– Я… плохо к нему относился, – добавил Ао, сглотнув ком в горле.

– Он защищал вас и маленького до последнего. Одним из первых ринулся в бой, когда оборону прорвали. Он сражался, как воин и умер, как воин, – тон Карелла завидно ровный. Ему бы самому да подобную стойкость.

– Я все еще не верю…

Ком нарастает, распирает глотку, блокируя кислород. Сложно. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Лишь смотреть. На белые-белые простыни, пропитанные красным-красным. Он силится прогнать наваждение и сильно жмурит глаза.

Шаг вперед, еще один. Тело, как немое, ватное, тяжелое. Его бьет крупная дрожь, когда он приподнимает простыню. И вскрикивает, отскочив на шаг. Простыня сползает на пол. Он не узнает Лео. Вместо лица у него кровавое месиво. Носа нет. Щека разодрана – зубы видно. Ао силится отвести взгляд, зажимая руками рот так, что челюсть сводит. Нет-нет… Не Лео. Но это он – рыжие локоны слиплись он запекшейся крови.

Ао слабеет. Его тошнит, но он закрывает рот рукой, сдерживая позывы, но взгляда оторвать не может. Бета – как в замедленной съемке, накрывает тело покрывалом. Лео мертв. Лео действительно мертв. Ао задыхается. Ведь он – гордый и высокомерный – так и не снизошел до того, что бы сказать простое слово.

Прости.

Прости, прости, прости.

Прости за игру чувствами.

Прости за ложь.

За призрачную надежду.

За боль в твоих глазах, когда ты узнал, кем стал твой любимый.

Прости… за то, что не уберег.

Ао давится всхлипом, пятясь назад, пока не натыкается спиною на стену. Он сжался в комок а в глазах рябит белоснежно-кровавая простыня. Он не достоин просить прощения. Но он сделает то, что хотел сделать Леолей. Защитит. Любыми способами.

Ао отмирает, чувствуя спиной настенный барельеф. Вытирает щеки и нетвердой поступью выходит в коридор. В голове шумит.

***

Гул над городом не из приятных. Идут бои. Догадаться несложно, что после них множество домов будут разрушены, а мирные жители убиты. Хоть Арес и сообщил, что бои в городе не настолько масштабные, основная волна идет на границе Вондера – там и все военные силы столицы. Там Тед, где-то в самом пекле.

В стране грядут изменения. К лучшему или худшему – исход зависит от выигравшей стороны. И если это будет Каси, тогда всем им несдобровать. В особенности ему самому.

Сидеть вот так в извечном ожидании надоедает. Ао желает что-то делать, помочь, двигаться, а не часами напролет смотреть, как пылает огонь в камине и наблюдать за Иеном, пытаясь согреть зябнущие ладони. Арес говорил о том, что отсутствие «поводыря» противников – Браяра – вывел их из идеального строя. Конечно, началась паника, многие разбежались, считая, что раз «избранный король» исчез, то и перевороту не бывать – знак это. Все-таки, обезвредить Браяра было неплохим шагом. Правда, Ао и сам не догадывался, что его поступок понесет подобные последствия, несомненно положительные для них.

А Иен беззаботно играет в углу, Ао следит за его действиями. Наверно, Тед в детстве выглядел так же. Они похожи – вот только глаза у Иена серые, как у его папы. И выразительные. Красивым будет, когда вырастет.

Арес все так же не отходит от них. Нависает своей грозной фигурой у двери, руки скрестил. Как в его возрасте возможно иметь столь мощное телосложение? На вид молодой совсем. Кажется, одного с ним возраста, или на год старше, не больше. Ао вспомнил что-то со слов Теда об этом воине, мол он достоин своего звания начальника дворцовой стражи.

Но где был этот Арес, когда наследника Иена чуть не убили? Что-то не спешил на помощь. Да, винить его немного глупо – был он, скорее всего, в гуще сражений, приказы отдавал, и весьма успешные: вражеские войска выброшены за территорию комплекса. Но все же, первостепенная задача альфы этого – Иена защищать. И он обязан был рядом быть, а не гоняться за напавшими.

Вопреки всему, от Ареса не исходит опасности. Только смотрит темными своими глазами, взгляда с него не сводит. Чудаковатый.

***

Юта легкой поступью передвигается по комнате, не смотря на свой возраст. Кажется, он неподвластен времени, хотя на лице его появилось еще больше морщинок в последнее время. Юта слишком переживает – присматривает за Ао, как за дитем малым. Бета садится рядом на диван, тот скрипнул под его весом. «Привел», – шепнул Юта и улыбнулся краешками тонких губ. Ао кивнул.

За Иена можно не переживать: с ним Арес. Приглушенный смех мальчишки слышится из соседней комнаты. Ладят они неплохо. В моменты, когда Ао бесцельно смотрел в одну точку, пытаясь унять внутреннее напряжение, именно Арес нянчился с наследником. Странный альфа. Разве альфам положено любить чужих детей? Они-то к своим зачастую равнодушно относятся.

Ао смотрит в нетерпении на дверь и наконец дожидается того, кто может дать ему ответы на его вопросы о даре. Бету-целителя. Как тот прорвался сквозь бои – непонятно. Однако, он тут – стоит хмурый на пороге и легко кивает головой в знак приветствия. Видно, уставший с дороги: дрожит весь, еле на ногах-то держится.

Целитель подошел ближе, и движение это отвлекло от дум. Ао сжал ткань одеяния, выдавив давно волнующую фразу:

– Мой дар угасает.

– Когда это началось? – целитель нахмурился, поставив принесенный чемоданчик на стол.

Ао выслеживает его движения. И как-то интуитивно ожидает нападения: последние события умножили его тревожность в разы: он везде видит опасность. Силится отогнать дурные мысли – все-таки целитель этот знаком ему, именно сей бета лечил Ао в домике у озера. Но нынче нежный голосок его стал бесцветным. Как и он весь: осунулся, постарел будто на лет десять. А прошло-то больше недели. Видно, потерял кого в этой проклятой войне.

– После того, как я использовал дар дважды и со всей мощью, – запоздало ответил Ао, немного расслабившись: в его власти заколки, если что, да Арес рядом, стоит голос подать – придет. В конце-концов, что ему сделает старый бета?

– Дар может иссякнуть? – спросил после Ао. – Что мне сделать, что бы восстановить силы?

– О, мой юный господин, дар неиссякаемый, это миф, – с неким удивлением произнес бета-целитель. После добавил: – Силы восстанавливаются.

Бета приложил руку к подбородку, понурив голову, за миг же поднял взор и слегка улыбнулся. Достал из своей сумки какую-то траву, Ао издалека услышал ее тошнотворный аромат. На вид обычная веточка: засохшая, со скрюченными листочками. Он принял растение с дрожащих сморщенных рук – и уставился на него, стараясь дышать ртом. Вонючее.

– Вдохните запах, – попросил бета.

Юта рядом что-то шепнул, но Ао не услышал толком, в глазах затуманилось. Он собрался с силами и поднес к носу ветку. Он потерял равновесие, рукою за Юту схватился – мир потемнел. Когда пришел в себя, беты обеспокоено смотрели, нависнув над ним. Ао обнаружил себя лежащим на диване, хоть вспомнить не мог, когда успел лечь.

– Вы потеряли сознание, – пояснил целитель.

Потерял сознание? Ему казалось, что он просто закрыл и раскрыл глаза. Только собрался сказать, что сие значит, как бета продолжил сам:

– Это значит, господин, что мои догадки верны. Вы носите дитя.

Ао вскочил, но остановился – в глазах снова потемнело от резкого движения. Шарахнулся, как от затрещины: как сам не догадался? Дитя…

– …Нет, – прошептал он и отошел к окну.

Вцепился в железные прутья – тонкая резьба врезалась в кожу. Сильнее. До боли сжать, хоть боли он не ощущает. Внутренняя буря затмевает все.

– Ваш дар уходит, и это тому подтверждение. Вы носитель дара, а значит, передаете его. Через две недели после зачатия дар полностью переходит плоду, – за спиною ведает целитель, а слова его отголосками в голове.

За окном сгущается сумрак, хоть далеко не вечер: облака заступили небо, снег будет. От одного вида мураши по коже. Дышать выходит через раз, как будто горло сдавили.

– Как… как возвратить дар обратно? – собственный голос вышел дрожащим. – Почему сейчас… дар необходим мне, – Ао сжал пальцы сильнее, до побеления костяшек.