок того самого Дмитрия Михайловича Пожарского, что выбил ляхов из Москвы. И полностью соответствуя фамилии предков, он был Аватаром аспекта «огнь». Османский Ифрит этому человеку и в подмётки не годилась.

В годы войны он опустошал целые фронты, просто выжигая всё живое. Да и характер имел взрывной, словно порох. Вот и сейчас, стоило ему услышать угрозы в адрес соотечественников, как он мгновенно призвал стихию, став похожим на живой факел. Как, впрочем, и вставший рядом со мной Александр Викторович Серпухов, ныне напоминавший кусок клубящегося изнутри голубого льда. Мгновение — и разъярённая, но так же и удивлённая Иви оказалась отрезана от своего врага нашими спинами.

Другие Аватары, присутствующие в зале, также начали призывать свой аспект, оборачиваясь фигурами, состоящими то из воды, то из света, то из дыма или камня, и взоры большинства из них были обращены на начавшего медленно отступать от нас, всё ещё шипящего Крылатого Змея. Тем временем Воеводы буквально за шкирку вытаскивали из зала правителей из числа тех, кто седьмого ранга ещё не достиг, а также простых представителей делегаций, порой даже не разбирая, свои это или чужие. Другие, напротив, разминали кулаки, облачаясь в свои телесные доспехи, явно готовясь к грандиозной драке, которая точно останется в истории как «Последний День Рима». Если, конечно, не самой Италии как полуострова