— И что ты ему сказал?

— Правду. — Он похлопал Орхана по плечу. — Что тебе крышу снесло.

Орхан усмехнулся.

— А мне снесло?

— Пока нет. Подумаешь, приврал немного.

— Значит, пока нет…

— Ага. — Он выругался. — Черт, я не ожидал от тебя такого выбора, я думал это будет что-то вроде Сати.

Орхан вновь усмехнулся.

— Да, папаша был бы в восторге. — Он на секунду представил себе лицо отца, если бы он женился на Сати. Его бы инфаркт стукнул. Вот Айсель другое дело. — Я и сам не ожидал.

Они вышли из магазина и уселись в машину. Вадик понял, Орхану надо выговориться. Он слишком хорошо его знал. Даже лучше, чем он сам себя. Также он знал, откровение из Орхана надо тащить клещами. Он включил негромкую музыку.

— Как познакомились? Только не надо про машину, ладно? — Вадик достал их бардачка сигареты и закурил, и салон заполнился ароматом ментола с табаком.

— Все так и было. Честно. — Он открыл окна. — И выброси эту дрянь, я же пару месяцев как бросил.

Вадик закатил глаза, но сигарету потушил. Обернулся к Орхану, и прямо спросил:

— Орхан, — тот скорчил гримасу, Вадик опять начал играть роль старшего брата. — Зачем ты на ней женился?

— По большой любви! — он откинулся на сидении и прикрыл глаза. Другой бы отвалил, посчитал бы, что разговор закончен. Но только не Вадик.

— Мне-то не ври, ты ведь даже с ней и не спал.

— Много ты знаешь, — не открывая глаз, сказал Орхан.

— Не много, но это точно.

— Держи свое мнение при себе. Договорились?

— Неужели не тянет или она не в твоем вкусе? — Орхан резко открыл глаза, выпрямил спину и потянулся к ручке.

— Не забывайся, ты говоришь о моей жене. — По тону его голоса можно было понять, что говорить об отношениях с женой он не будет. Орхан вышел из машины, громко хлопнув дверью. Вадик остался сидеть и тупо улыбался.

— А ведь жаль, был таким хорошим парнем, а теперь комок нервов…

Он вернулся в магазин, где Айсель пыталась ходить на пятнадцати сантиметровых каблуках. У нее это явно не получалось. Она шагала по белому мрамору магазина, как корова по льду.

— У нас проблемы? — он прислонился к дверному косяку, сложив руки на груди. На ней были туфли черт знает от какого кутюрье. Кем бы он ни был, Орхан пожелал ему провалиться.

— Нет, что ты? Разве не видно, порхаю как бабочка. — Она столько сил вложила в ответ, что позабыла балансировать в туфлях и пошатнулась. Орхан мигом подхватил ее.

— Может, вместо того чтобы тратить энергию на ответ, сосредоточишься на хождении? Так и шею сломать можно.

— Буду иметь в виду, — ответила Айсель, отстраняясь от него.

— Ты что вообще каблуки не носила?

— Почему? Носила. Надела в первый день учебы в университете.

— Не понравилось?

— Не успела почувствовать удовольствие, каблук отлетел у главного входа. — Он рассмеялся.

— И что ты сделала?

— Я не стала отрывать и второй каблук, как в какой-то рекламе, просто допрыгала до ближайшего магазина и купила кеды. А туфли до сих пор храню, как память о первом дне учебы.

— Ты прелесть. — Вырвалось у него. И он сразу пожалел об этом. Но Айсель не заметила его сожалений.

— Я знаю, — лукаво улыбнулась она, подмигивая. — На меньшее Орхан Эльханович Каримов не согласился бы, правда?

— Правда. — Ну что еще он мог ей сказать.

Когда мы выходили из бутика, начинало темнеть. Галина Андреевна с улыбкой на лице и с полным ликованием в душе проводила нас до машины. Еще бы, я даже в мыслях не могла представить, во сколько это все обошлось Орхану. Девушки-консультантки помогали Вадику складывать многочисленные пакеты и коробки в машину. Но, увы, все не поместилось. Все, что осталось, должны были прислать на дом.

Только мы сели в машину, как меня потянуло ко сну. Еще бы, ведь с самого утра я только и делала, что бегала от примерочной к зеркалу и обратно. И пили мы только чай. Правда было еще печенье и шоколадки. Но от мучного и сладкого я воздержалась. Галина Андреевна предложила заказать обед, но Орхан отказался. Надеялся, что мы быстро закончим. Его надежды не оправдались. Когда мы выходили из Подиума, было около девяти. Так что вполне логично, что я заснула в машине. И проснулась, только когда Орхан потрепал меня по плечу и прошептал:

— Эй, приехали. — Я сонно открыла глаза — он улыбался искренне, без издевки. Довольно редкое явление для него. Я улыбнулась в ответ.

— А где Сати? — вспомнила я, подавляя зевок.

— У себя. Мы ее по дороге высадили. — Он протянул мне руку. — Пошли в дом.

— Я проспала все на свете? — спросила я, вкладывая свою руку в его широкую ладонь.

— Нет, только самую малость. Завтра с утра поедем к Нати.

— О, здорово! — я скорчила гримасу. — Я должна знать, кто такая Нати?

— Она — модный стилист.

— Ясно…

Он открыл дверь и пропустил меня вперед.

— И почему ты просто не можешь спросить, кто она? Обязательно уколоть?

— Извини, но порой, так трудно сдержаться. Думаю, ты меня понимаешь.

— Намек понял.

Тут нам на встречу вышла баба Аля.

— Явились! Я-то уж думала, вы и спать там будете.

Она чмокнула мне я в лоб. Я почувствовала, что от нее пахло свежей выпечкой и корицей. До Орхана она так просто не дотянулась, ему пришлось нагнуться. И сделал он это демонстративно, словно его заставляют. Его баба Алю громко чмокнула в щеку. И снова посмотрела на меня:

— Господи, в доме два дня, а уже исхудала. Стыд и срам! — Она повернулась к Орхану: — Ты ее сегодня кормил?

Он покачал головой. Баба Аля не то в шутку, не то всерьез дала ему подзатыльник.

— Быстро мыть руки, и на кухню…

Орхан не дослушал и потянул меня к лестнице:

— Дай ей волю, она будет причитать до утра.

Он проводил меня до комнаты. И тут до меня дошло, он все еще держит мою руку. Похоже, он тоже только спохватился, и резко разомкнул руку.

— Жду тебя внизу.

Он зашел в свою комнату и громко хлопнул дверью.

— Черт бы тебя побрал! — Он сам бы не смог объяснить, к кому относились эти слова — к нему или Айсель. На ходу стаскивая рубашку.

— Ты просто прелесть… — он зло рассмеялся. — Да, Каримов, ты ведешь себя, как идиот. — Рубашка вслед за пиджаком полетела на пол. — Что ты творишь? Совсем спятил? Крыша едет…

Он уселся на кровать и стащил обувь. Каждая туфля полетела в разные стороны. Он, чертыхаясь, направился в душ. Даже ледяная вода не просветлила разум, не спасла от нелепых мыслей. Перед глазами мелькала Айсель: то в коротеньком черном платье, то в вечернем наряде ярко-красного цвета. Или его малышка-жена, пытавшаяся ходить на высоких шпильках. То спящая на заднем сидении его машины. По дороге домой ему пришлось не раз напомнить болтавшим Сати и Вадику, что они говорят слишком громко и могут ее разбудить. Сати уставилась на него, как на идиота. А потом вообще глупо улыбалась, поглядывая из-под ресниц.

— И почему из всех женщин на свете под мою машину попал этот оранжерейный цветочек? — Он усмехнулся. Оранжерейный цветочек — точное определение его малышки-жены. И еще не давал покоя звонок Марата.

Орхан решил, надо развеяться. Он набрал номер Вадика и попросил не ставить Бентли в гараж. Вадик не спросил, зачем, но напросился с ним.

— Тоже мне, телохранитель хренов!

Он направился в гардеробную и выбрал первое, что попалось под руку. Джинсы от Клейна и рубашку Армани из черного шелка — то, что надо. Быстро одевшись, он спустился вниз. Айсель еще не было.

— Вот и замечательно. — Улыбнулся он, но, увы, его радость омрачила баба Аля.

— И куда это ты направился посреди ночи? — Требовательно спросила она. — И где Айсель?

— Она скоро спустится, а у меня возникли неотложные дела. — Он помчался к двери.

— Знаю я твои дела! Немедленно вернись, не то отцу поз… — но он уже ее не слышал. — Господи боже мой, не дай ему встать не прежний путь, — прошептала бедная женщина и с опущенной головой пошла на кухню.