Питер — дно, что утягивает Шеннон на самую глубину. Она дала себе обещание не связываться с супергероями. Фатальная попытка поймать птицу счастья. Перед ней ярчайший пример — отец. Невозможно быть счастливой с тем, кто почти не появляется дома и думает в основном не о любимой женщине, а о других и том, как спасти их.

— Давай, соглашайся, — читает она по губам Тони.

Вкупе с обреченностью девушка выдавливает улыбку, принимая пирог. Глаза Питера бегают туда-сюда, лоб покрылся испариной. Он ловит преступников, не мелких грабителей, рискует жизнью. Тогда так не боялся, как сейчас. Тони дважды хлопает в ладони, не издавая при этим звуков, смешно откланивается и уходит из дома.

— Выпьешь?

— Уже предложили. Спасибо, не надо.

— А я не откажусь!

Шеннон наедине с Питером теряет координацию, ощущение, что ось Земли меняет наклон, и девушка становится до ужаса неуклюжей. Она не замечает дивана, ударяясь коленом. Из рук выскальзывает контейнер. Это случилось за секунду, но со своей невероятной ловкостью Паркер успевает одной рукой поймать в полете пирог, другой — схватить девушку за талию.

Их взгляды пересекаются. Влюбленность не скрыть, ее выдают глаза и жесты. Всегда срабатывают защитные рефлексы, побуждающие на совершение глупых поступков. Из-за гормонов влюбленные люди не способны контролировать то, что с ними происходит. Они становятся слепы к недостаткам второй половинки, видят в них только достоинства.

— Я бы не упала, но спасибо.

— Не за что.

— Можешь теперь отпустить.

— Конечно, да…

Он помогает ей выпрямиться, крепко держа под локоть. Души уже давно переплелись, сердца бьются в унисон, только здравый смысл сеет раздор. Моментов, намеков — всего этого полно и в избытке, прямо как сейчас, губы на таком опасном близком расстоянии, целуй. Противный голос разума возникает в самый неподходящий момент.

— Погоди-ка. Тебе разрешают пить спиртное?

— Паркер, не будь занудой. Камеры нельзя отключить, поэтому будем вести себя прилично, — Шеннон специально идет впереди, оставляя парня позади, пусть полюбуется на нее с тыла, авось немного заведется и перестанет трястись. — Золотое правило в любой компании: не хочешь пить — не мешай пить другим.

— Чья цитата?

— Моя.

Стоило напомнить себе, что Старк великий любовник, в его постели побывали такие красотки, которые Питеру и не снились. Соблазнительная магнетическая чертовщинка есть и в Шеннон. Ее красота очевидна. Если рассматривать всех девушек толпой, они покажутся одинаковыми, но если каждую отдельно — можно заметить, что они все с изюминкой, разные, как снежинки. Миллионы прекрасных снежинок.

Для свидания дочери Тони заранее сделал сборник песен для романтической обстановки. Он всё знал наперед. Старка простым человеком уж никак не назвать.

Whitney Houston с вечной композицией I Will Always Love You побуждает Паркера к действиям. Стуча носом ботинка по полу, он собирает последние крохи отваги. Шеннон наливает в бокал вино, покачиваясь в такт музыки, и поцелуй она никак не ожидала — каждый шаг Питера предсказуем. Бутылка летит на пол, оглушая звоном. Вино расплескивается, оставляя на одежде темно-алые брызги. Пачкаются обувь, брюки Питера, голые ноги Шеннон. Они этого не чувствуют.

— Питти?

Его лицо озаряет улыбка. Как же он хотел, чтобы она назвала его именно так.

В животе не бабочки порхают, там стадо слонов отплясывают чечетки.

Шеннон закрывает глаза, увлекая Питера в поцелуй.

***

Восемь утра.

В глаза девушки бьет надоедливый солнечный свет. Она точно помнит, что вчера занавесила окна. Кому-то захотелось конкретно поиздеваться над ней. Питер на такие зверства точно не способен. Из приоткрытой двери, ранее закрытой, Шеннон тоже это помнит, слышен работающий телевизор: ведущая новостей кратко передает анонс. Питер бы с ума сошел, узнав, какие ужасы творятся по всему миру, а он всего-то пытается очистить улицы района Куинс — иголка в огромном стоге сена. Но он старается как может, и это похвально.

Ночь была прекрасна, как она себе и представляла в мечтах.

— Итак. Вы сделали это? — вместо приветствий, пожелания доброго утра, Тони, как истинный бизнесмен, не вертится вокруг да около, а переходит сразу к сути. — Только не говори, что Питер с криками убежал, когда увидел тебя обна…

— Господи Боже, отец! — с досадой Шеннон зажимает уши, отказываясь его слушать.

— Что? — смеется он, успевая захлопнуть дверь, спасаясь от летящей подушки.

За завтраком ситуация усугубляется. Тони пьет кофе намеренно громко, прихлебывая из кружки, и вызывает этим у дочери приступ злости. Не желая ругаться с ним, Шеннон сдается. Не скажешь — не отстанет. Лучше сразу содрать пластырь, чем долго тянуть, перенося больше боли.

— Я всё еще девственница. Доволен?

— Эх, Питер, Питер, — причитает Старк, качая головой. — Ловить преступников не боится, а сделать элементарное…

— Элементарное? Ха! Не все с завидной легкостью укладывали девушек в постель, как ты, папа, — чувствуя, что ситуация снижает оборот, девушка выпрямляет плечи. До этого дышала через раз, словно невидимый воришка тырил воздух. Шеннон улыбается по той причине, что Тони принял ее избранника и не ругается. Уже считай победа. — Я жду, когда он пригласит меня на бал.

— Он до сих пор не пригласил?!

— Негодуешь сильнее меня. Ничего не попутал? Не тебе как бы встречаться с Питером, — хмыкает Шеннон, обмениваясь с отцом смеющимся взглядом. — Я к тому, что вчера ничего не было. Мы поцеловались, потанцевали, после уснули на диване в гостиной. Рано утром Питер ушел.

— Я не понимаю почему.

— Из-за тебя. Ты же гений, а догадаться не смог. Я бы на месте Питера тоже побоялась бы тронуть дочь Железного человека. Пусть ты и всем своим видом показываешь, что одобряешь союз, но дай ему время.

— Я буду вашим самым рьяным шиппером.

— Шиппе… завязывай с интернетом, отец! Ты не в том возрасте, чтобы использовать такие словечки. Тебе разве не надо ехать на работу или лететь спасать мир от нового злодея?

— Нет, сегодняшний день я посвящаю своей дочери. Клянусь своими костюмами, ни на шаг от тебя не отойду. Можем представить тебя всем как мою возможную помощницу. Проходишь стажировку, как и Питер. Не гарантирую, что общественность примет будущего секретаря именно как помощницу, а не любовницу. Даже не посмотрят на то, что я вдвое старше. Извращенцы чертовы. За кого они меня принимают?

— Они дебилы, не обращай внимания.

— Завязать со старыми грехами мне удалось, а отмыться от них в глазах остальных не получается. Не все спешат принять нового меня, так и видят прежним, — Тони допивает кофе и с кислым выражением лица передает Дубине кружку. Ассистент Старка поворачивает так называемую «голову-руку» к Шеннон. Девушка второпях допивает кофе до последней капли и так же отдает грязную посуду Дубине.

— Плевать, что они думают. Ты знаешь о себе правду, я тоже, как и Пеппер. Мы все любим тебя.

— Спасибо, милая. Я сейчас расплачусь, — Тони театрально смахивает слезу.

— Ш-ш-ш. Дай волю эмоциям, — подыгрывает ему дочь. — Пусть тебя это поглотит.

— О, да. Я прямо-таки чувствую, как освобождаюсь.

— Ладно, освобождайся, я пока пойду переодеваться. Надо купить платье для бала. У тебя безупречный вкус в одежде, поможешь выбрать. Или ты шутил насчет роли помощницы?

— Если ты готова, то и я готов.

— Всегда готова, сэр! — она отдает честь и чеканит строевым шагом прочь из столовой под заразительный смех отца.

На сборы уходит пару минут.

Перед самым выходом из дома ей звонит Питер. Вечно с тревожными нотками в голосе, от чего Шеннон тянет прибежать к парню, прижать его голову к своей груди и не умолкая твердить, что всё прекрасно. Теперь всё хорошо. Они вместе. Нет причин для беспокойства и терзания мыслями, как дальше сложатся отношения.

— Ты занята сегодня? — с надеждой на скорую встречу спрашивает Питер.

— Я иду с отцом по магазинам. Впервые в жизни мы вместе появимся на людях. Для меня это в той же степени важно, как и увидеться с тобой, просто…