– А что у тебя там проверяют? – спросила Велька, избавляясь от промокшей от снега ветровки и усаживаясь на мягкий, кожаный стул.

– Да ерунда, честное слово! Вот, Краблик и Тень не дадут соврать! В тот злосчастный день я приготовил тарталетки по-квабудски. Вкуснятина получилась, пальчики оближешь, – размахивая перед ребятами своей огромной пятерней, возбужденно рассказывал Фокус. – И ведь всем понравилось! Правда, ребята? – обращаясь за подтверждением к Краблику и Тени, негодовал Фокус. – И только этот задохлик Амадеус почувствовал себя плохо. У него, видите ли, недомогание какое-то случилось. Из-за этого неженки у меня теперь не гостиница, а прибежище для проверяющих. Набросились, как шакалы на падаль. И номера-то у меня грязные, и постояльцы подозрительные… Тьфу! – в сердцах плюнул Фокус на пол и тут же, усовестившись, растер плевок подошвой башмака.

Распалившийся Фокус еще некоторое время сотрясал воздух гневными высказываниями по поводу дотошных инспекторов, а друзья, согласно кивая головами и сочувственно поддакивая, уселись за ближайший столик. Стены трактира пестрели разноцветными выдержками из меню, написанными прямо на окрашенной штукатурке.

Велька нашла надпись, сделанную по-лаверийски, и занялась изучением блюд, предлагаемых здешним поваром. А Краблик и Тень принялись подкручивать рычажки терморегуляторов, расположенных в спинках стульев, с помощью которых осуществлялся подогрев сидений.

Удивительно, но шум, издаваемый мощными голосовыми связками Фокуса, совершенно не мешал молодому человеку, сидящему за соседним столиком. Он продолжал увлеченно читать толстую книгу в потрепанном переплете, периодически делая на ее полях какие-то пометки. Перед книголюбом стояли почти нетронутый стеклянный кувшин с водой и глубокая миска, полная мелкого, хрустящего печенья.

Приход друзей и вопли громкоголосого Фокуса не вызвали интереса со стороны молодого человека. Бросив поверх книги пару равнодушных взглядов на вновь прибывших, он вновь погрузился в чтение. Зато Ромке этот персонаж показался очень колоритным.

Голову любознательного юноши украшала копна волнистых, рыжих волос, а щеки были усыпаны похожими на кляксы веснушками. При этом лицо молодого человека выражало то восторг, то недоумение, и Ромка еле сдерживался, чтобы не поинтересоваться, какая же книга вызвала столь глубокие и неоднозначные эмоции у ее читателя.

– Фокус, а что ты здесь делаешь? – спросила Велька. – Ты теперь работаешь официантом? А что же будет с твоей гостиницей?

– Ой, не знаю, надеюсь, все обойдется, – удрученно отозвался Фокус. – Я так соскучился по своей уютной «Лежаночке». А здесь я временно. Здешний хозяин – мой приятель. Мы с ним вместе гостинично-трактирному делу обучались, – весело засмеялся отходчивый бахранец. – Ну что, дорогие гости, выбрали угощение? – вспомнив о своих прямых обязанностях официанта, торжественно осведомился Фокус, вытянувшись во весь свой немалый рост.

– Можно мне кахраманы бифишуйские и цацки сахарные, – по слогам прочитала Велька надпись, выведенную на ближайшей стене.

– А нам с Тенем два минарика, фаршированных грюком, – присоединился к ней Краблик, отодвигая на середину стола книги, являющиеся непременным атрибутом здешнего интерьера.

– Ребята, как же вам повезло, что сегодня моя смена, – просиял довольный Фокус. – Дело в том, что наш повар немного приболел, и мне велено угощать посетителей только напитками, но ради вас я уж расстараюсь. Сам встану к плите. Сделаю все в лучшем виде! – горячо заверил он огорошенных друзей.

– Тогда не надо! – быстро пискнул Краблик. – Я внезапно вспомнил, что у меня аллергия на грюк, и, пожалуй, я смогу обойтись и без минариков.

– И правда, – поддержала его Велька, – не надо ради нас так напрягаться. Ведь готовка не входит в твои обязанности. Да и времени у нас совсем мало, мы только и успеем, что чаю выпить.

– Чудесная мысль, – прошелестел Тень. – Чай – отличный тонизирующий напиток, он бодрит и освежает.

– Чай, – недоверчиво повторил Фокус. – Вы уверены? Может быть, что-нибудь еще?

– Нет, нет, только горячий чай, – улыбнулась Велька. – Нам всем. Ты будешь чай, Ромка?

– Нет, мне лучше молока. Тоже горячего, – попросил Ромка.

– Три чая и молоко, – достав из кармана маленький блокнотик, принялся старательно выводить в нем карандашиком Фокус.

И зафиксировав пожелания клиентов, он резво устремился в недра своего бара.

– Бедняга, как он будет без своей гостиницы, – задумчиво глядя вслед высокой, неуклюжей фигуре, посочувствовал Ромка. – Он же ничего больше и делать-то не умеет.

– Можно подумать, он умеет быть хозяином гостиницы, – фыркнула Велька. – Как вспомню эту убогую ночлежку, так меня аж озноб пробирает.

– Да ладно тебе, там было вполне сносно, – попытался вступиться за Фокуса Ромка. – И вообще, в «Мировой лежанке» мы познакомились с Тенем.

– То же мне, ценное приобретение, – ехидно вставил Краблик. – Познакомились, и он к нам прилип как банный лист, теперь вот избавиться не можем. А вообще, Леточка права, в этой «Лежаночке» сплошь подозрительные и сомнительные личности проживали, – пренебрежительно качнув лапкой в сторону обиженно нахохлившегося Тени, заключил он.

– А я-то там и не проживал, – пошел в атаку Тень. – Насколько я помню, обитал в ней именно ты, а я так, мимо прогуливался. Так сказать, впитывал настроение тихих, лунных ночей.

– Ой, не смешите меня, тихие ночи! Да у Фокуса, что ни день, то шум, гам, да драка. Даже в тот день, когда мы на эту самую дегустацию пришли, там как раз задержали мошенника и афериста Бибера. Он совершил какое-то преступление в Абрадаре и надеялся отсидеться на Перекрестке. Фокус же никогда не спрашивает у постояльцев документов, всем верит. Вот тот и пристроился в «Мировой лежанке». Там-то его Служба безопасности и накрыла. Вот это была операция! Правда, Тень?

– Захватывающее зрелище! – подтвердил Тень. – Сам Гардин приезжал его арестовывать. А какая была погоня! – мечтательно пробормотал он.

– Да какая там погоня, – хихикнул Краблик. – Тень у нас медлительный, ему и улитки кажутся спринтерами, – крайне довольный своей шуткой захихикал канюк. – Этого Бибера сачком отловили. Он же маленький, чуть пониже меня. Пометался немного под ногами, тут его Гардин и прищучил. Самолично вытащил из сачка за шкирку и доставил куда надо, – уважительно заключил канюк. – Короче, эта гостиница – настоящий приют для уголовников.

– А чего же ты тогда каждый вечер туда ходишь? – невинно спросил Тень. – Экономишь на ужинах? Или в чики-брики надеешься выиграть?

– Я экономлю? Да как ты мог подумать! Да мне такое даже в голову не придет! – горячо возмутился Краблик, вскочив со стула и гневно помахивая лапкой перед лицом Тени. – Просто Фокус – мой друг, и моя обязанность во всем поддерживать его! Даже с риском для жизни! И тем более, когда речь идет о таком событии как дегустация тарталеток по-квабудски, – высокопарно заявил Краблик. – Кстати, ведь по краю пропасти ходили, – уже своим обычным голосом закончил он. – Кто знает, еще бы пара-тройка тарталеток и того, что называется, завинтил бы уши в узелок, – зябко поведя плечами, произнес Краблик, сразу же поскучнев от такой невеселой перспективы.

– А я вот думаю, что у господина Амадеуса неполадки с пищеварением появились на нервной почве, – доверительно поделился Тень. – Он человек тонкой душевной организации – ученый, а тут эти визги, крики, аресты. Вот он и не выдержал накала страстей. Я сам ел эти тарталетки, и поверьте, они были не так уж и плохи.

– Да уж, еще скажи, что ничего вкуснее ты не ел, – всплеснув лапками, произнес Краблик.

Велька и Ромка с удовольствием наблюдали за легкой перепалкой Краблика и Тени. Ребят забавлял диалог двух друзей, которые не могли обойтись без взаимных подколов и упреков. Но брат и сестра знали, что за этими беззлобными шпильками и притворным ехидством скрывается настоящая дружба, многократно проверенная в многочисленных испытаниях, через которые им довелось пройти.