«Сильная буря. Таких не было, даже когда я сражался здесь», — думал он. Эта буря, она необычна. Она словно шептала ему — приближается конец, конец этой главы его жизни. Он либо умрёт, либо выйдет из боя живым победителем. Но независимо от исхода, прежним он никогда не станет. Поэтому Орион снова вспоминал все те события, что произошли.

«Учитель. Я никогда вас не предам. Я вам обещаю». — Он вспомнил тот урок, тот день, когда он узнал о предательстве братьев Робаута.

«Я не прощу себе «Мстительного Духа». И до конца жизни я буду корить себя за то, что предал Робаута. Но сегодня есть шанс доказать, что я всё ещё его ученик, а не сломленный болью мальчишка, что чуть не убил собственного учителя и виновен в смерти Навигаторов».

Демон захихикал, а Орион, не обращая внимания, вспомнил ту ночь. Что чувствовала Грейс, когда он ушёл? И как она там, в Ультрамаре? Нашла ли свою истинную любовь и обрела счастье и покой, которого он не мог ей подарить, но которого она так желала? Орион не знал, но искренне надеялся, что она счастлива. Как и не знал, встретит ли он её снова и вернётся ли в ставший ему родным Ультрамар?

Орион коснулся рукоятки и гарды клинка. Перед внутренним взором всплыли мир-кузня Аккатан, удары молота, вылетающие из заготовки искры. Он вспомнил, как разбил двери кузни мечом, ворвавшись в первую после обучения битву. Там он заявил всем силам Хаоса о себе и привлек столько внимания.

Орион коснулся повязки, ставшей грязной от песка. Теперь перед ним было первое сражение с Искандаром, где он, практически играючи, едва не расправился с ним. Он вспомнил ту боль в глазах, как он беспомощно орал, как не верил, что ослеп навсегда. Но тогда учитель снова спас его.

Орион уже не считал, сколько раз он должен своему учителю за спасение его жизни. Он спас его на Элизии от Ангрона. Спас на Аккатане, дав ему время завершить работу над мечом и вступить в бой. Он спас его в первом бою с Искандаром, подсказав, что нужно сделать. Спас и во втором бою с Искандаром, сломав тому половину лица. И спас от самого себя, отправив на Фенрис.

«Теперь всё иначе. На этот раз я сам должен вас спасти, учитель. И неважно, кем придётся пожертвовать, чтобы остановить Слайта», — думал Орион, пробираясь сквозь летящий песок. Ветер продолжал петь, эта буря словно олицетворяла его переход к чему-то новому, чему-то, что пока оставалось за гранью его понимания.

«Ты осознаешь, что идёшь на верную смерть, Орион? Ты поражаешь меня раз за разом. Такого сильного и такого одновременно слабого человека я ещё не видел. В последний раз предлагаю — прими мою помощь и стань демоном-принцем», — проговорил в его голове демон. Орион усмехнулся.

— Нет, я буду биться с ним сам. И похоже, пора прощаться. Тебе без меня будет скучно. Ведь когда я умру, ты всего лишь вернёшься туда, откуда пришёл, — ответил Орион. Он уже не сомневался в том, что умрёт. Он чувствовал ту мощь, что может обрушить на него Слайт. Демон ему ничего не ответил, лишь злобно прошипел. Теперь ветер и песок пели песню его смерти. Она не была ни грустной, ни весёлой, никакой. Мотивы её были непонятны его слуху, но интуитивно он чувствовал, будто сам Вигилус скорбит по уходящему на смерть бойцу.

«Боец. Солдат. Я — ученик Примарха, но в первую очередь я — солдат Императора, защитник Империума. И долг мой лежит передо мной». — А ветер лишь вторил его мыслям.

Он вспомнил свои дни в гвардии, смех его товарищей — таких же мальчишек и девчонок, что учились с ним и готовились стать Белыми Щитами. Вспомнил ту страшную битву, когда поднял правую руку. Сняв перчатку, он провел левой рукой по аугментике.

«За ту мощь, что я получил, я заплатил такую страшную цену. Рука, глаза, мои однополчане, что умирали под ударами топоров Берсерков Кхорна, а потом и под огнём Инквизиции. Как жаль, что мои товарищи не узнают о том, что их жертва не напрасна, что сила, данная мне, поможет победить в этой войне. Сегодня я иду в этот бой не только за учителя и тех, кто сейчас умирает в небе надо мной. Я иду за всех падших». — Орион надел обратно перчатку.

Сквозь вой бури он словно снова услышал голоса его друзей, всех друзей. И не только их, но и голос его сестры-близнеца, уже не детский и такой прекрасный. Мелодичный, с переливами, напоминающий голос матери. И голос самой матери ему тоже слышался. Орион грустно улыбнулся. Он хотел заплакать, но не мог. Его слёзы высохли в тот момент, когда Искандар сжёг его глаза. В тот момент его жизнь разделилась на до и после. И теперь он отчётливо понимал это.

Идя по песку, он заметил, что ветер затихал, песок опускался. Буря заканчивалась, но хоть музыка ветра и угасала, она всё ещё пела ему свои мелодии.

«Если бы я поступил иначе? Если бы позволил Астрид сражаться со мной? Прибавило бы это шансов или же я снова бы испытал боль от её кончины?» — Теперь перед ним возникли более свежие воспоминания, испорченные одним из последних. Он стоял в крепости Космических Волков, держа в руках окровавленный клинок. Перед его ногами, облокачиваясь на стену, сидел агент Инквизитора Корра с перебитой яремной веной. Орион присел на корточки перед ним и заглянул своими слепыми глазами в его.

«Я уже послал за помощью. Не шевелись, Агент Хокинс. Скоро здесь будут Волки. Я давал тебе возможность отступить, но ты не послушал меня. Мне жаль, что пришлось это сделать», — сказал он Хокинсу прежде, чем уйти. Он искренне надеялся, что агент Корра выжил, всё же он был хорошим, пусть и не очень дальновидным парнем.

С последними воспоминаниями буря стихла окончательно, и Орион вышел к пригороду разрушенного города-улья Донтория, уничтоженного болезнью.

— Я пришёл за тобой, Слайт. — Орион вынул меч и шагнул во тьму улья…

***

— Рейвенор, нас затягивает в воронку. Я не могу его выпрямить! Похоже, это конец. — Гиперион отчаянно пытался удержать штурвал, но тщетно. Даже защищённый психическими полями, его корабль не мог противостоять варп-шторму, что навис над ними. Этот был сильнее тех, с которыми они сталкивались, видимо, Слайт решил добить их. Даже сила Прогностикара не помогала Гипериону в борьбе со штормом. Рейвенор не ответил ему, полностью сосредоточившись, он посылал сообщение с одной единственной фразой:

«Коготь запрашивает Клык, экстренная ситуация, нужна помощь». — Гидеон, не останавливаясь, посылал это сообщение, надеясь, что личность с позывным Клык услышит его призыв сквозь этот шторм. Они давно не виделись и давно работали вместе с организацией, которой Клык подчинялся. Рейвенор снова отправил сообщение, а варп-шторм был всё ближе. Считанные мгновения отделяли их от соприкосновения с воронкой.

— Гидеон, ах ты старик неугомонный. Объявился наконец, — раздался голос за их спинами. Гиперион от удивления даже выпустил штурвал, ещё больше он удивился, когда почувствовал облегчение Рейвенора. Перед ними стоял черноволосый человек в красном плаще, а очки скрывали его ещё более красные глаза.

— Ты услышал, старый друг. Нам нужна твоя помощь. Мы не прорвёмся к Вигилусу без тебя, — сказал ему Рейвенор.

Мужчина понимающе улыбнулся и положил одну свою ладонь на кресло Рейвенора, а другую протянул Гипериону. Прогностикар колебался. Он верил Инквизитору, но этот монстр был подобен демону, а на контракт с такими шли, как правило, только Радикалы. Гидеон почувствовал сомнения Гипериона.

— Возьми его за руку. Ему можно доверять. Он не монстр и не демон. Он просто старый воин.

Гиперион ещё несколько мгновений колебался, но потом решился и взял его за руку. Секунду спустя они уже были не на корабле, а на песчаной поверхности Вигилуса. В небе бушевало сражение, но оно не беспокоило Серого Рыцаря и Инквизитора. Красноглазого с ними уже не было, и Рейвенор считал, что он специально ушёл. Ведь как он любил говорить: «Убивать чудовищ должны люди».

— Мы на месте. Убьём же эту тварь. — Гиперион достал из-за спины посох. Инквизитор и Серый Рыцарь шли на бой со Слайтом…

========== Истинная сила ==========