Бойцам, которым я отдавала свою кровь Он в боях горячих и тяжёлых, под разрывом мин и свистом вьюг защищал наш город, нашу школу, жизнь мою и жизнь моих подруг. Никогда не видела его я, только знала я, что он в бою, раненый, залитый алой кровью, шёл вперёд за Родину свою. Похудевший, бледный, ослабелый, в госпитале нашем он лежал. В светлой комнате на койке белой от потери крови умирал. Нет! Ты будешь жить, товарищ милый, ты здоровым, крепким станешь вновь! Жизнь твою, потерянные силы возвратит тебе девичья кровь. Отдаю сегодня кровь тебе я, жизнь к тебе вернётся от меня. Кровь моя ветров степных быстрее, вьюг сильнее, пламенней огня. Бодрость, жизнь, здоровье, счастье, силы, к Родине горячую любовь возвратит в твои, товарищ, жилы молодая пламенная кровь. Промелькнут недолгие недели, и придет желанный, ясный день: на походной воинской шинели крепко-крепко стянешь ты ремень. И тому, кто в бой идёт суровый, чтобы мстить за Родину врагам, я не только кровь отдать готова — я ему всю жизнь свою отдам. 1941 Операционным сёстрам
Все бойцы тебя здесь называют сестрой и считают сестрёнкой родной. Сколько страшных, тяжелых, мучительных ран перевязано было тобой!.. Сколько смелых бойцов уходило на фронт, залечив раны прошлых боев. Все они навсегда уносили с собой немудрёное имя твоё. Они в жарких боях и в походах ночных с благодарностью вспомнят не раз осторожную ласку движений твоих и приветливый взгляд серых глаз. Через битвы пройдут они, через фронты. Многих встретят девчат на пути — веселее, чем ты, и красивей, чем ты… Но роднее, чем ты, не найти. 1941 Десантникам Когда штурвал сожмет рука пилота, окутав поле дымкой голубой, вас унесут стальные самолёты в далёкий путь, в суровый, трудный бой. Огромный фронт, леса и снег глубокий, разливы рек, просторы рощ густых отрежут всех вас линией широкой от Родины, друзей и от родных. И я хочу, чтобы везде и всюду — в боях, в походах – знали вы всегда, что здесь вас крепко ждать и помнить будут и позабыть не смогут никогда. Идите в бой, товарищи! Держитесь, держитесь так, чтобы врага разбить! Но только обязательно вернитесь, чтобы работать, чтобы жить и жить! Ведь так охота через дни разлуки опять родные лица увидать, до боли крепко сжать родные руки, за Родину спасибо вам сказать! И вас, озябших в боевую зиму, умевших льду смертей в глаза смотреть, как самых дорогих, родных, любимых теплом сердец горячих обогреть. 1942 Девушке Ой, какие слёзы!.. Да к чему, родная? Расскажи, о чём ты? Что с тобой стряслось? Горю не поможешь, плача и рыдая, и не станет легче, милая, от слёз. Ну поплачь, чудная, – может быть, поможет. Расскажи причину горя своего. Думала о нём ты? И тебя тревожит то, что нет уж месяц писем от него? Тяжело и страшно. Верю, понимаю. Я найти сумею нужные слова. Только успокойся. Слушай, дорогая, месяц он не пишет? Да? А мне уж два!.. Мне труднее вдвое, чем тебе. И значит, плакать вдвое больше я теперь должна? Что же это будет, если все заплачем? Думаешь, от слёз окончится война? Будь сильней, родная! Скрыть сумей волненье, победить тревогу и печаль разбить. Говоришь, что, может, он погиб в сраженье?.. А ты верь, что жив он, – и он будет жить! Говоришь, что, может, встретил он другую, что уже не любит, – потому молчит?.. Глупо так подумать! Для него найду я сотни оправданий, тысячи причин! Это ведь не дома – просто и свободно сел у теплой печки да тетрадь открыл. А вот ты попробуй в блиндаже походном отыскать бумаги иль найти чернил. Это здесь хватает времени пустого — справишься с делами да придёшь ко мне. Там – все дни в сраженьях. Ну, а выходного, знаешь, не даётся людям на войне. Знаю, что без писем в десять раз труднее, но ведь то, что трудно, в десять раз родней. Если писем много, всякая сумеет, — вот когда не пишет, ты любить сумей. Мне самой ведь трудно. Я сама ведь тоже и скрываю слёзы, и ночей не сплю… Но он с каждым днём мне ближе и дороже, С каждым днём сильнее я его люблю. Сколько дней нет писем – это всё равно мне. Лишь одно я знаю: он всегда со мной. И всё так же любит. И всё так же помнит. И всё так же верит. Правильно, родной?.. 1942 |
