То, что свалилось в комнату, он вполне успел рассмотреть. И был уверен, что позволять ему вырасти нельзя, Потому что тогда от дворца останутся одни развалины.

– Проклятье, вот зачем им эти курицы? – спросил сам у себя, закрывая за спиной дверь.

Нечто темное, издающее рычащие и хлюпающие звуки, продолжало ворочаться, скребло по полу когтями, чем-то щелкало и вяло шевелило крылом. Пока единственным, но таким огромным, что оно доставало до противоположной стены.

– Проклятье, – пробормотал Валад. – Вот так я и знал, что мы не успели.

Против двух призраков у немолодого мага не было ни малейшего шанса.

Впрочем, у него даже против одного призрака шансов не было, но тогда бы пришлось его убить и не факт, что после этого получилось бы призвать и расспросить. Он, наверняка, позаботился, чтобы ничего не получилось. Или тот, кто его послал, позаботился. Очень уж удивленное лицо у этого несчастного было, когда первая защита, выставленная навстречу прошедшей через стену женщине, осыпалась, не успев даже полностью развернуться.

В общем, убить его было несложно. Но надо было захватить живьем. Причем, быстро. Потому что помочь мальчишке, оставшемся один на один с тем, что немолодой маг то ли призвал, то ли выпустил, нарисовав ключ, тоже было надо.

Магу, впрочем, тоже было нелегко. Ни печная труба, ни пустое пространство между полом одной комнаты и потолком другой для сражений не были предназначены. В трубе он наверняка бы попросту не удержался на скобах, по которым влез. Он, даже когда открывал заслонку, отделяющую трубу от недопомещения, едва не сорвался. А уж сражаться…

Поэтому он выбрал пространство между полом и потолком, хотя перемещаться там мог только на четвереньках. Наверное, думал, что призраки тоже станут ползать. И вовсе не ожидал, что эти две ненормальные мертвые бабы возьмут и начнут летать. Или, точнее, плавать в воздухе, как две больших рыбины.

Мужчина успел послать на чью-то голову проклятье. Едва не обрушить на себя толстую балку, удерживавшую пол верхней комнаты. Попытался зачем-то устроить пожар и опробовать все щиты, которые у него были. Но летающие призраки в итоге его обездвижили и связали. А потом попросту бросили, где лежал, просочившись через потолок нижней комнаты.

А он остался лежать в темноте, бессильно ругаться, причем, в первую очередь на себя, за то, что взял деньги и возомнил себя могущественным и непобедимым. А еще он остался ждать. Либо обрушения дома. Либо тех, кто придет воплоти и вытащит из предназначенного то ли для подслушивания, то ли для побега места. Нелепейшего места из всех, где ему довелось побывать.

И маг чувствовал себя очень глупо.

А еще прощался с жизнью, помня, что принес в этот дом.

И сожалел, что вообще связался с тем колдуном.

Единственное, чего он не делал, это не пытался придумать, как будет врать, изворачиваться и отпираться. Оно ему казалось совершенно ненужным. Потому что он умрет. Вместе с большей частью обитателей этого дома. Он ведь маг, как и они. А тварь очень голодна. И кого жрать, ей абсолютно все равно. Лишь бы вернуть украденную силу и сбежать.

Валаду, в отличие от охотниц на немолодого мага, думать о том, как бы случайно не убить противника не надо было. Его гораздо больше заботило то, как бы не дать ему развалить дом, а то и разнести остров в клочья. А о своей жизни он и вовсе не вспоминал. Она, на данный момент, стала бы наименьшей из потерь. Защита поставлена, защитники обучены, а то, что не давало покоя предчувствию или интуиции, наконец, проявило себя во всей красе. Так что можно было спокойно умирать и искать более подходящее тело для возрождения. Более спокойное изначально, способное в любой ситуации мыслить трезво.

Собственно, смерть не пугала того, кого сейчас называют Валадом, даже тогда, когда он еще не столкнулся с тем божеством и не обрел уже надоевшую способность перерождаться. Почему-то всегда было страшнее чего-то не сделать. Чего-то такого, на что был способен. Это ведь все равно что в своем развитии взять и отступить на шаг назад, потеряв то, что успел завоевать.

Тварь продолжала бить по полу и стенам единственным крылом, то ли застряв в ловушке, то ли неправильно изначально распределив энергию и теперь пытаясь с этим что-то сделать. А значит, она была еще моложе того дракона, с которым столь успешно смогла поговорить Лиин. И это было плохо. Чем дракон моложе, тем он тупее и тем меньше шансов до него докричаться.

– Так что проще убить, – пробормотал Валад еле слышно.

Он замер у двери, не шевелился, даже старался не моргать, чтобы не привлечь к себе внимание раньше времени. Пускай недодракон пока со своими конечностями разбирается и продолжает биться в истерике. Так он упускает все больше энергии и слабеет. Нет, сильно он не ослабеет, но хотя бы что-то, особенно учитывая, что он и так еле жив. Да и время Валаду было нужно. Чтобы укрепить эту комнату, не дать разрушить ее стены и пробиться куда-то дальше.

Выпускать даже слабого дракона было нельзя.

– Помочь? – прошептали магу прямо в ухо справа.

– Да, – выдохнул он.

В недоплетенный паутинный щит сразу с двух сторон полилась энергия. Причем, столько, что даже дракон почувствовал, испугался и заистерил еще сильнее. От него даже куски плоти начали отрываться и расползаться по комнате темными клочками тумана.

Одна из призрачных женщин легко эти клочки подхватила и вплела в паутину, нарастив ее сразу на четверть стены и почти закончив рисунок. Осталось только пару петель и…

И у дракона, так до конца и не принявшего изначальную форму, наконец, включились мозги. То ли испуг помог, то ли достаточно времени прошло.

Валад это сразу понял, как только тварь замерла, а крыло вытянулось, доставая кончиком до правого дальнего угла.

– Держите! – велел маг призракам, выпуская паутину, а почувствовав, что отпущенный конец ловко подхватили, вытащил из воздуха сияющий, как росчерк молнии на темных небесах, меч.

Божественный подарок, чтоб его.

На самом деле и не меч вовсе, так, всего лишь способность придавать такую форму своей собственной силе. Пока резерв не истратишь, будешь с мечом, а как только это случится, останешься без оружия. В общем, полная ерунда из тех, которые боги, обладающие практически безграничными резервами, искренне считают годным оружием.

Валад же предпочел бы свой меч. Артефакт, созданный из полосы стали и твари из хаоса, в эту сталь заключенной. Этот меч главное суметь удержать и он никуда не денется, даже если магии совсем не останется.

Впрочем, если не удержишь, он покушенца на себя любимого попросту сожрет. Да любого сожрет, кто попробует до него дотронуться без хозяйского позволения. Именно поэтому проклятый бог его отобрал. Не позволил взять с собой даже в ослабленном виде. Не хотел, чтобы после очередной смерти посланника разразилась еще и война то ли против меча, то ли за меч. Тот меч был слишком сильным артефактом для этого еле живого мирка.

– Проклятье, – сказал маг.

Паутина, наконец, оплела все стены, потолок и пол, отделив эту комнату от остального мира.

А дракон, вопреки надеждам, что он захочет принять более-менее похожий на изначальный вид и эту аморфную массу, торопливо выращивавшую полный комплект крыльев, лап и хвоста можно будет попытаться убить, ситуацию оценил правильно. И первым делом бросился не на Валада с его недомечом и даже не на призраков, а на паутину. Видимо, решив, что для начала и столько энергии для пополнения запасов хватит.

Призраки ситуацию тоже оценили правильно и, пока Валад, ругаясь от всей души, пытался отрубить крыло или хотя бы отвлечь тварь от защиты, ударили дракона по морде.

Дракон проглотил подачку и с интересом обернул страхолюдную морду к мечу из силы, почуяв самый сильный источник в помещении.

– Проклятье, – повторил Валад и ударил еще раз, вложив всю силу и злость, что у него были.