– Но родители по-прежнему ищут свою дочь – вряд ли они ее убили. Ведь все это не может быть просто отвлекающим маневром?

Снейдер внимательно посмотрел на молодую студентку.

– Вы уверены?

Когда по рядам пошел шепот, Сабина поднялась. Снейдер, как всегда, будоражил умы.

Сабина выскользнула через боковой вход в коридор и купила в столовой стаканчик кофе. Затем посмотрела в вывешенном расписании, сколько еще продлится занятие Снейдера. Времени было достаточно!

Она встала к окну в коридоре и, уставившись на деревья и лужайку во внутреннем дворе кампуса, позвонила Тине, которая сразу ответила.

– Я сейчас у Снейдера в университете, – проинформировала она Тину.

– Уже говорила с ним?

– Еще нет.

– Тогда удачи. – Это прозвучало иронично. – Ты получила данные по последним телефонным разговорам Хагены?

– Нет.

– Я порылась в архиве и нашла еще кое-что, – сказала Тина. – Угадай, кто еще работал вместе с Рорбеком, Хагеной и Хессом в этом отделе РПН департамента БКА по борьбе с наркотиками?

– Снейдер? – предположила Сабина.

Тина громко рассмеялась.

– Снейдер и наркотики – ему бы это подошло. Нет, другой коллега, которого мы знаем и который все еще работает в БКА.

– Черт, не мучай меня!

– Клаус Тимбольдт.

Тимбольдт! Ее новый босс. Сабина вспомнила их последнее совместное со Снейдером дело, когда она впервые познакомилась с Тимбольдтом на месте преступления в Баварском лесу. Как Рорбек, Снейдер, Хесс и некоторые другие, он представлял «старую гвардию» и был большой шишкой в БКА – немногословный, циничный и ставший со временем суровым и ожесточенным. Но кто не был таким после десятилетий работы в Федеральном ведомстве уголовной полиции?

– Ты хочешь за него взяться? – неуверенно спросила Сабина.

– Я? – повторила Тина. – Мы!

– И ты думаешь, что он вот так, ни с того ни с сего, именно нам все расскажет?

– Правильно: ни с того ни с сего, – пошутила Тина, но в следующий момент снова посерьезнела. – Все равно мы должны с ним поговорить.

– Согласна, я позвоню тебе, когда закончу со Снейдером.

– Разговори его и заставь расколоться, – сказала Тина и положила трубку.

«Разговорить Снейдера! Ага, как же!»

За десять минут до первого перерыва Сабина снова вернулась в аудиторию.

Снейдер вальяжно стоял перед кафедрой.

– Если будете допрашивать свидетеля не сегодня, а только завтра, он вспомнит лишь половину. – Снейдер сложил пополам белый лист бумаги.

– Еще через день он вспомнит только четверть. – Он перегнул листок еще раз.

Затем свернул его еще два раза, правда с большим трудом, потому что бумага становилась все меньше и толще.

– А через четыре дня мы узнаем лишь одну шестнадцатую. Вы хотите принять правильное решение с одной шестнадцатой информации? – Он сделал паузу. – Или со ста процентами? – Тут он снова развернул лист и поднял его в воздух.

Некоторые студенты заулыбались. Снейдер посмотрел на свои наручные часы в цветах голландского флага.

– Пауза пятнадцать минут.

Студенты, оставив на столах свои вещи, повскакивали с мест и заторопились наружу, а Сабина спустилась по ступеням к кафедре.

Снейдер наблюдал за ней краем глаза.

– Почему вы не остались на весь час?

– Было бы наверняка интересно, – признала она. – Я не все знала.

– Вы лжете! Вы ничего из этого не знали. – Он поднял на нее глаза, но руку не протянул.

– Да, верно. – «Снейдер как всегда поражает». – Вы действительно считаете, что маленькая Зузи была убита собственными родителями?

– Может, и не убита, но я убежден, что они имеют отношение к ее смерти. Несчастный случай, неправильная дозировка снотворного – есть много вариантов. Почитайте протоколы их допросов. Мать уже целый год слово в слово повторяет одну и ту же историю.

– Но это же указывает на то, что она говорит правду.

– Вы сами отлично знаете, что это не так, Белочка. – Снейдер посмотрел на нее многозначительным взглядом.

Сабина почувствовала, как покраснела, вспомнив их последнюю встречу в зале суда. Очевидно, он разгадал ее ход.

Казалось, Снейдер размышлял, стоит ли упоминать это, но, к счастью, продолжил:

– Если бы я несколько раз спросил вас о вчерашних делах, вы бы рассказали одно и то же, но каждый раз разными словами. Я с тех пор слежу за этим делом в прессе, и все это время, с самого начала, мать Зузи повторяет в точности одну и ту же историю. А это указывает на…

– То, что она заучила текст.

Несмотря на девять месяцев отстранения от службы в БКА, Снейдер ничуть не утратил своего умственного превосходства.

– Может, мне стоит записаться на ваш семинар? – пошутила Сабина.

– В любом случае вам это не повредит, – серьезно ответил он.

– Вы вообще довольны работой здесь, в университете? – спросила Сабина.

– После отстранения от службы я получил много интересных предложений, большинство от частных компаний, но отклонил их все. В этом прелесть моей ситуации: сегодня я могу – в отличие от вас – выбирать. А повышение квалификации всегда было одним из моих любимых занятий.

«Помимо охоты на убийц», – подумала она и засомневалась, действительно ли Снейдер чувствует себя настолько хорошо. По крайней мере, цвет его лица говорил о другом.

– Вам не хватает БКА? – спросила она в лоб.

– Существует немного людей, которые, как вы и я, заглянули за кулисы, закрытые для обычных смертных. Перед моими глазами все еще стоят картинки, которые никак не идут у меня из головы. – Его взгляд затуманился, а голос стал тише. – Иногда у меня бывают ночные кошмары. Я просыпаюсь весь в поту, а убийцы, которых я за все эти годы упрятал за решетку, стоят в моей спальне – в темноте вокруг кровати – и пялятся на меня.

Сабина сглотнула.

– А потом?

Снейдер взглянул на нее.

– Я говорю с ними. Они рассказывают, что творится у них в голове.

Несмотря на жару в аудитории, по спине у Сабины пробежал холодок.

Снейдер тряхнул головой, словно отгоняя от себя видение, убрал бумаги в один из ящиков, который запер на ключ, и проводил Сабину к двери.

– Я слышал, вы теперь сами преподаете в Академии БКА.

– Среди всего прочего и метод «визионерского видения». Снейдер грустно рассмеялся, но ничего не сказал. Сабина последовала за ним на улицу, где в тени дерева – в зоне для курения – они встали рядом с большой пепельницей цилиндрической формы. Снейдер вытащил самокрутку и уже собирался зажечь ее, как заметил, что к ним направляется пожилой высокий мужчина в костюме.

– Дьявол! – Снейдер убрал косячок. – Ректор.

Сабина нахмурилась.

– С каких пор вы боитесь начальников? – начала было она, но замолчала, увидев рядом с ректором девочку лет семи.

Снейдер кратко, в своем стиле, представил их друг другу.

– Ректор – его внучка – Сабина Немез. – Он прочистил горло. – Моя бывшая коллега по БКА, – добавил он, увидев вопросительный взгляд ректора. Это было уже на много больше, чем Сабина от него ожидала.

Девочка послушно подала Сабине руку и уставилась на ее пистолет в кобуре.

– Вы из полиции?

Сабина улыбнулась, потому что малышка напомнила ей собственных любопытных племянниц.

– Да, можно так сказать.

– Сколько убийц в день вы ловите? – спросила девочка.

– Ох. – Сабина подумала и сделала вид, что подсчитывает на пальцах.

– Сегодня я поймала лишь троих, но еще не вечер.

Девочка восхищенно посмотрела на нее.

– Вы и Джека-потрошителя поймали?

– Ну хватит, – остановил ректор внучку.

– Нет. – Сабина рассмеялась. – Я не поймала Джека-потрошителя, для этого слишком молода, но… – Она повернулась к Снейдеру и уважительно похлопала его по плечу. – Но его поймал Мартен Снейдер.

Снейдер нахмурился.

– Мартен С. Снейдер, – исправил он ее.

– О да! Извините, пожалуйста.

Пока Сабина разговаривала с девочкой и отвечала на ее вопросы, ректор обсуждал со Снейдером рабочие моменты, которые Сабина слышала лишь вполуха.